Локит повернулся и пошел к ней, шаря по телу девушки жадным взглядом.
— Есть много способов служить мне, рабыня, — не сводя с нее глаз, говорил он. — И сегодня же ты кое-какие из них узнаешь.
Соль в ужасе застонала, догадываясь, что ее ждет. И когда он подошел к девушке, кошмар, который она себе представила, стал явью.
Глава первая
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
В прозрачной тишине зимнего утра отчетливо раздавался звон мечей. На поляне среди леса на искрящемся в лучах солнца снегу мерились силами два воина. Ослепительно сверкали латы и клинки. Сражение шло с переменным успехом. Победа долго не давалась никому. Они упрямо продолжали бой, из- под шлемов по их лицам ручьями струился пот. Но вот один из бойцов опустил меч и рассмеялся.
Песнь Крови, а это оказалась именно она, вложила меч в ножны и обняла соперницу.
— Отлично, дочка! Тебе сегодня удалось устоять против меня!
Гутрун в свою очередь обняла мать, счастливо смеясь.
— Просто ты начинаешь стареть, — поддразнила она, — а может быть, ты поддалась, потому что у меня сегодня день рождения?
— Нет, — возразила мать. Она сняла шлем и сунула его под мышку. — Если кто из нас стареет, так и это — ты. Тебе уже пятнадцать. — Она с гордостью сжала плечо дочери.
— Иногда мне кажется, что я значительно старше. — Внезапно по лицу Гутрун пробежала тень. Девушка тоже сняла шлем и пригладила черные волосы рукой в кольчужной рукавице.
Песнь Крови заметила, как помрачнела дочь, и еще сильнее сжала ее плечо.
— Я знаю это, — кивнула она. — Но сегодня надо прогнать от себя тоску и уныние. Наши друзья изо всех сил старались устроить тебе праздник. Нельзя позволить тяжелым воспоминаниям испортить это торжество.
— Нет, я этого не допущу, — пообещала Гутрун и с улыбкой продолжала: — И я пошутила, что ты стала стареть. Ты всегда останешься молодой!
— Откуда же тогда взялись в моих волосах серебряные пряди? — рассмеялась Песнь Крови.
Гутрун на мгновение умолкла, окинув взглядом мужественное лицо воительницы.
— Ты не состаришься никогда, — повторила она, игриво взъерошив волосы матери. — А как, по- твоему, сюрприз для меня у них уже готов? Мы дали им достаточно времени? Просто умираю от голода!
— Давай вернемся и все узнаем, — Песнь Крови добродушно усмехнулась. И они вместе отправились в лагерь.
Крепость была обнесена высоким тыном из глубоко врытых в землю сосновых бревен. По углам возвышались четыре сторожевые башни. В южной стене, обращенной к дальнему лесу, виднелись ворота. Имелся и другой, потайной выход — через подземный ход. Дощатый настил с внутренней стороны частокола позволял защитникам, в случае нападения, стрелять из луков и метать копья в идущих на штурм. К северу от лагеря простиралась заснеженная равнина.
Под защитой стен располагались многочисленные жилища, конюшни, кладовые и кузница. Три из строящихся домов были уже готовы. В самом большом из них спешно заканчивались приготовления к торжеству в честь дня рождения Гутрун.
На расставленных вдоль стен скамьях сидели люди, ожидая начала праздника. На одной из них устроилась худощавая женщина, на ее желтом платье была прикреплена брошь-амулет с изображением богини Фрейи. Рядом с ней восседал могучий рыжебородый воин с мужественным, исчерченным шрамами лицом. На фоне такого внушительного соседа белокурая, с тонкими чертами лица женщина выглядела еще миниатюрнее.
— Мое воображение здесь ни при чем, — говорила женщина. — С этой парочкой что-то не так, — продолжала она, всматриваясь в сидящих у противоположной стены брата и сестру. — Окружающая их завеса тайны настолько плотна, что мои чары не могут сквозь нее проникнуть.
