— Вот таков мой план обороны ущелья, извините, ничего лучшего в голову не приходит. Теперь слово за вами, господа офицеры — я замолчал, ожидая реакции собравшихся в палатке офицеров. Обсуждение длилось недолго и фер Стянуа наконец высказал общее мнение, которое заключалось в том, что общая концепция обороны ущелья была принята именно в том виде, в каком я ее и представил.
— Господа, в таком случае у меня две маленькие просьбы. Первая заключается в том, чтобы мне и моим людям предоставили кирасы. Дело в том, что когда мы героически убегали от вайхов, нам пришлось оставить практически все вещи, мешающие нашей ретираде.-
Фер Стянуа кивнул головой, эта проблема решаема.
— Вторая просьба касается солдат. Мне кажется, им необходимо объяснить, что они выполняют не абстрактный приказ, пытаясь защитить город Ингард, а конкретных людей, проживающих в нем — женщин, детей, стариков. И если у других людей в другом месте возникнет подобная ситуация и им придется защищать близких наших солдат, их семьи, у них будет с кого брать пример. -
Граф секунду подумал, затем снова кивнул головой, хорошо, сделаем и это, вреда от этого не будет, а если случится хоть какая-то польза, вообще замечательно.
Здесь подал голос еще один граф, до этого все время молчавший и всем своим видом показывающий, что слушает весь этот бред, касающийся предложенного мною плана, только из уважения к присутствующим. Я не запомнил его имени, да и представился он, буркнув неразборчиво себе под нос.
Граф не понравился мне с самого начала, с самого первого взгляда и дело здесь было не в его реакции во время моего изложения своего представления о защите города. Не знаю, как у остальных, но иногда у меня случается так, что не понравится человек, сразу, как только я его в первый раз увижу. Не понравится и все, и я ничего не могу с собой поделать. Я не могу с такими людьми общаться, воспринимаю в штыки все их слова и действия и так далее.
Граф как раз тот самый случай.
Так вот, граф высказал свое мнение в том духе, что быдло оно и есть быдло и, перед тем как вспахать поле вовсе нет необходимости объяснять лошадям или буйволам, о задачах, поставленных перед ними. Достаточно подгонять кнутом этот самый скот, вполне достаточно. Я видел предостерегающий взгляд, посланный мне Анри, но уже ничего не мог с собой поделать.
— Дорогой граф — обратился я к нему. — Как известно, родителей не выбирают. Единственное, чем мы от этих людей отличаемся, так это наличием, но вполне допускаю, что и отсутствием образования и манер. В том случае же, если раздеть Вас и этих скотов, мы совсем не увидим между вами разницы, у них нет ни рогов, ни копыт. Если конечно они у Вас не присутствуют. Тогда да, извините, я окажусь не прав.-
Судя по реакции собравшихся офицеров, этот человек не являлся душой компании, кое-кто с трудом удерживался от смеха.
Граф вскочил, собираясь что-то сказать в ответ, но я перебил его довольно бесцеремонно, заявив.
— Господин граф, если Вы испытываете ко мне еще какие-то чувства, кроме немого обожания, готов встретиться с Вами когда угодно и где угодно, но только после того, как все закончится. Кроме того, буду очень рад видеть Вас рядом, когда мы пойдем в атаку.-
Граф с огромным трудом взял себя в руки, коротко кивнул остальным и вышел из палатки.
— Извините господа. Не сдержался — повинился я.
Фер Стянуа вновь пожал плечами, до этого ли сейчас. Затем он обратился к собравшимся.
— Господа офицеры, коль скоро мы решили принять план господина де Койна к исполнению, прошу вас, высказывайте свое мнение…
Началось обсуждение, забегали вестовые, посыпались приказы. Мне здесь делать больше нечего, не имея специальной подготовки, я ничем не смогу ни помочь, ни дать доброго совета. Откланявшись, мы с Коллайном покинули штабной шатер, получив приглашение на ужин.
