рассказы Николай Ивановича о его временном пребывании здесь и о прошлых заслугах. Страдая от безделья, он часами просиживал у окна разгадывая кроссворды, а когда ему это надоедало выходил на улицу покурить, что бы немного развеяться, поболтать с шоферами такси дежурившими неподалеку. Хозяйку он видел лишь издали. Если та иногда появлялась в кафе то, равнодушно кивнув ему, тут же скрывалась на кухне. Анатолий вообще никогда не заглядывал в магазин. По слухам его офис находился в самом центре города куда доступ простым работникам был закрыт. Промаявшись несколько месяцев, Николай Иванович осознал – необходимо самому брать быка за рога, проявляя инициативу, иначе можно навсегда задержаться тут. Внезапно подумалось – а что если бывший товарищ именно этого ждет? Ведь не мог же он просто забыть про него?
Пораскинув мозгами, решил начать с малого, а именно обеспечить строгий учет расходуемым на кухне продуктам. Наблюдая как повара «на глазок» приготовляют блюда, заподозрил неладное. Тем более, что из торгового зала, где находился кулинарный отдел, нередко поступали жалобы на плохое качество предлагаемых готовых изделий – то в салатах было добавлено мало мяса, то жаренные куриные окорочка слегка отдавали неприятным запашком, то заливное оказывалось слишком уж водянистым и не оправдывало своего названия… Что бы впредь избежать подобных нареканий, необходимо было в корне менять ситуацию. Осознав это, Николай Иванович ощутил себя вновь на коне.
Почти месяц он составлял докладную записку хозяевам, представляя, как обрадуется, прочитав ее, Анатолий.
– Молодец, старина, – обязательно скажет он, с силой хлопнув своего друга по плечу. – Я всегда знал, что могу положиться на тебя.
Все было четко продумано. Оставалось внедрить свои предложения в жизнь, однако заведующая не выказала особой радости. Он продолжал настаивать, показывая произведенные расчеты. Тогда были вызваны на «ковер» поварихи. Узнав, что их обвиняют в халатности, дамы устроили грандиозный скандал, пригрозив немедленно написать заявление об уходе. Заведующая с хозяйкой с трудом успокоили их, бросая на виновника этого переполоха гневные взгляды. Все кончилось тем, что ему категорически запретили появляться на кухне. Тогда он переключился на посетителей.
Среди них попадались весьма колоритные экземпляры. По пятницам, например, приходил один… заказывал дорогое виски, часа полтора проводил в игре… Если везло, угощал всех присутствующих, а если проигрывал, то особенно не расстраивался. Николай Иванович заметил – люди здесь с легкостью расстаются с довольно крупными суммами. Со временем появилась навязчивая идея – чем он хуже других? Почему не решается испытать судьбу? Мысль окрепла и, наступил момент, когда он больше не в силах был ей противиться. Рискнул казенными деньгами и… проигрался! Пытался восстановить равновесие, не получилось! Когда долг вырос до невообразимой суммы в шестьсот лат, пришлось пойти на поклон к заведующей. Та долго непонимающе смотрела на него. Он отводил глаза в сторону: – Не представляю что на меня нашло. Наверное бес попутал.
Было противно унижаться перед глупой бабой, ему, человеку с образованием и недюжинным интеллектом, но лишних денег в семье давно уже не водилось. Опрометчивое решение «навариться» ни к чему хорошему не привело. Дома он не решился объявить о своем позоре. Однако угроза увольнения нависшая над ним, заставляла находиться в постоянном напряжении которое мог снять лишь алкоголь. Ведь всем известно – когда выпиваешь проблемы исчезают словно по волшебству и человек снова чувствует себя значительной личностью.
Приходя в те дни в «Дионис», Николай Иванович старался незаметно прошмыгнуть мимо вечно болтающихся без дела женщин, как будто нарочно оказывавшихся у него на пути. Особенно бесцеремонна была кассирша Ира, не упускавшая случая помучить проштрафившегося своими нудными разговорами. Заглядывая ему прямо в глаза, она трясла необъятным бюстом, расспрашивая о планах на будущее. Он был вынужден отвечать, горя желанием послать дурковатую бабу куда подальше. Понимая, что на подобную легкую работу ему уже не удастся устроиться, с тоской прикидывал как долго придется отдавать долг и горько сожалел о том, что влип по полной программе.