— А может быть, все дело в том, что загадок просто нет, а значит, и проникать некуда, — благодушно заметил воин. — В Мани и Соль я не вижу ничего подозрительного, Хальд.
— А кто из нас занимается колдовством, Гримнир, ты или я?
— Не ты одна обладаешь чутьем. Воину тоже необходимо остро чувствовать опасность, а иначе долго ему не прожить. Но почему своими подозрениями ты делишься со мной? Расскажи о них Песни Крови.
— Всемогущая Фрейя! Они же прибыли только вчера, а моя подруга так занята приготовлениями к празднику, что я не смогла поговорить с ней. Но сегодня я не упущу случая, чтобы…
— Не надо, не порти ей праздник, — предупредил Гримнир. — Одину известно, как мало светлых и радостных дней знавала она в жизни.
— Ничего портить и не собираюсь. Я тоже ее люблю, хотя и не так, как ты! — Она с лукавой улыбкой шутливо толкнула его в бок. — Но тебе хорошо известно, что все мы должны всегда быть настороже и немедленно сообщать обо всем подозрительном.
— Они возвращаются! — провозгласила появившаяся на пороге женщина в кольчуге. Глаза ее горели радостным волнением. — Вельгерт, у нас все готово?
— Да, Ялна, — откликнулась женщина с коротко остриженными светлыми с рыжинкой волосами. — Занимай свое место. И помните, что надо всем хранить молчание, пока не войдет Гутрун, чтобы не испортить сюрприз.
— Как будто магические способности не помогли Гутрун узнать о нашем секрете, — добродушно усмехаясь, пробормотала себе под нос Хальд.
— Что ты говоришь? — Гримнир пил из кружки пиво.
— Ничего, — ответила ему служительница богини Фрейи, снова с подозрением глядя на брата с, сестрой.
В длинном, наполненном дымом доме воцарилась тишина. Аппетитный парок поднимался над свежеприготовленными кушаньями, от которых ломились деревянные столы. Глаза всех людей, застывших вдоль стен в томительном ожидании, устремились на закрытую дверь. Почуяв общее волнение, лежавший у очага лохматый пес оставил в покое блох и подал голос. Укоризненные взгляды обратились на него со всех сторон, и он, опустив морду, больше не издал ни звука.
Дверь отворилась, и на пороге появилась Гутрун и тут же с удивлением на лице остановилась, когда к ней с громкими приветствиями и поздравлениями двинулось множество людей.
— А она прекрасно владеет собой! — качая головой, рассмеялась Хальд. — С днем рождения, Гутрун, счастья тебе! — крикнула она, вплетая свой голос в общий хор. — Да принесет тебе радость богиня Фрейя!
В углу северной стены на вершине сторожевой башни беспокойно прохаживалась высокая женщина с гривой отливавших огнем волос. Щуря глаза, она снова и снова напряженно всматривалась в залитую солнцем пустынную снежную равнину на севере. Ничто как будто бы не сулило опасности с этой стороны. Она перевела взгляд на темневший за лагерем лес. Но и там на глаза ей не попалось ничего подозрительного.
Из горла Ульфхильды вырвался звериный рык. Она тщательно принюхалась, но по-прежнему не могла найти видимой причины нарастающей тревоги. Крепко сжимая рукоять вложенного в ножны меча, она с усиливающимся беспокойством прошлась по площадке.
Заскрипела деревянная лестница: это поднимался на башню новый дозорный. Пришедший ее сменить молодой воин не без робости улыбнулся ей. Как и большинство его товарищей, он не признался бы в том, что побаивается Ульфхильду. Но в то же время он ни за что бы не рискнул рассердить ее. Бросая вызов зимней стуже, женщина носила свою меховую накидку нараспашку, и было видно, что на ней всего лишь набедренная повязка и пояс с мечом в ножнах. Под загорелой кожей ее
