Это они, Господи…

Впрочем, надо опасаться и соплеменников в России за такие стихи, как «Встреча Пушкина с Анной Керн». Оно начинается так:

А было это в день приезда…

Какого приезда — кого? куда?

С ней говорил какой-то князь…

Если имеется в виду приезд Керн к Пушкину, то что это за князь, которого хозяин почему-то не знает?

«О Боже! Как она прелестна!»
Подумал Пушкин, наклонясь…

Куда наклонясь? В какую сторону? Почему? Зачем? Может быть, поклонившись?

Она ничуть не оробела…

А с чего бы светской красавице робеть, если она сама приехала к поэту, которого знала и раньше?

А он нахлынувший восторг
Переводил в слова…

Может, на иврите или идише можно «восторг переводить в слова», но по-русски так не говорят!

Он — как пилигрим в пустыне —
Шёл к роднику далёких глаз…

О!.. Тоже «омытых грустью»? Неизвестно. А кончается встреча так:

Он смотрел завороженно
Вслед уходившей красоте.
А чьи-то дочери и жены
Кружились в гулкой пустоте.

Откуда взялись таинственные дочери и жены? И чего эти бабы кружатся да ещё в пустоте? Домового ли хоронят, ведьму ль замуж выдают? Да, и русские за такие стихи о Пушкине могут осерчать шибко.

Кстати, Дементьев, это не ты ли в ночь после незабываемого футбольного выигрыша у голландцев взгромоздился верхом на плечи памятника Пушкину? (Фотография небывалого паскудства эпохи Путина обошла весь мир). Или это лишь парень начитавшийся твоего оптимизма и спятивший на почве обожания Израиля?

Порой при чтении стихов Дементьева возникают у меня и некоторые другие вопросы, недоумения, обалдения даже. Дело в том, что в них встречаются какие-то странные мысли о иных всем известных вещах — от пустяковых вроде бы до весьма серьёзных, притом — в самых разных областях жизни и времени. Вот, например:

В сердцах нажал ты на курок…

Друг мой, вспомни как Пушкин, на фоне портретов которого ты так любишь фотографироваться, писал о дуэли Онегина и Ленского:

Вот пистолеты уж блеснули,
Гремит о шомпол молоток,
В граненый ствол уходят пули
И щёлкнул первый раз курок.

Первый раз курок щёлкнул при его взводе. А второй раз щёлкнет при выстреле, но для этого надо нажать не курок, а спуск. Пушкин двести лет тому назад, не быв членом ЦК комсомола, знал это, а ты, автор сорока книг… Неловко, Андрюша…

Довольно сомнителен афоризм

Смерть всегда преждевременна…

Всегда? Значит, и всех. Не скажи. Я не стал бы утверждать это, допустим, о смерти Ельцина или Яковлева. Гораздо более прав был Горький, считавший, что смерть

Иногда берет не тех, кого бы надо…

Есть в стихах и такая философская максима:

Страшно, если ложь права…

А как это может бьггь, как возможно? Ложь не может быть правой. Другое дело, если лжи даны права, если она хозяйка, как сейчас хотя бы на телевидении, где ты подвизаешься долгие годы в разных программах и передачах.

А вот у классика совершенно верно: