Он полз, чтобы быть ближе к ней.
Я пытался сказать, но мой рот пересох.
- Почему? - удалось прокаркать мне.
- Почему? - ответил эхом Ктаэ.
- Какой хороший вопрос.
Я знаю очень много почему.
Почему они сделали такие неприятные вещи с твоей бедной семьей?
Почему, потому что они хотели, потому что они могли, потому что они сделали это не просто так.
- Почему они оставили тебя в живых?
Почему, потому что они были небрежны, и потому что тебе повезло и потому, что кто-то отпугнул их.
- Кто отпугнул их?
Я отупело думал.
Но всего этого было слишком много.
Воспоминаний, тех вещей, о которых сказал голос.
Мой рот молча открывался, вопрошая.
- Что? - спросил Ктаэ,
- Ты ищешь различные почему?
Ты задаешься ответом, почему я говорю тебе это?
Что хорошего выйдет из этого?
Может быть этот Синдер однажды оказал мне медвежью услугу.
Может быть меня забавляет поставить такого молодого щенка как ты, привязанного за ним по пятам.
Может быть мягкий скрип твоих сухожилий, когда ты сжимаешь кулаки, подобен для меня сладкой симфонии.
О да, этот так.
Ты можешь быть уверен.
- Почему ты не можешь найти этого Синдера?
Ну, вот интересно почему.
Можно подумать, что человек с угольно-черными глазами создает впечатление, когда останавливается, чтобы купить напиток.
Как могло случиться так, что ты не мог поймать его ветер за все это время?
Я покачал головой, пытаясь очистить ее от запаха крови и горящих волос.
Ктаэ, казалось, воспринял это как знак.
Это верно, я полагаю, тебе не нужно от меня рассказов, чтобы узнать, как он выглядит.
Ты видел его только день или три назад.
Понимание прогремело во мне.
Главарь бандитов.
Изящный человек в кольчуге.
Синдер.
Он был тем, кто говорил со мной, когда я был ребенком.
Человек со страшной улыбкой и мечом, как зимний лед.
- Жаль, что он ушел, - продолжал Ктаэ.
- Тем не менее, ты должен признать, что ты был достаточно удачлив.
Я бы сказал это была возможность дважды в жизни встретить его снова.
Жаль, что зря.
Не думай о себе плохо, что не узнал его.
Они имеют большой опыт скрытия этих явных примет.
Ты не виноват во всем.
Это было давно.
Годы.
Кроме того, ты был занят: занимаясь любовью, кувыркаясь в подушках с некоторой феей, услаждая свои основные желания.
Три зеленых бабочки дернулись одновременно.
Их листья были похожи на листья, когда они кружились к земле.
- Если говорить о желаниях, что твоя Денна думает?
Моя моя.
Каково бы ей было увидеть тебя здесь.
Ты и фея, спутавшиеся, как кролики.
- Он бьет ее, ты знаешь.
Ее покровитель.
Не все время, но иногда.
Иногда сгоряча, но в основном это игры с ним.
Как далеко он может зайти, прежде, чем она заплачет?
Как сильно он может нажать, прежде чем она попытается уйти, и он должен будет заманить ее обратно?
В этом нет ничего гротескного, заметь.
Не ожоги.
Ничего, что бы оставило шрам.
Вовсе нет.
Два дня назад он использовал свою трость.
Это было ново.
Рубцы, размером с большой палец у нее под одеждой.
Синяки до кости.
Она дрожит на полу с кровью во рту, и ты знаешь, о чем она думает, прежде чем впасть в безнадежность?
О тебе.
Она думает о тебе.
Ты тоже о ней думал, я догадываюсь.
Между плаваниями и клубникой и всем остальным.
Ктаэ издал звук, похожий на вздох.
- Бедная девочка, она привязана к нему так крепко.
Думая, что это все, что у нее есть хорошего.
Не оставит его, даже если ты попросишь.
Каким бы ты не был.
Ты, такой осторожный.
Так боящийся оттолкнуть ее прочь.
И хорошо, что ты должен быть таким.
Она бежит, пока одна.
Теперь, когда она оставила Северен, как можно надеяться найти ее?
- Это позор, что ты оставил ее без слова, ты знаешь.
Она только начала доверять тебе перед этим.
Перед тем, как рассердиться.
Перед тем, как ты сбежал.
Как и каждый другой мужчина в ее жизни.
Как каждый другой мужчина.
Вожделеющий ее, полный сладких слов, а затем просто уходящий прочь.
Оставляя ее одну.
Хорошо, что она уже привыкла к этому, не так ли?
