кинжалы, пистолеты всех систем; было даже духовое ружье. Брат всюду собирал разные трубки и проволоки, и целыми днями строгал, вытачивал, шлифовал, он был большим умельцем, настоящим оружейным мастером.
— Гонять мяч и двигать шашки может каждый, — продолжал брат, — а вот сделать что-нибудь ценное!.. Некоторые только и развлекаются. А некоторые вообще спятили — забивают квартиры мебелью, коврами, дорогой посудой, обогащаются одним словом. Таким я говорю: «Купайтесь в роскоши, но не утоните! Накопительство ведет в тупик». Чем больше имеешь, тем больше хочется иметь. За квартирой пойдет дача, ну две дачи, а дальше что?!
Я слушал брата не отрываясь, а он меня все просвещал:
— Ну, неплохо, конечно, иметь мотоцикл. Или машину. Для путешествий. Это я понимаю. Это расширяет кругозор и прочее. Но забивать квартиры всякой всячиной — извините!.. Сам знаешь, мы живем скромно, зато у нас крепкая, дружная семья. Отец — почетный пожарный, а у меня коллекция оружия…
Долгое время брат являлся для меня объектом подражания. Именно он заразил меня охотой, к счастью, я во время одумался и забросил этот жестокий вид спорта. Брат же отучил меня от жадности.
Все считали меня добрым, а на самом деле я был жадный. То есть, не такой жмот, что вообще никому ничего не давал, но все же жадный. К примеру, мне было жалко отдавать свои вещи, даже пустяковые. Я не показывал вида и говорил: «Бери, пожалуйста», а самому было жалко. Даже если эти вещи мне были не нужны, но раз они кому-то понадобились, значит, и мне могли пригодиться.
В какой-то момент и мои друзья заметили, что я отдаю вещи с превеликим трудом. Однажды ко мне подошел Генка.
— Дай, — говорит, — почитать «Королевских пиратов».
— Не могу, — говорю. — Сам читаю.
— Когда прочитаешь, дашь?
— Угу!
Венька попросил у меня краски порисовать, а Петька бинокль — посмотреть на дальние дома.
— Не могу дать, — сказал я Веньке. — Сегодня самому надо рисовать.
И Петьке:
— Вечером сам хочу посмотреть на луну.
Через два дня Генка встречает меня и спрашивает:
— Прочитал?
— Что?
— «Королевских пиратов».
— А-а, — вспомнил я. — Нет. Еще только половину. Я медленно читаю. Каждую страницу. Не как некоторые.
— Ну, ладно, — вздохнул Генка. — Когда закончишь, дашь?
— Угу!
В тот же день ко мне подошел Венька.
— Сегодня дашь? — спрашивает.
— Нет, не могу, — говорю. — Сам… читаю!
— Что читаешь? — удивился Венька.
— Книгу.
— Да я у тебя краски просил!
— А да! — поморщился я. — Рисую еще, рисую.
Чуть позже я встретил Петьку.
— Ну как? — спрашивает он. — Сейчас дашь?
— Нет, нет, — говорю. — Сам читаю!.. то есть рисую!.. то есть смотрю!..
После этого ребята перестали со мной общаться. Так, поздороваются и сразу отходят в сторону.
«Ничего, — думал я. — Вот погодите, отец купит кожаный мяч, я посмотрю, как вы начнете ко мне липнуть!»
Вскоре отец купил мне мяч. Новый, кожаный, футбольный. Надул я его, зашнуровал, вышел во двор. Ребята играли в ножички. Ворвавшись в круг, я ударил мяч о землю и выдохнул:
— Во!
— Отличный мячишко! — загорелся Генка.
— Классный! — прищелкнул языком Венька.
— Шарик что надо! — добавил Петька.
Ребята потрогали гладкую кожу, разом как-то горько вздохнули и вдруг… присели снова играть в ножички. От удивления я разинул рот. Увидев такой мяч, они должны были немедленно забросить все игры, тем более какие-то ножички! «Может, думают — он волейбольный?» — мелькнуло в голове и я начал пинать мяч.
Ребята прервали игру и с завистью уставились в мою сторону. Я видел — им очень хочется погонять мяч, сыграть в футбол — великую мальчишескую игру, но все же они не подошли ко мне.
Побил я мячом о стену, поиграл в него головой. Скучно стало. Вернулся домой — на столе лежали все мои вещи: книга, краски, бинокль, но мне вдруг стало страшно — я почувствовал, что вот сейчас, в эту минуту, могу потерять своих друзей навсегда. И я схватил книгу для Генки, краски для Веньки, бинокль для Петьки и мяч для всех и выбежал во двор. С тех пор я знаю — есть вещи, которые не купишь ни за какие деньги.
А окончательно от жадности меня отучил двоюродный брат. Дело в том, что у меня был пистолет — подарок дяди-холостяка. Дядя привез его из-за границы, специально для меня, чтобы я усвоил первые уроки стрельбы. Пистолет был с двумя стволами и красной резной рукояткой, но главное — он стрелял обыкновенными пробками от бутылок. Моему оружию завидовали все мальчишки, потому что их пистолеты стреляли покупными пистонами или целлулоидными шариками, которые быстро терялись. Пробок же было везде полно.
Этот пистолет дядя подарил мне еще до школы и в шестом классе я уже из него не стрелял — он мне попросту надоел. Но все же я не спешил его обменивать на что-нибудь, поскольку он был единственным в своем роде. И вот как-то рано утром ко мне зашел двоюродный брат и ни с того ни с сего заговорил о своей коллекции оружия. Я сразу догадался, что он зашел в такую рань неспроста. И не ошибся. Рассказав о коллекции, брат заявил, что для полного комплекта ему не хватает моего пистолета, и начал предлагать за него разные вещи. Но я сразу его остановил:
— Даже не уговаривай! Ни за что! Ни за какие коврижки!..
Брат опустил глаза и сказал:
— Хорошо! Тогда дай хотя бы на пару дней.
— На пару дней? — переспросил я. — Ну ладно, на пару дней возьми, так и быть. Но не больше. Через пару дней обязательно принеси. Не принесешь…
— Принесу, — прервал меня брат, взял пистолет и ушел.
А через два дня был мой день рождения, и как-то я забыл о пистолете. Набежали родственники и мне было не до него (дни рождения младших представителей нашей родни были хорошим поводом, чтобы собраться взрослым; обычно они крепко отмечали такие события). И вот в разгар празднества, появляется двоюродный брат и с порога вещает:
— Купаетесь в счастье?! У меня к имениннику есть дело! — подходит ко мне и протягивает мой пистолет. — Вот твой пистолет, — говорит. — А этот тебе в подарок! — и кладет мне в руки еще один, точно такой же.
О, Ялта!
Моих двоюродных сестер с детства готовили к замужеству: учили кулинарному искусству, шить, вязать и вышивать, «радовать своим поведением» и «не возражать мальчикам». Мальчикам они не возражали, они просто их не замечали, поскольку считали, что в нашем дворе одни хулиганы.
