Юный резидент, перед глазами которого стояли строки из учебника, упорствовал:
— Неужели мы не сделаем ей хотя бы дуплексное исследование сосудов для визуализации сонной артерии и уточнения степени стеноза?
— Хорошо, хорошо, — отмахнулся Ашер, чувствуя раздражение против молодых, академически ориентированных резидентов, готовых назначить больному любое исследование, о котором когда-то слышали.
— Заказывайте дуплекс!
Собственно, кому до этого дело? У нее есть «Медикэр», страховая компания заплатит за исследование. Ну и потом, сосудистая лаборатория находится в нашем госпитале и руководит ею Хусейн Илкади, друг Ашера. Неделю назад в лифте Илкади намекал ему: «Гарри, если будет возможность, направляй к нам на обследование побольше больных. Ведь у вас под опекой три дома престарелых». Старина Илкади хороший парень. Он защитил Ашера в прошлом году на Медицинском правлении, когда того вызвали на ковер… Пусть госпиталь заработает немного экстра-баксов!
— Роджерс, — напомнил Ашер, — если дуплекс что-то покажет, пригласи на сосудистую консультацию доктора Манцура.
Он усмехнулся в душе, Манцур — старый коварный лис, оперирует любого, кто попадает ему в руки, все сыты по горло осложнениями после его операций. Ашер отметил, что получает удовольствие от своих мрачных мыслей. Но Манцур никогда не направлял к нему больных, и это было не так забавно.
Терапевт обязан дать оценку готовности миссис Джованелли к общей анестезии и операции. Такую оценку и выдачу заключения сделает скорей всего Сусман, протеже Манцура. Ашер давно смирился с тем, что Манцур был местным царьком, а Сусман поставлял ему жертв. Да, Манцур стар, его хирургическая техника стремительно катится к закату, но он так влиятелен и такой джентльмен!
Днем позже сын миссис Джованелли Альфредо сидел в викторианском кресле напротив Джозефа Манцура. Пока Манцур изучал историю болезни миссис Джованелли, Альфредо заметил, что только письменный стол в этом кабинете стоит несколько тысяч. Мягкий большой ковер, дипломы в дорогих рамках и несколько репродукций на стенах. Позади письменного стола стоял огромный книжный шкаф, заполненный медицинской литературой в дорогих кожаных переплетах. Альфредо обратил внимание на фотографию: молодой Манцур в белом костюме и женщина с двумя ребятишками улыбаются на борту роскошной яхты.
Доктор Манцур посмотрел на посетителя и снял очки в золотой оправе, предназначенные для чтения, настольная лампа с абажуром освещала смуглое лицо немолодого человека. Манцур поигрывал ножом для разрезания бумаги, как будто это был хирургический инструмент. На длинных безукоризненных пальцах три кольца: обручальное, корпоративное и золотое с бриллиантом. Доктор начал мягким негромким голосом:
— Видите ли, мистер Джованелли, анализы показывают, что у вашей мамы значительная закупорка правой сонной артерии. Взгляните сюда, он ткнул ножом в распечатанный результат дуплексного сканирования.
— Знаете, что это такое? Большая артерия, снабжающая кровью головной мозг, а вот здесь, видите, появился блок. Ничего удивительного, окорок, моцарелла, спагетти… — держу пари, ваша мама отличный кулинар, правда? Настоящая итальянская женщина? Могу себе представить…
Альфредо согласно кивал, он слегка нервничал, несмотря на попытки доктора поднять ему настроение. Манцур склонился к нему с улыбкой заговорщика, сложив молитвенно руки.
— Я обожаю итальянскую кухню… Так вот, блок артерии. Вы теперь знаете, нет крови — нет мозга. Просто поразительно, как ваша мама до сих пор жила. Кровоснабжение значительно ухудшится, если ничего не предпринять для его восстановления. Вы меня понимаете?
Манцур выдохнул и откинулся назад, а его собеседник, стараясь не пропустить ни слова, невольно вцепился в подлокотники большого кожаного кресла. Глаза хирурга встретились с обеспокоенным пристальным взглядом Джованелли. Секунды прошли в тишине. Затем на лице Манцура заиграла тончайшая улыбка.
— Вам повезло, что доктор Ашер направил вашу дорогую мамочку к нам, мы можем оказать ей незамедлительную помощь и избавим ее от опасности. Синьоре необходима специальная операция по разблокированию артерии, она называется эндартерэктомия.
Было заметно, что сын сомневается.
— Операция? В ее возрасте… А она выдержит?
Доктор Манцур стремительно встал, демонстрируя дорогой безукоризненно сидящий костюм, скрывающий все недостатки фигуры.
— Ваша мама в прекрасной форме, доктор Ашер сделал все необходимое, мы с ним добрые друзья, и он мне доверяет.
Но меня всегда интересует еще одно мнение. Попрошу нашего консультанта доктора Сусмана обследовать вашу маму, он подготовит ее к операции. Он готовит всех моих больных и знает, что делает. Отличный терапевт, профессор. Мы предпримем все меры, мистер Джонс.
— Джованелли, — поправил сын уныло, он был подавлен. Манцур знал, как попасть в «яблочко».
— Да, да, простите, мистер Джованелли!
— Но как она перенесет операцию в таком возрасте? Ведь ей девяносто лет!
— Мы делаем такие операции несколько раз в неделю. Манцур наклонился над Альфредо, пытавшимся подняться в этот момент из глубокого кресла — у него затекли ноги.
— Мистер Джованелли, позвольте мне быть с вами полностью откровенным. Ни вы, ни я не хотим, чтобы ваша дорогая мамочка лишилась рассудка или у нее случился инсульт.
Джованелли напрягся.
— Доктор Манцур, — неожиданно раздался металлический голос по селекторной связи, — пожалуйста, срочно в операционную!
Хирург посмотрел на квадратные золотые часы.
— Мистер Джонс, ммм… Джованелли, меня ждут в операционной. Я буду оперировать вашу маму завтра в восемь утра. Сейчас мне нужно идти, приятно было с вами познакомиться. Прошу прощения! — Взмахнув руками, хирург выбежал, оставив расстроенного сына сидящим в кресле.
Мистер Джованелли обратил внимание на порядок, царивший в кабинете. Никаких залежей книг, журналов на столе… Похоже, что доктор Манцур — очень организованный и аккуратный человек.
Через два часа, уже дома, мистер Джованелли разговаривал по телефону со своим сыном Фрэнком Джованелли, преуспевающим бостонским психиатром.
— Послушай, Франко, бабушке нужна операция, у нее блок на шее… Да, артерия… — Он перечислил все подробно, насколько мог.
— Но, папа, — возразил Фрэнк, — неужели так нужна эта операция? И кто такой этот доктор Манцур? Он хороший специалист? Почему бы тебе не привезти бабушку в Бостон и не показать ее нашим врачам?
— Фрэнк, хирург говорит, что это срочно, у нее может развиться инсульт. Он знаменитый хирург, тридцать пять лет в госпитале… Очень, очень солидный! Я спрашивал доктора Ашера, он считает, что по венам Манцуру нет равных.
— Папа, это не вены, а артерии, ар-те-ри-и! И потом, что за спешка? Не понимаю, пусть они подождут до следующей недели, а я постараюсь прилететь в воскресенье.
— Фрэнк, это небольшая операция, когда ты прилетишь в воскресенье, бабушка будет уже дома. Чао, Франко!
Это стало началом конца миссис Джованелли. На следующее утро сын сопровождал старушку в операционную, объясняя ей что-то по-итальянски.
Миссис Джованелли не проснулась после операции, у нее случился обширный инсульт, разрушивший всю правую половину головного мозга на стороне операции. Она умерла днем позже, дав возможность внуку прибыть из Бостона на похороны.