Таким образом, если подразумевается поход на Казань князя Дмитрия Волынского, то индикт 14 будет соответствовать марту месяцу 1376 года, а если поход на Тверь Великого князя Московского Дмитрия Донского, тогда индикт 14 будет соответствовать сентябрю месяцу 1375 года.
В соответствии с таким положением дел мы вынуждены признать, что предшествующий году 6576- му (1068) год 5675-й (1067) в марте имел табличный 5-й индикт, а в сентябре индикт стал больше табличного на 1 (5 + 1=6). Таким образом, придерживаясь этих фактов, мы должны опять-таки признать, что при смене лет в марте, индикт 6, как порядковый номер года, должен перейти на 6576 (1068) год и стать для него индиктом табличным до августа месяца включительно. Поэтому, располагая сведениями о том, что князь Глеб мерил ширину Керченского пролива в тот период, когда он был покрыт льдом, мы вынуждены принять датирующий признак индикта не только для месяца смены индиктов — для сентября, но и для месяца смены лет — для марта. В связи с этим мы должны сказать, что указанная ситуация сложилась в том месяце, в котором сменялись года — в марте. Однако рассмотренный нами ранее период замерзания Керченского пролива дает возможность говорить с полным основанием о том, что князь Глеб мог мерить его ширину только в январе — феврале, но не в марте.
Данное противоречие мы можем снять в том случае, если учтем объективные условия счета времени на Руси по «небесным» (лунным) месяцам, в отличие от «книжных» (солнечных) месяцев Юлианского календаря. Новый год начинался с появлением новой луны в первые весенние дни, близкие к весеннему равноденствию в марте. Поэтому начало Нового года не могло приходиться на одну и ту же дату Юлианского календаря, а скользило по числам марта, падая в некоторые годы на февраль или на апрель, в связи с тем, что по древнему лунно-солнечному календарю регулярно вставлялся дополнительный 13-й месяц. Такой мартовский календарный год с переменным началом называют цирко-мартовским (от лат. circa, «вокруг») (Черепнин, 1944. С. 32). Чтобы сделать изложение более полным, следует, на наш взгляд, привести указание на этот счет в «Учении о числе всех лет» Кирика, диакона доместика (регента) Новгородского Антониева монастыря, написанное в 1136 г., где он, в частности, пишет: «Вестно да есть, яко в едином лете книжных месяцев 12, а небесных лун исходит 12, а некоеждо лето оста-васть 11 дней и в тех днех на 4-е лето приходит луна 13-я». Исследователь астрономических основ календаря и проблем хронологии И.А. Климишин замечает по этому поводу, что на самом деле вставка 13-го месяца производилась не «на 4-е лето включительного счета», а чаще, в соответствии с требованиями 19-летнего, метонова цикла (Климишин, 1985. С. 257).
Годов из 13 месяцев в этом цикле 7, следовательно, 13-й месяц вставлялся через 2,7 года. С учетом этого указания устанавливаем, что последним годом в 19-летнем лунном цикле в интересующий нас период был 1066 г. Порядковое место этого года в 19-летнем лунном цикле или круг Луны для этого года L = 19. На этот порядковый номер года падала вставка 13-го месяца. (Климишин, 1985. С. 74–79; 80, Табл. 10). Что это значит? Все это помогает нам разрешить затруднение теории датировки тмутараканского камня. Год 6574-й (1066) содержал 13 месяцев, поэтому следующий за ним год 6575-й (1067) наступил позже — в апреле, а не в марте. А вот наступление 6576 (1068) года, обусловленное указанным фактом, произошло раньше марта, в феврале, который в древности назывался «лютый», месяц наибольших метелей и морозов. Новый, 6576 (1068) год начался с появлением новой Луны. Расчет показывает, что февральское новолуние в 6575 (1067) г. имело место 5 февраля, следовательно, новую Луну можно было заметить 7 февраля, а на самом деле в субботу вечером 8 февраля. Новолуние на Руси называлось «межи» (Климишин, 1985. С. 255). Лишь после этого момента началось очередное «лето 6576» (1068) надписи на тмутараканском камне (Климишин, 1985. С. 310. Приложение I. С. 314, 315. Приложение III.). Таким образом, Новый 6576
(1068) год наступил в новолуние с 8 на 9 февраля, с субботы на воскресенье. А во вторник в том году, 11 февраля, день памяти священномученика Власия, епископа Севастийского.
В данном случае важно, что между новолунием — «межами», древними новогодними обрядовыми действиями: сжиганием соломенного чучела, старого года, зимы, «конскими уристаниями», которые представляли собой конные скачки (Тулъцова, 1982. С. 164, 165; Горбунов, 1994. С. 110), а также обычаем праздновать Власия, явно связанного с почитанием Волоса, и между «межеванием» Керченского пролива князем Глебом можно, на наш взгляд, провести сакральную связь. Межевание имеет социальный аспект человеческой деятельности, оно упорядочивает, организует землю и жизнь на ней. «Рече Господь Иовови сквозе бурю и облакы… кто положи меры ей (земле) аще веси, ли кто положи вьрьвь на ней». — «Говорит Господь Иову сквозь бурю и облака… кто положил меры ли ей (земле), веси, или кто положил межи на ней?» (Ус-пен. сб., 1971. 85 г 23–24, 31–32; 86а 1–5).
«Каин же, ратаи сыи, по осужении зле поживе, наи-первее числа и уставы и меже земныя замысли». — «Каин же, земледелец сущий, после осуждения (Богом) тяжело жил, и вначале числа и уставы и межи земные замыслил» (Словарь, Т. IV., 1991. С. 518).
Простейшим способом доказательства указанной сакральной связи будет раскрытие значения межи, межевания, верви (веревки) и сажени. Достаточные представления об этих предметах дают литературные, летописные, а также законодательные тексты Древней Руси, берестяные грамоты и данные этнографии.
Следует заметить, что смысл слова «вервь» многозначный: мерная веревка, измерительный шнур, веревка, вымеренная саженями, а также административная единица; одновременно вервь связана с пряжей и родом: др, — русск. ужик «родственник» и «веревка» (Словарь, вып. 2., 1975. С. 82–83; Даль, т. I., 1998. С. 179; Успенский, 1982. С. 181).
Кроме того, межа имела договорное назначение, связанное с универсальным законом, с правдой, межа определяла некую морально-нравственную границу. Поэтому на меже заключали мир враждующие стороны.
«И слыша полочане (что на них идут новгородцы и смоляне. — Л. Г.), и сдумаша рекуше: «Не можем мы противу новгородцем стати, и смоляном… Пойдем к ним на сумежие». И собрашася все и идоша к ним, и сретошася на межах с поклоны и со честию, и даша дары многи, и уладишася, и разидошася в страны своя кождо их восвояси» (РЛ, 1994. В лето 6711, с. 249).
«От григории ко дмитру… а ты ходи не бойся миро взя-ле на старой меже юрия князя». — «От Григория к Дмитру… а ты ходи, не бойся, мир заключили на старой меже князя Юрия» (Новгородские грамоты на бересте, 1963. Грамота № 286).
Межа являлась местом принесения присяги (в поздних русских источниках — при земельных спорах). В ст. 19 Новгородской судной грамоты (XV в.) читаем: «А ответчику с послухом (свидетелем) на учане (на учине — границе, меже) крест целовать» (Новг. судная, Т. /., 1984. С. 306; 314, Примечание № 25).
В ст. 78 Псковской судной грамоты (XIV–XV вв.) сходный текст: «А которому княжему человеку ездить на межу с сотьскими, ино ему также целовати крест» (Псковск. судная, Т. I., 1984. С. 339).
По поводу сажени я уже упоминал вскользь, когда писал о веревке (верве), вымеренной саженями, а сейчас хочу особо подчеркнуть тот факт, что в древности была связь между саженью и нитью или пряжей: «Левой рукой (пряха) вытягивает волокно (кудели на прялке) до тех пор, пока правая рука, вращая веретено на полу, не протянется так далеко, что более уже не может его вращать (образуется размах рук, обозначающий сажень. — Л. Г.) Тогда пряха наматывает спряденную нить, так называемую сажень, на среднюю часть веретена…» (Зеленин, 1991. С. 185). Таким образом, количество пряжи на веретене определялось саженями.
Одним из наиболее частых воплощений пряжи в мифологии выступает образ нити или верви (веревки). Прядется не только нить, вервь и жизнь, но также составляется человеческий коллектив, община, в которой все спрядено одной нитью. Русская вервь как обозначение веревки, то есть чего-то спряденного и ссученного, и общины, реализуют именно этот образ. Вместе с тем, нить, вервь является и мерой длины. (МНМ, Т. 2., 1988. С. 344).
Таким образом, межа, межевание, веревка, вымеренная саженями и пряжа, измеряемая саженями, а также связанное с ними понятие рода, верви, приводят нас к правильному выводу о том, что измерение князем Глебом ширины Керченского пролива по льду саженями имело сакральное назначение, и что количество саженей, 14 ООО, не было переведено в версты, в мили или стадии по этой причине. Однако могла быть и другая, не менее актуальная причина, с помощью которой также можно объяснить измерение пролива саженями. Дело в том, что «в новозаветное время в текстах Священного Писания упоминается линейная мера — оргия, представляющая собой морскую меру, переведенную на соответствующую русскую меру как сажень» (Елкина, 2000. С. 126). «И вымерив глубину, нашли двадцать сажен; потом на некотором
