– Тогда у меня настроение хорошее было, Лизунь. А сейчас хреновое. Ты видела людей, что ко мне заходили? Это очень серьезные люди. Такие же серьезные люди, как я. И что-то неспокойно у меня на душе. А успокоить некому. Может, ты меня успокоишь?
– Но я не могу!
– Почему?
– У меня парень.
– Да, и ты его из армии ждешь.
– В общем, да...
– Лизунь, ну чего ты пургу несешь? Ты что, не знала, кто я такой? Ты не видишь, что за люди у меня бывают? Ты же знаешь, что я бандит, что у меня своя бригада... Это Улюкаев у нас чисто ботаник, интеллигент типа. Он у нас чисто в бизнесе. А я больше своей братвой занимаюсь... Слушай, а может, ты с Улюкаевым зажигаешь? – изобразил ярость Нахрап.
Лиза от испуга вжалась спиной в стенку. И глаза распахнулись широко-широко, как бы из глазниц не вывалились.
– Может, ты с Улюкаевым, спрашиваю?
Паша Улюкаев был его замом, а если точней, исполнительным директором всего предприятия, которое подсуетил ему Алекс. И надо сказать, дела идут в гору с самого старта. И Усыгин все по уму сделал, и его ставленник Улюкаев знает, на какие рычаги нажимать и за что кого дергать, чтобы механизм крутился без всякого скрипа. Нахрап, по большому счету, бизнесом вообще не занимался.
Кабинет Улюкаева находился за стеной и выходил в приемную. А Паша хоть и толстенький, в очках, но смотрится вполне презентабельно. И костюмчик на нем здорово сидит...
– Нет, что вы!
– Если узнаю, убью!
– Да нет у нас ничего!
– Да ладно тебе, видел я, как ты глазки ему строишь.
– Не строю я ему глазки!
– А мне?
– Ну, мы же договорились, что никакого интима.
– Ты с бизнесменом договаривалась, Лизунь. А с бандитом о таких делах не договоришься. Потому что бандит на то и бандит, чтобы людей мучить. Да, такой я злой и страшный, потому люди меня и боятся... И ты должна была это понимать и понимала, но ко мне работать пошла, потому что готова была к тому...
– К чему к тому?
– К тому, что я тебя мучить буду... Вот я этим сейчас и займусь.
Нахрап подошел к побелевшей от страха девушке, взял ее за шею.
– Ты все знала, Лизунь. И почему я тебе штуку баксов плачу, тоже знала. И ко всему была готова... Ты знаешь, сколько проститутка за час зарабатывает? Десять баксов. И это в лучшем случае. А у тебя штука. Ты за год квартиру в Москве купить сможешь. Как раз и парень твой из армии вернется, новоселье справите... Ты же на это рассчитывала?
– Вадим Евгеньевич, не надо!
– Тогда вали отсюда!
Лиза дернулась, пытаясь уйти, но Нахрап силой ее удержал.
– Или ты увольняешься, или получаешь штуку двести в месяц! Одно из двух...
– Я не знаю, – замялась девушка.
– Что ты не знаешь? Думаешь, фотомодель больше зарабатывает? Может, и больше, но ненамного. И то, если в постель с клиентом ложится. Как проститутка... Хочешь элитной проституткой быть?
– Нет.
– А то я могу подсобить.
– Не надо.
– Тогда расслабься. И получай удовольствие. От виски... Ну, чего стоишь? Давай шевелись. Стол на две персоны накрой...
Лиза очнулась, вышла в приемную, принесла тарелку с сырной нарезкой, блюдце с лимонными дольками, бутылку виски. Они на пару выпили уже пол-литра, когда Нахрап попытался обнять девушку. Однако та отстранилась. Он мог бы повторить попытку, но в кабинет вдруг зашел Приз. Кожаная куртка нараспашку, шапки нет и в помине, иней на лысине. Февраль месяц, мороз на улице, а ему хоть бы хны...
– Ух ты, греетесь? – с кряхтящим смехом сказал он, потирая ладони.
– Давай и ты погрейся.
Лиза вскочила с дивана, услужливо подала бокал для Приза и вернулась на место. Только села так, чтобы Нахрап не мог жаться к ней.
– Как там наши девочки?
Нахрап нарочно спросил об этом, чтобы Лиза знала, каково это работать на морозе.
– Да мерзнут... У Катьки грипп, у Соньки ангина, – точно в тему ответил пацан.
Похоже, просек фишку. Конечно, голова у него не с помойки.
– Ну да, нелегкое это дело, работать на морозе, – ухмыльнулся Нахрап.
– Да уж и не говори...
– А кто же за Катьку пашет? И за Соньку?
– Я откуда знаю? Жучара у нас по этой части. Он их там гоняет...
– А ты что, совсем не при делах?
– При делах.
– Тогда давай поезжай ко мне домой. Натаха там совсем слушаться меня перестала. Зачем она мне такая? Забирай ее, пусть она за Катьку поработает. И за Соньку...
– Это можно. Чего добру пропадать?
– Вот и я о том же. Давай, двигай!
Нахрап дернул ногой, будто собирался дать Призу пинка под зад.
– Я видела твою Наташу, – испуганно сказала Лиза, когда Приз вышел из кабинета.
– И что?
– Красивая.
– Красивая. Только не слушается меня. Я ей говорю одно, а она делает другое. И в постели совсем никакая... Пусть за Катьку поработает.
– На панели?
– А чем не работа?
– А если она не захочет?
– Странный вопрос. У нас, у бандитов, все просто. Не хочешь – заставим, не можешь – тоже заставим...
– Что, и меня можете заставить?
– А ты не веришь? Давай попробуем...
– Не надо!
Лиза подошла к двери, закрыла ее изнутри, вернулась к Нахрапу, встала перед ним на колени и неловкими движениями стала расстегивать у него ширинку...
Нахрап готов был порвать Приза на части, но сейчас он объяснялся не с ним. Сейчас на него наезжал брат Наташки. Нахрап хорошо помнил этого низкорослого клоуна под Краснохолмским мостом, где он разбирался с волынской братвой. Тогда этот деятель стоял в сторонке с таким видом, будто в штаны навалил. Даже не пытался подписаться за своего бригадира, когда Нахрап на него наезжал. Зато сейчас раскрыл свой хавальник.
– Я тебе за Наташку башку оторву! – орал Игорек. – Я тебя самого раком выставлю!
Нахрап вышел из машины, чтобы зайти к себе в офис, а тут этот недомерок. И сразу орать. Я с ним прибыли целых четыре чувака. Крепкие лбы. И куртки у них клевые – кожаные и с меховым подкладом. Но так и у Нахрапа два бойца в свите, и еще из офиса «быки» вываливаются. И даже если бы он был в меньшинстве, все равно бы отреагировал на этот крик так, как и положено правильному пацану.
