свидетельствовали и, замеченные мною, детали экипировки и отрывки разговоров. Но то был только фон и декорации. А главную тему, о какой-то очередной борьбе бобра с ослом озвучивал некий господин Фрэвардин. И он же — убедительно, приглашал меня присоединиться в ней к силам света. Даже конфетку ненавязчиво предлагал, в виде некоего белокурого существа с задорно вздернутым носиком. Кстати — еще один контраст. Цыганка, как и положено ромам, волосом была чернее любого правительственного лимузина…
'Угу, интересные пошли ассоциации. Так и до подушек безопасности в количестве, ровно два штука, сейчас доберусь. Вот же неугомонное наследие племенного уклада. Одну, значит, берем, другую — за руку держим, а о третьей размышляем. Интересно узнать: а что по этому вопросу могла бы сказать Листица, ась?'
— Это еще что за бунт на корабле? А ну тихо там, а то всех уволю! Не перебивать, когда Чапай, то бишь Влад Твердилыч, тьфу, Максимович думу думает!
А в ответ тишина. Прониклись, значит. Осознали…
Итак, на чем я остановился? На подушках… Тьфу, тьфу и тьфу… Все-таки сбили с мысли. Соберись… Девушек в сторону, что наперед выдвигается? Фрэвардин. Маска, кто ты?
Глядя в потолок думается четче. Огонь, вода тоже способствуют образованию мыслей, но все больше каких-то лирических, или наоборот — глобальных. А если нужна сиюминутная конкретика, лучшей чертежной доски, чем потолок, и искать не стоит. Наверно, атавизм школьного воспитания.
Короче, улеглись, пристегнулись простынями и полетели. 'А под крылом самолета о чем-то поет, зеленое море…'
Вот именно. 'Какое все зеленое, какое все красивое. Какое солнце желтое, какое небо синее'. И меня сюда, без предупреждения и пригласительного билета — а сразу, мордой, то бишь, спиной, об асфальт! Стоп. Точка перехода… Случайная или постоянно действующая? Нет, рано… Сперва закончим с Фрэвардином. Что он мне предлагал точнее? Вряд ли у вербовщика, в излагаемом тексте, были пустопорожние фразы. Вспоминай. Он не просто предлагал поиграть, а приглашал присоединиться и… И что-то еще. Сейчас, сейчас… Ага, вот! Он приглашал меня в их лагерь! И место достаточно подробно описывал, и сроки какие-то называл… Вот проклятый склероз, плюс контузия от непосредственного контакта с булыжной мостовой. А вспомнить придется. Не знаю, что именно в том месте я найду… Вряд ли из того мира в этот переместился весь автобус, случайно уронив меня по пути. Но, смотаться туда надо непременно, и обязательно в означенный временной период. Две недели?.. Точно, Фрэвардин упоминал о двух неделях! Ну-ка, ну-ка… Главное зацепится.
Я мысленно вернул себя в прошлое и попытался до мельчайших подробностей представить себе картинку. Вот я пытаюсь вздремнуть, из-под прикрытых век привычно поглядывая на шевеление в автобусе.
— Мастер Фрэвардин, а там и в самом деле пригожее место? — громко спросила одна из девчонок.
— Замечательные места. Буковый лес, речка. У озера большая поляна. Чуть в стороне, парочка пещер. Местность холмистая, но не слишком. И до ближайшего жилья около десяти километров. Будет где порезвиться…
Точно. Или — почти так. Всплыли ориентиры. Или это справочная помогла?
'Нас там еще не было'.
Резонно. Отмазка, конечно, но по существу вопроса. Опять сбился… Большая поляна у озера примерно в десяти километрах. Погоди, а Приозерное?.. Нет, Фрэвардин же внятно сказал, что там есть пещеры, а это — в противоположную сторону. И до ближайшего жилья — десятка. Хотя, это там, а здесь? Ладно, я же все равно по окрестности погулять решил, вот и расспрошу местную молодежь. Может, и знает кто о такой полянке? Но что найти ее надо, зуб даю. Ведь не зря он о ней упомянул. Совсем не зря. А вдруг меня там комплект для выживания в средневековом мире дожидается, или руководство для начинающего прогрессора? Или инструкция по изготовлению обратного телепорта? Или — я тут должен постоянный канал организовать, а сам типа таможенником работать. Как там у Саймака в 'Пересадочной станции'…
— Так, граждане, попрошу не толпиться. Предъявляем документики в развернутом виде и багаж к досмотру. Не шумим, не шумим… Не мешаем работать органам. Сами себя задерживаете.
Мне эта мысль так понравилась, что я ее даже озвучил. Под ехидный смешок внутри сознания. Хорошо хоть бестелесные, а то б они мне в два пальца еще ту морзянку на лбу выстучали.
М-да, и хоть я сам себя уже почти убедил, что тут лучше, чем дома, от обратного билета, особенно с открытой датой, не отказался бы. Чего лукавить… Хотя бы для того, чтоб родителей обнять и успокоить. Каково им там сейчас? Хорошо, если та авария только в моем сознании произошла, а на самом деле, тот я — среди пропавших без вести числюсь. А если 'кукловоды' подсуетились и положили у обочины макет моего тела, который будет опознан и предан земле? То-то… А счетец, на предъявителя, растет потихоньку. Поимейте в виду, господа нехорошие! Рано или поздно — заплатить придется.
Ладно, об этом потом. Что-то я еще упустил. Ага! 'Ей, подселенцы! Ну-ка, быстро сознавайтесь! Вся эта возня, не вами ли самими и затеяна?'
'Нет…'
Убедительно. Если бы мой vip-дух стал божиться и рвать на себе эту… хламиду, я б усомнился. А так — впечатляет. По-мужски. Как говориться: верь, не верь, а за 'врешь' — ответишь. Хотя, может, они всего лишь просчитали меня давно, и гонят дезу в рамках восприятия? Но этого я, наверно, никогда не узнаю…
Глава семнадцатая
Титыч пришел раньше. Угрюмо уселся за стол, вытащил трубку, но набивать не стал, так вертел в руках. Напоминая пародию на одного исторического персонажа, знакомого мне по советским военным фильмам, естественно.
— Я согласен, Владислав Твердилыч, — произнес негромко, но вполне отчетливо. — Принимай командование. Двум смертям не бывать, а одной… Люди мы, али скот бессловесный.
— Да будет тебе, дядька Ярополк, — присел я напротив. — Чего ты, как перед новобранцами? Ни тебя, ни меня агитировать не надо, а больше никого в доме нет. Поговорим о деле.
— И, правда, — хмыкнул тот, с некоторым удивлением взглянув на пустую трубку, подумал и сунул ее за пояс. — Что-то я увлекся… Старею…
— Успеешь еще состариться, — отмахнулся я. — Давай, попробуем дожить, сначала.
Ярополк, услышав мой тон, смолчал и только сделал внимательное лицо.
— Теперь о командовании. Извини, Титыч, но руководить сопротивлением Выселок придется тебе лично. Поскольку, я — всего лишь наемник, а ты — староста деревни, которая принадлежит троллю по имени Хозяин. Запомни это так крепко, чтоб даже, тьфу-тьфу-тьфу, на дыбе не смог отречься!.. И всем вдолби в голову. Чтоб никакого сомнения не возникало. Особенно у соседей и гоблинов. Потому как в этом… — я поднес указующий перст и дал возможность старосте полюбоваться им какое-то время, — успех всего дела. И — одобрение Императора.
— Это я как раз усвоил, — кивнул староста. — Иначе ни о каком согласии и разговора б не было. Но делать-то что?
— Ополчение собирать. Амуницию глядеть. Добро прятать. Скот на дальнее пастбище перегонять. К соседям в гости наведаться… Может, они тоже захотят под власть тролля перейти? Как считаешь?
Ответить Титыч не успел. С улицы послышались торопливые шаги, а спустя пару секунд, в дом влетела Листица. Раскрасневшаяся, взъерошенная. Словом: живая иллюстрация к сценке 'Пожар!'
— Лупоглазые нападут на Выселки следующим утром!..
О как? У крестьян в клане свой 'тайнус агентус' имеется? Что-то не срастается в таком раскладе.
— Это точно?
Вопрос мы со старостой задали почти одновременно. Ага, значит, известие и для него полная неожиданность.