В те дни сотрудники магазина затаились. Уборщица, каждый раз пробегая по залу, торжественно подносила палец к губам, давая понять, что мол пока ничего не известно. Виновного несколько раз вызывали на второй этаж. Смущенно улыбаясь, он робко стучался к хозяйке, испрашивая разрешения войти.
Наконец после длительных переговоров он был переведен в грузчики с обязательной выплатой части долга из заработной платы. На новом месте неожиданно прижился. Устроившись, первым делом подружился с мясником, чья небольшая каморка находилась неподалеку от рампы. Злые языки утверждали, что иногда за закрытыми дверями мужчины поддавали там, ибо оба являлись большими любителями горячительных напитков. Николай Иванович преобразился – физический труд пошел ему явно на пользу. Он похудел, исчезло одышливое дыхание, сошел жирок с талии. Через пол года стало понятно – эта работа пришлась ему по душе. Не нужно больше сидеть без движения в душном прокуренном помещении, где плавали клубы сизого дыма, и временами было совершенно нечем дышать. Теперь он находился на рампе, по сути являясь ее хозяином. Получил право беспрепятственно посещать склады и подолгу оставаться там, что положительным образом сказалось на личном благосостоянии. Ничто не мешало заныкать к примеру пачечку кофе или банку мясных консервов. Одни же соблазны вокруг! В общем жизнь радовала, отношения с продавщицами так же заладились. Если хозяйка по-прежнему не замечала его, то простые работницы выказывали уважение. Они с удовольствием слушали умные, длинные речи и были почтительны, совсем не то что те фурии из кафе. Мясник Афанасий сделался лучшим другом и не чинясь оставлял по дешевке хорошие куски мяса, благодаря чему супруга наконец-то начала относиться к Николаю Ивановичу благосклонно. Появились кое-какие деньжата от незаконных сделок с поставщиками. Те часто просили приглядеть за открытой машиной, пока выгружали товар или отправлялись в центральную кассу за деньгами. Вокруг ведь крутилось так много шакалов готовых в мгновение ока спереть то что плохо лежит. Иной раз уже с раннего утра у подъездной рампы дежурили подозрительные личности караулившие потенциальную добычу. Им хватало несколько секунд, на то что бы «увести», скажем, палку колбасы или же упаковку сахара. Николай Иванович их всех уже знал, а с некоторыми даже здоровался. Он стал для многих просто незаменимым. Ведь если у поставщика не имелось напарника, который бы оставался в машине, то тот поневоле был вынужден обращался к надежному человеку. А грузчик как раз таковым и являлся. Естественно он получал за свои труды небольшую мзду, не отказывался и от продуктов. Прочно встав на ноги, попытался командовать продавщицами, указывая им как нужно правильно расставлять товар, чем вызывал острое недовольство Татьяны Пэн. Но, опасаясь хозяйского гнева, та не решалась открыто затевать скандал. Кто знает вдруг этот тип и вправду друг Самого?
Все шло замечательно, но подгоняемый собственным непомерным тщеславием, грузчик не терял надежды, встретившись наконец с Анатолием, восстановить с ним былые приятельские отношения. Поэтому и старался все замечать, фиксируя «для истории» любые события представляющие хоть какой-нибудь интерес. Вид старшего кассира с необычайно багровой физиономией заставил его призадуматься.
– Тут кроется тайна, – сказал себе он, решив взять этот странный случай на заметку.
На складе, куда направлялась Тамара, расположилось начальство в лице старшей продавщицы Татьяны Пэн, а так же самой заведующей, всемогущей Вии, недавно подъехавшей на служебном автомобиле и с наслаждением затягивающейся своей первой за сегодняшнее утро сигаретой. Они оживленно болтали между собой. Увидев ее, замолчали, выжидая. Ей нужно было получить так называемую «тревожную кнопку», сдаваемую перед уходом дежурному. Считалось, что это примитивное приспособление при нападении на кассира способствует быстрому появлению охранников и может даже при случае сохранить жизнь.
– Ну почему я такая? – привычно корила себя Тамара, возвращаясь обратно. – Не умею поговорить с людьми, пошутить с ними.
Она понимала, что человеку трудно комфортно чувствовать себя в коллективе, когда он неудовлетворен собой. Мало кто хочет быть незаметным, непризнанным, нелюбимым… Нежелание принять действительность такой как она есть, лишает подобного «неудачника» возможности получать простые доступные каждому радости от бытия. Часто рядом с гордыней маячит ее закадычная подружка зависть, окончательно отравляя порабощенному ею жизнь.
Естественно все хотят чем-то выделиться, желая, что бы их похвалили. Любой человек обижается,
