Артим только рот открыл, потом на картину глянул, слуг движением кисти выставил за дверь, а сам подошел ко мне и так внимательно мне на голову смотрит, что я не выдержала:
- Артим, что там? - а у меня уже все и так чешется, а от одной мысли, что в волосах паук сидит, мне совсем плохо становится. Скажете, ведьма, не должна насекомых бояться? А может у меня врожденная аракнофобия? Нет, так, в метре от себя я их терпеть могу спокойно, но на голове… брррр…
- Стой, не дергайся! Ага, поймал! Есть! Вот она.
- Кто - она? - пропищала я, чувствуя, как Артим что-то выуживает из моих волос на макушке.
- Мышка! - и он, гад и сволочь, держа за хвостик, победно поднес к моему носу крохотного живого мышонка.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!
Сказала я и упала в обморок.
Картину мы пока спрятали, а вот шкатулку открыли и поразились - там была книга и драгоценности.Футляр от них рассыпался в труху, когда мы попытались его достать из шкатулки. Книга сохранилась не в пример лучше, толстые листы предохраняла магия, я сразу ее почувствовала. Язык Артиму был незнаком, мы положили ее обратно в шкатулку вместе с драгоценностями, и он убрал ее в сейф. Это не сейф, на самом деле, просто тайник в стене, открывающийся потайной пружиной. Король показал мне, где она находится и заодно достал корону. Простой обод с несколькими зубцами впереди, украшенными алмазами.
Гирин привел детей, уставших, но довольных. Им понравилось работать в лазарете: лекарь разрешил им помыть полы, смотреть, как он делает перевязку, и кормить с ложки раненых. Больше всех отличилась Мия: она положила руку на лоб лежавшему без сознания гвардейцу и он сразу очнулся. Но лекарь не разрешил ему вставать, хоть тот и порывался. Остальное время они играли в карты, сильно отличающиеся от наших, но принцип тот же, насколько я поняла из объяснений Артима и восторженного рассказа детей о том, сколько раз они выиграли.
Через час, отмытые и нарядные, они вошли в зал перед нами. Потом пришла очередь королевы-матери и, наконец, наша.
Бал! Бал! Бал! Да, это вам не вечеринка с пивом и воблой, и не выпускной вечер в школе. Я стоически терпела, пока Арона, приставленная к моей персоне горничная, затягивала корсет. Я терпела, пока она издевалась над моими волосами, завивая их горячими щипцами и перевивая нитками жемчуга. Я вытерпела даже вакс подмышками, а его здесь делают по-старинке, пинцетом. Да, у вампиров тоже растут лишние волосы во всяких интересных местах! Высокая прическа удлинила мою шею, выпущенные на волю и туго завитые локоны сексуально прикасались к обнаженным плечам. Мне даже завили ресницы, и теперь у меня был взгляд тупого пупса. Все это я вытерпела, но перед входом в зал, в тот самый момент, когда король взял мою потную ладошку и положил на сгиб локтя своей, у меня отказали ноги.
- Его величество король! - объявил церемониймейстер, и Артиму пришлось напрячь мышцы, чтобы заставить меня сделать первые несколько шагов.
Но как только мы вошли в зал, мой страх прошел. Я попала в восемнадцатый век, и очень удачно, прямо скажем, попала. Даже уезжать не хочется. Так, об этом я дала себе слово не вспоминать, и расслабилась.
Вампиры, к моему удивлению, в большинстве своем отдают предпочтение белому цвету, а вот вампирши на их фоне казались россыпью самоцветов, настолько яркими и разнообразными оказались их платья. Парадная форма гвардейцев тоже белая, и идущие за нами следом Оливер и Гирин выглядели сегодня на все сто. Но рядом с Артимом все остальные меркли. Он единственный надел строгий черный сюртук с едва заметной вышивкой серым шелком. Мы прошли сквозь строй гостей и придворных к тронам на возвышении. В одном из них уже сидела королева, дети стояли возле нее. А я на трон сесть отказалась - ни к чему Артиму лишние сплетни.
И вот начался бал!
Торжественная речь короля прозвучала четко, грамотно, и главное, коротко. Артим сел на свой трон, оглянулся на меня и подмигнул. Его мать слегка скривилась, но промолчала. Интересно, что ей утром сказал Артим? Но спрашивать я не буду, не мое это дело, пусть между собой разбираются.
