Сегодня некоторые есенинские революционные стихи по-прежнему включают в советские антологии, но горе тому, кто цитирует Есенина без разбору. В своей книге «Возвращение из СССР» Андрэ Жид рассказывает о русском знакомом Х., который на дружеской пирушке со слезами на глазах стал декламировать стихи Есенина. Андрэ Жид запаниковал и попросил этого русского немедленно прекратить. Или другой пример: в произведении «Это случилось в России» Владимир Петров описывает, как в тюрьме ему довелось познакомиться со школьниками шестнадцати и семнадцати лет, которых арестовали за чтение антисоветской литературы. Под антисоветской литературой подразумевались поэмы Сергея Есенина.
В отличие от своих революционно настроенных соратников по перу, Есенин всегда был поэтом-лириком, и в этом качестве ему навсегда отведено место в русской литературе. В годы Второй Мировой войны я снова и снова перечитывал есенинские строки, находя в его поэтической ностальгии эхо моей тревожной молодости.
Другим поэтом, который заинтересовал меня во время последней войны, был Константин Симонов (Типичный совесткий криптоеврей. http://ru.wikipedia.org/wiki/ %D0%A4%D0%B0%D0%B9%D0%BB:K-simonov.gif Прим. ред.) . Моложе Есенина и далеко не такой одарённый, он написал несколько лирических стихотворений на военную тематику и, между прочим, отослал книжку, в которой они были напечатаны, одному англичанину с дарственной надписью: «Герберту Уэлсу, на книгах которого я вырос, в знак моего величайшего уважения. К. Симонов, Москва, 16 июля 1943 года». Не каждый советский писатель в наши дни решился бы на такой смелый поступок, но надо понимать, что Симонов давно продался душёй и телом Коммунистической партии и направляет остриё своего пера против Запада, сочиняя вздорные и даже глупые пьесы о Соединённых Штатах. В качестве редактора «Литературной газеты» он позволяет себе подвергать острой критике не только отклонившихся от линии партии советских поэтов и писателе, но и зарубежных. Свою гнусную сущность Константин Симонов полностью раскрыл 27 ноября 1951 года. В тот день большое место в своей газете он отвёл уничтожающей статье, направленной против английского писателя и драматурга Джозефа Пристли, отношения с которым он раньше называл дружескими. (J. B. Priestley, который был в Москве в 1945 году, в свзяи с тем, что премьера его этой пьесы: http://en.wikipedia.org/wiki/An_Inspector_Calls прошла не в Англии а именно в Москве. И этот неблагодарный Присли после этого ещё и написал небольшую книжицу 'RUSSIAN JOURNEY', 1946, где отзывался о России как и положено криптоеврейскому космополиту. http://en.wikipedia.org/wiki/J._B._Priestley ) В сорок лет Симонов сколотил уже большое состояние. Он сорит деньгами, торгуя своей литературной репутацией, и, как мне кажется, продавая и свою душу.
Навешивание на современных западных писателей ярлыки декадентов, не означает, что в Советском Союзе полностью запрещена зарубежная литература. Переводы романов Джека Лондона издаются миллионными тиражами, на втором месте идут произведения Чарльза Диккенса. Как и немцы, советские коммунисты не только чтят Шекспира, но и считают его своим. Такой вывод можно сделать, прочитав очередную статью Симонова в «Литературной газете» от 4 октября 1951 года: «Великий английский поэт, гордый «Лебедь с Авона», пересёк море. Он больше ощущает себя дома в Советском Союзе, чем в Англии, где современное буржуазное общество в возмутительной форме перекраивает его смелые идеи. Мы признаём настоящего, нефальсифицированного Шекспира». Константин Симонов – исполнительный служитель советской системы. Думаю, что этой цитатой он даже «переплюнул» самую политически обвинительную речь М. Вышинского.
Мой следующий герой, словно призрак, возник из прежней жизни. В «Воспоминаниях британского агента» я упоминал, что зимой 1918 года в подпольном ресторанчике познакомился с молодым артистом по имени и фамилии Александр Вертинский. (Чистый криптоеврей. Единственный, наверно, сильно картавящий певец - нонсенс своего рода: http://www.tonnel.ru/fonoteka/ispol/983304863_tonnel.gif Прим. ред.) Это был период скоротечной популярности певца, с упоительной тоской вспоминающим об утраченном прошлом. Он выделялся почти женским телосложением (гомосексуалист?) и, появляясь на сцене в образе Пьеро с наложенными на лицо белилами, действительно напоминал привидение. Вертинский мрачно пел о безысходности войны, и москвичи, коротавшие свои ночи в ресторанном угаре, сорившие терявшими свою ценность деньгами на шампанское и меланхолию, снова и снова требовали повторения. Да, это был талант. Только он один по-настоящему запомнился мне из всей плеяды тогдашних исполнителей.
