— Разве ты ничего не знаешь?
— Откуда мне знать?
— Даже то, кто виноват в этом?
— Я ничего не знаю, парень. Скажи наконец. Ты меня совсем заинтриговал. Я не смогу дождаться, пока приеду.
— Во всем виноват янки. Тот самый. Если ты действительно ничего не знаешь, придется рассказать. Это было на первом заседании суда. Мы ждали начала все вместе — Гаскон, я, кое-кто еще из кубинцев, агенты ФБР, судейские. Андрес Насарио, по-моему, без всякой задней мысли сказал Гаскону и мне: 'Не хватает только Сантоса'. Мы не знали, придешь ты или нет. Я помнил, что ты мне тогда говорил о чилийце, но не знал, как ты решил поступить. Когда Насарио говорил это, там рядом стоял Хофа. Ты знаешь Хофу?
— Да, конечно. Это тот, что из федеральной полиции.
— У него что, зуб против тебя? Я имею в виду в личном плане…
— Откуда я знаю!
— Так вот, когда он услышал эти слова Насарио, знаешь, как он отреагировал? Он сказал: 'Этого типа можете не ждать. Я не знаю, откуда он — из 'Альфы' или из кубинской контрразведки'. С этого все и началось…
— Насарио не ответил?
— Ты же знаешь Насарио. Чтобы понравиться американцам, он сделает все что угодно. После этих слов Хофы — ты ведь знаешь, какие есть люди — начали болтать всякое. Например, что этот янки из ФБР что-то знает И проболтался, то да се. А на следующий день газетенка, одна из тех, которые не знают, что печатать, воспользовалась шумихой и опубликовала твою фотографию с комментариями по поводу заявления Хофы. Под фотографией стояла подпись: 'Сантос: друг или враг?'
— Вон как! Хорошо же попользовались моим отсутствием.
— Именно в такие минуты лучше всего узнаешь, кто есть кто. Сколько лицемеров на свете. Я по радио закатил целую речь против таких типов. Насарио тоже защищал тебя. И Мансферер здорово выступил в твою защиту в своей газете.
— Что он написал?
— Примерно так: проверенный, храбрый человек, руководитель сотни рейдов на Кубу, верный борец против коммунизма, который находится сейчас где-то в другом месте Америки, защищая демократию. Я тебе говорю, он выступил хорошо, просто великолепно. Но ты же знаешь, каковы люди. Мне уже пришлось схлестнуться с такими. Поэтому было бы лучше, если бы ты поскорее приехал. Я бы рассказал, кто поливает тебя грязью из зависти или по другим соображениям. Приезжай побыстрее, и мы заткнем им глотки.
— О’кей, я вылетаю в Майами завтра же.
— Очень хорошо. Посмотрим, что они будут петь тебе в лицо.
— Наверняка все будут говорить, что защищали меня.
— В моем присутствии они не смогут врать.
— Значит, у вас в суде не было проблем: Если бы я знал, то остался с вами и не попал бы в эту историю.
— Именно это говорил Насарио. Ведь ты один из лучших среди нас. Я так и знал, что ты, уехав, осложнишь свое положение. По правде говоря, Чино, я не представляю, на кой черт ты уехал.
— Ну ладно, посмотрим, что делать с этой публикой. Еще неизвестно кто кого.
— Точно. Ты только приезжай.
— Еду.
— Главное — заткнуть рот некоторым сволочам. Ты помнишь Ортегу? Как он лебезил перед тобой. Так вот, теперь он ведет расследование и пытается найти тебя. Как бы мне хотелось, чтобы ты приехал и посмотрел сам на все это. Не звони никому и никому ничего не говори. Приезжай прямо ко мне или к кому- либо из тех, кто за тебя. Гусман тоже на твоей стороне. Приезжай к нам, и мы подготовим им хорошенький сюрприз. Я знаю, почему они развели весь этот сыр-бор. Потому что мы эмигранты, а слова американца равносильны слову божьему. Именно слова Хофы посеяли раздор. Все здесь стали смотреть в ту же сторону. Вот что произошло.
— Спасибо, старик. Я скоро приеду.
— О’кей, я жду тебя.
В тот самый момент, когда Чино клал телефонную трубку, Ганса оторвал от дел звонок из Чили. Указания начальства были лаконичными: 'Слушай, Ганс, мы нашли недостающую букву. Запиши: это Д. Как в слове дом. Понял?'
Ганс Бостельман сразу же понял приказ: 'Схватить Хосе Сантоса и любым способом переправить в Сантъяго-де-Чили'.
Он должен заняться этим делом, не ставя в известность его превосходительство посла.
Между тем Чино, не подозревая, насколько осложнилось его положение, собирался лечь отдохнуть у себя в номере. Он пока не терял надежды выкрутиться и поэтому не торопился. Нужно было лишь тонко рассчитать каждый следующий шаг. Он стал мысленно проигрывать свои действия. Лежа на кровати, он думал о том, что бессмысленно оставаться в Сальвадоре: 'После заявления Хофы, ЦРУ, видимо, уже сформировало свое мнение. ДИНА наверняка проконсультировалась с ним. Поскольку Хулио Солорсано исчез, значит, ответ получен. Они боятся сказать мне 'приезжай'. Мне необходим контакт с Кубой. Как его установить? О чем договорились ЦРУ и ДИНА? Нужен я им или нет? Ладно, подождем до завтра…'
Он уже засыпал, когда раздался тройной стук в дверь. Чино вскочил, снял пистолет с предохранителя и рывком открыл дверь…
— Ты здесь? Черт возьми!
ПРЕСЛЕДОВАНИЕ
В аэропорт Сан-Сальвадора в качестве скромных туристов, способных оплатить проезд лишь в третьем классе, прибыли два верзилы, едва вмещавшиеся в узкие, вышедшие из моды костюмы. У них были деформированные физиономии боксеров и руки, изуродованные усиленными занятиями каратэ. С одного взгляда легко угадывалась их профессия — наемные убийцы. Звали они друг друга Сэм и Том. Но эти имена наверняка не были настоящими. Они безостановочно жевали резинку и вели себя как крестьяне, которые впервые отправились в дальнюю поездку. Волосы у них были пострижены на военный манер, причем у одного выделялся большой шрам на голове.
Стоило туристам представиться в качестве американских граждан и показать новенькие паспорта 'специалистов по сельскому хозяйству', как все двери аэропорта немедленно распахнулись перед ними. Один из них попросил показать последние списки прибывших и убывающих пассажиров и сообщить о всех ближайших рейсах, поскольку ему якобы нужно встретиться с другим 'специалистом', который, возможно, уже приехал или может появиться здесь со дня на день. Ему не надо было никакого мандата. Ведь он и его попутчик американцы, а Сан-Сальвадор для них не более чем задворки собственного дома. На другой день он собрался поехать в город и попросил прислать напрокат машину. Ему нужно было съездить в посольство Чили и посетить некоторые учреждения. Кроме того, он хотел сделать кое-какие покупки и побывать в отелях. Денег у него было достаточно даже для покупки автомобиля. Он взял первый же из предложенных, достав из кармана пачку банкнот. При этом порыв ветра приподнял полу пиджака и обнажил укороченный револьвер, висевший в кобуре под мышкой. Хозяин машины, посмотрев на деньги и револьвер, молча кивнул в знак согласия. В конце концов бизнес есть бизнес.
Оба 'специалиста' — и тот, что, согнувшись, втискивался в машину, и тот, что, развалившись на диване, просматривал списки пассажиров, — имели одно задание: отыскать и привезти в Майами Хосе Сантоса Эрнандеса, больше известного среди кубинских эмигрантов по прозвищу Чино. Не найдя ничего