Знать, ну, из тех, кто меня не видел еще, слегка недоумевала, но Артим четко и понятно им все объяснил, представив меня спасительницей. Ну да, конечно! Ничего, что мне до сих пор лицо его дядюшки снится? Ох, отравительница я, а не спасительница. Но чего не сделаешь ради любимого - вот и я себе взяла грех на душу.
Насмотрелась я на герцогов с графьями всякими, на жен их расфуфыренных, на улыбки клыкастые, пока они подходили, на одно колено опускались и присягу королю в верности давали. Все красавцы, высокие, стройные, глаза не у всех красными оказались, были и черноглазые, но с отливом. Подходили по одному, или по несколько к трону, короля приветствовали, королеве ручку целовали, меня оценивали, и в восторге замирали перед троном, где дракошка с наследником сидели и ногами болтали. Детский сад наш манерам не обучен, хорошо, хоть в носу не ковырялись! Имена знатных вампиров у меня в голове не откладывались, а слились в какой-то сплошной тыр-де-быр-вияк.
- Это все, последние? - шепнула королю, когда очередь к трону иссякла.
- Да, кто далеко от столицы живет, прилететь не успели. А еще иностранные делегации прибыть должны, но эти только через пару недель появятся. Магических вестников сегодня утром отправили, ответа еще нет.
Я с важным видом кивнула, а самой смешно стало: стою, как на постаменте, статую изображаю, вся такая красивая, разодетая, только вот корсет мне немного жмет. Но ничего, я терпеливая, хоть и под эльфийское платье корсет не полагается, но горничная моя мне посоветовала его надеть, и оказалась права - талия у меня, как у девочки стала. Самой приятно.
Артим пару слов сказал и рукой махнул. Музыка заиграла, а он встает, ко мне поворачивается и на танец приглашает. Я взгляд его матушки проигнорировала и по ступенечкам вниз пошла.
Вот спасибо тебе, Тусенька, за уроки танцев! Оказалось, что мы бал открываем, первый танец - наш. Свечи в люстрах горят, в паркете, натертом до зеркального блеска, отражаются, а мы летим, в глаза друг дружке смотрим, и никакие слова нам не нужны. И так хорошо, так легко на душе становится, когда знаешь, что любят тебя. Ох, запуталась ты, бабка Йожка, ох, запуталась! Как же мне от него уйти, если сердце об обратном говорит?
Постепенно и другие пары к нам присоединились, музыка словно громче заиграла, разноцветное конфетти с потолка посыпалось, ну прямо, как у нас на Новый год. А я никого не вижу, никого не слышу - все остальное в сплошную цветную полосу превратилось, только Артимушкино лицо у меня перед глазами да его рука на моей спине, пальцы нежные сквозь ткань шелковую поглаживают.
Хорошо, хоть он услышал, когда музыка закончилась. Прижал к себе на мгновение, вздохнул и повел на возвышение. Только я успела с подноса подлетевшего к нам слуги бокал с вином взять да глоток выпить, как меня герцог какой-то пригласить надумал. А Артим матушку в зал повел и в вальсе закрутил.
Ох, и натанцевалась я от души! Подошвы туфелек эльфийских стерла, ноженьки свои натрудила. А поток желающих фаворитку королевскую в танце покружить все не иссякал, пока Артим мой взгляд умоляющий не поймал, не передал свою партнершу моему и не вывел меня на балкон воздухом подышать. Он - король, ему все дозволено! С балкона в сад лестница круговая вела, и когда мы на первую ступеньку ступили, подхватил меня Артим на руки и понес в ночь. На деревьях фонари разноцветные весят, в отдалении музыка сквозь открытые настежь окна слышится, а мы целуемся - нацеловаться не можем. Унес он меня в беседку садовую, на скамейку сел, меня на колени посадил, и миловались бы мы там вечность, но надо в зал возвращаться.
Кто-то вежливо кашлянул у входа в беседку, я сразу встрепенулась, на себя глянула - мамочки родные! Когда же это он успел и корсет с меня снять, и юбку задрать выше талии! Мне в таком виде в зал возвращаться неловко, засмеют, да опозорюсь, как простушка неумытая.
Я Артимову одежку в порядок привела, пуговки ему на штанах позастегивала и к Гирину - а это он нас отвлек - вытолкнула. А сама метелку позвала, я ее на всякий случай перед балом из сумки достала и у окна положила - как чувствовала, что пригодится она.
Взвилась я ввысь, ветру прохладному лицо, разгоревшееся от ласк, подставила, а надо мной небо звездное, на наше совсем не похожее. Одна луна другую обогнала, уже за горизонт закатилась, а вторая