Глава 20
Есть только миг…
Когда мы вышли на воздух, первыми словами, что я услышал от Анри, были — Зря ты все это затеял, Артуа.-
Я посмотрел на Коллайна вопросительно. Неужели Коллайн против нашего участия в обороне Ингарда, кстати, я ведь даже не спросил его мнения, настолько в нем не сомневался.
— Я имею в виду ссору с графом Колином Макрудером. Ба, а ты ведь подумал совсем про другое. Да, де Койн, вот уж чего от тебя не ожидал…-
Я с облегчением выдохнул воздух из легких:
— Да катись он к дьяволу, индюк напыщенный. Тут стоит вопрос о человеческих жизнях, а он со своим идиотским самомнением. -
— И все-таки зря, очень зря. Давай я тебе немного объясню действительное положение дел. Но сразу учти, некоторые моменты мне пришлось домысливать, так что за полную достоверность я не ручаюсь.
Дело в следующем. Конрад III и его супруга Элеонора умерли в одночасье, официально от лихорадки. Но многие, хотя и не все считают, что причиной их смерти несколько иная, и тебе Артуа нетрудно догадаться о том, о чем я предпочту умолчать. Юная принцесса Янианна, единственный ребенок, взошла на престол.
И вот здесь начинается самое интересное. У Конрада есть и непрямые наследники, которые спят и видят себя на этом месте. Но три жертвы для одной лихорадки это слишком много даже для них. А вот если коварные и злые кочевники посеют смерть и ужас на окраинах Империи, всем сомневающимся станет ясно, что императрица слишком молода и власть должна, просто обязана перейти в руки крепкие, надежные, при которых Империи обеспечен покой и порядок. Нет, юная императрица не ничем не заболеет со смертельным исходом, с ней абсолютно ничего не случится. Она даже останется императрицей, но уже в качестве жены императора. Степень родства вполне позволяет жениться на Янианне этим самым крепким и надежным рукам. Кроме всего прочего, все в один голос утверждают, что Янианна поразительна красива.
Так вот, граф Колин Макрудер, который кстати является родственником того самого человека, привез приказ от наместника провинции, в котором в частности говорится об отходе войск в силу их явной малочисленности и так далее. Что, в общем-то, и произошло. Но, к счастью, не все считают, что можно бросить беззащитные города на произвол судьбы. Ты обратил внимание, сколько офицеров на такое малое количество войск и чуть ли не все носят титулы графов. Или ты думаешь, что у нас в Империи количество графов соответствует количеству булочников или портных?
Все они оказались здесь с одной мыслью, что этого не должно произойти. Не должен Ингард пасть под копыта коней кочевников в угоду политическим соображениям. Но есть приказ, а они люди военные и есть честь, честь офицера и дворянина. Ты же видел их состояние, как они себя чувствовали, как вели себя. А граф настаивает, машет приказом. Тут появляется барон Артуа де Койн, человек совершенно посторонний, которого ничего здесь не держит. И он предлагает умереть, но умереть так, чтобы хотя бы попытаться спасти город и людей.
Они люди неглупые и отлично понимают, где мы были, какой у нас груз и как он нам достался. Ты только на свою куртку посмотри, на ней живого места нет и это не пятна от пролитого вина и жирного соуса. Скажи, какой нормальный человек бросит все это ради спасения совершенно незнакомых ему людей. Артуа, когда ты вернулся и начал излагать свой план, я был горд, что мы с тобой в одной команде. Знаешь, что я сказал этим людям в твое отсутствие? -
Я заинтересованно кивнул головой, сам хотел спросить его об этом.
— Я немного рассказал о нашем путешествии, не вдаваясь в подробности, но особо ничего и не скрывая, это не те люди. Когда же меня спросили, что ты за человек, я ответил вот что. Сейчас барон пойдет уговаривать своих людей, чтобы они уезжали отсюда как можно скорей, те естественно откажутся, затем осмотрит ущелье и предложит далеко не самый плохой план, в котором определит себе такое место,