Весной 1918 года по распоряжению Троцкого этот ресторанчик-кабаре закрыли, и Вертинский уехал в Париж. Иногда до меня доходили какие-то слухи о нём. Вертинский сильно бедствовал, и со временем я стал думать, что он уже умер. Однажды в 1951 году работник советского посольства рассказал мне о грандиозном успехе русского эстрадного певца, вернувшегося на сцену после тридцатилетней жизни в эмиграции. Оказалось, что это тот самый Вертинский! Его популярность стала такой огромной, что власти забеспокоились и запретили ему выступать на эстраде. Однако Вертинскому разрешили сниматься в кино, и на этом поприще он тоже добился больших успехов. Но именно благодаря своим проникновенным песням Александр Вертинский стал широко известен, и я уверен, что в Москве на «чёрном» рынке его граммофонные пластинки стоять очень дорого.
Сегодня ещё жив Андрэ Михельсон, с которым меня связывают воспоминания о прошлом. Он – сын богатого промышленника Михельсона, на заводе которого фанатичная еврейка Фанни Каплан стреляла в Ленина. Это покушение, в результате которого жизнь вождя революции висела на волоске, повлекло за собой аресты всех французских и английских представителей в Москве и Петрограде. Михельсон-отец, как только узнал о трагедии, срочно бежал из Москвы и после долгих мытарств оказался за границей. В Москве остались его жена и двенадцатилетний сын Андрей. Жена вскоре умерла, не выдержав обрушивших на неё несчастий. Спустя несколько лет, Андрею разрешили выехать за границу. Повзрослев, он превратился в статного красавца и дамского обольстителя. После смерти отца Андрэ Михельсон унаследовал огромное состояние – тридцать тысяч фунтов стерлингов, и поскольку революция не способствовала преумножению капитала, он растратил своё наследство за три года. Накопленный жизненный опыт пригодился ему в написании нескольких удачных книг, из которых самой известной стала “The Castle of Chillon» («Замок Чиллон»). Я встретил Андрея в Лондоне, спустя тридцать лет. Он всё ещё хорошо выглядел и преуспевал в жизни. Сегодня Андрэ Михельсон – ведущий сотрудник радиостанции ВВС, вещающей на Советский Союз.
С Александром Керенским, которого я близко знал в 1917 году, мы по-прежнему в дружбе и часто встречаемся. Очень немногим пришлось взлететь так высоко и так быстро рухнуть вниз. В 1917 году не только многие русские, но и правительства Франции, Англии и США связывали с ним свои надежды и ожидали от Керенского какого-то чуда. И он старался. В то время у него обнаружилось серьёзное заболевание почек, но Керенский превозмогал свой недуг. Когда он потерпел крах, поскольку в тех сложных условиях добиться успеха оказалось просто невозможно, его соотечественники свалили на него вину за свои собственные ошибки. Керенского безжалостно скинули с пьедестала истории за ненужностью.
Александр Керенский достойно пережил своё изгнание и последующую эмиграцию. Он серьёзно лечился и прекрасно выглядит в свои семьдесят лет. (Тогда Керенскому удалили одну почку и с одной почкой он прожил более 90 лет. Прим. ред.) Пережитое не обозлило его. (А что обозлевать? Керенский сознательно и по приказу из Лондона сдал Россию Троцкому, о чём прямо говорит Христиан Раковский: redsymphony.htm Сегодня его волнует судьба полутора миллионов русских, главным образом бывших военнопленных и дезертиров, отказавшихся вернуться в СССР после Второй мировой войны. Он полон оптимизма. Керенский в своё время подарил России шесть месяцев свободы – критики говорят о неограниченной свободе – и он убеждён, что история этого не забудет. Керенский верит, что коммунистический режим в России не вечен, но он не питает иллюзий насчёт его быстротечности. Хотя этот человек выбрал для места жительства Америку, он не теряет связь с Великобританией: там живут его два сына, английские подданные. Оба твёрдо стоят на ногах. Олег, блестящий инженер и убеждённый
