меня возникло впечатление, что я попала в сказку Пушкина и стою перед живой головой дядьки Черномора, кажется, он вот-вот откроет глаза и забросает меня вопросами.
Кизиму, хотя я не видела его ни разу, узнала до того, как он подошел ко мне. Дорогой, с отливом костюм, недешевый галстук и очки в золоченой оправе. Ехидный голос соответствовал его внешности: худощавый, яйцеголовый, с большими залысинами. Тонкие губы растянуты в фальшивой улыбке. Прищуренные глаза, привыкшие все взвешивать, чтобы, не дай бог, не продешевить. Неужели его с Егором может что-то связывать? Мне так не казалось. И зачем Егор отправился с ним на охоту? Ведь только взглянув на него, можно было определить, что он не задумываясь бросит товарища в беде.
Рядом с Кизимой шел чернобородый мужчина, одетый в выцветшую штормовку, из-под которой выглядывал свитер. У него было широкое загорелое лицо и тяжелый взгляд темных глаз. Эти двое были очень разными, и единственное, что их объединяло, – они оба мне не понравились.
– Привет, декабристка! – Кизима окинул меня плотоядным взглядом, и в нем я увидела гостиничный номер, скомканные влажные простыни, пустую бутылку из-под шампанского. – За любимым на край света, в нашу Тмутаракань!
Я сдержалась и направила беседу в нужное русло:
– Что нового слышно о Егоре?
– Ничего. Ищут. – Кизима продолжал улыбаться.
– Ты можешь мне поподробнее рассказать об обстоятельствах исчезновения Егора?
– Не было никаких обстоятельств. Утром проснулись, а его и ружья нет. На охоту не пошли, начали искать, сразу направились в заброшенное селение – его там не оказалось. Немного постреляли, походили и сообщили в МЧС – с тайгой не шутят. Они до сих пор ищут. Не он первый и, конечно, не последний.
– Место там плохое, – вмешался чернобородый. – Задолго до исчезновения вашего жениха там бесследно пропали жители целого селения. Никаких следов. Мне неприятно это говорить, но шансы найти вашего жениха мизерные. По-моему, и МЧС это понимает.
– Почему вы поехали туда, раз это место такое плохое? – Я гневно уставилась на Кизиму.
– Охота там хорошая. Мы-то вернулись, да и до нас люди ездили, и ничего плохого не происходило. Мне показалось, что Егорий как бы был немного не в себе. Хотел его расшевелить, взял с собой на охоту, а он мне такую свинью подложил!
– Подвел? Он? Вас?! – Я еле сдерживалась и могла сорваться в любой момент.
Очень странно: Кизима не похож на благодетеля, который делает кому-то добро просто так. Почему он взял с собой на недешевое увеселение Егора, с которым никогда особенно не дружил, не поддерживал отношений и с которым его свела лишь случайность? Может, случайность это только на первый взгляд, а если копнуть, то вскроется иное? Но где найти «лопату», которой можно все это «раскопать»?
– Да уж! – подтвердил Кизима, не обратив внимания на иронию в моем голосе. – Вон Гоша может подтвердить, что Егор был сам не свой. Гоша летел с нами в вертолете, только полетел дальше, на работу в геологическую экспедицию, а мы остались на охотничьей заимке. У него имеется своя версия, что происходит в тех местах.
Мне вспомнился наш спор с Егором, когда я хотела по-домашнему называть его Гошей. Он этому воспротивился, утверждая, что Гоша – сокращенное имя от Георгия, к Егору отношения не имеет, и мы долго спорили. Победила в споре я, доказав, что имя Егор – народная интерпретация имени Георгий, «земледелец». Все равно Егор не захотел, чтобы я называла его Гошей.
– По специальности я геофизик, профессия более чем приземленная, материалистическая. Я не кабинетный ученый и после института больше времени провел в экспедициях, чем в городе. В силу этого то и дело сталкивался с вещами, не объяснимыми традиционной наукой. Скажите, не кажется ли вам, что ученые, отвергающие теории, находящиеся вне их понимания, являются ортодоксами и вынуждают науку топтаться на месте? – Гоша с вызовом посмотрел на меня.
– Я не сильна в научных диспутах, поэтому лучше скажите, что, по вашему мнению, могло произойти с Егором.
– Он попал в воронку времени, периодически возникающую в тех местах. Последовал за теми, кто по своему неразумию построил там селение. Поэтому и жителей того селения, и Егора искать бесполезно. Неизвестно, куда их могло выбросить через воронку времени – в прошлое или в будущее. Прошлое, будущее и настоящее существуют одновременно, но не являются постоянными составляющими системы. Изменение одной составляющей автоматически ведет к изменению других. Да будет вам известно: настоящее – это наиболее неустойчивая составляющая системы, влияющая…
– Спасибо, я тоже смотрю телепередачи о сверхъестественном. Может, не так часто, как вы.
– Какой телевизор в тайге, девушка? – рассмеялся геолог. – Я решил встретиться с вами, раз уж вы сюда приехали. А то, что я сказал, – правда, какой бы жестокой она ни была. И не стоит надеяться на то, что, даже если произойдет чудо и его забросит в наше время, он снова окажется там, где исчез. Место может быть любое: льды Антарктиды или джунгли Амазонки к примеру.
– Вы весьма оптимистичны и умеете утешить.
– Лекарство должно быть только горьким, так как всякая болезнь – это следствие ошибки самого человека. Горечь должна предостеречь человека разумного.
– Ангина и грипп – тоже следствие ошибок человека?
– Без сомнения. Человек в недостаточной мере соблюдал правила гигиены или допустил переохлаждение организма. Предваряя следующий ваш вопрос, скажу: и рак тоже. Это ему наказание за небрежное отношение к своему здоровью, а причины могут быть разные.
– Предлагаю следующее. – Кизима нетерпеливо посмотрел на часы. – Вы тут пообщайтесь, а у меня неотложные дела на работе. Вечером, Иванна, я приглашаю вас в ресторан «Viva Italia» на ужин. Там обо всем и поговорим.
– Я скоро итальянскую кухню буду ненавидеть. – Мне припомнился устроенный Любо праздник обжорства.
– Тогда «Чингисхан» или «Ургы».
– Первое название слишком кровожадное, а я не такая и даже не люблю, когда в бифштексе много крови. Остановимся на «Ургы».
– До вечера. Я за вами заеду, только не вздумайте туда идти в джинсах – это солидное заведение.
– Без проблем – надену вечернее платье, – пошутила я.
Кизима обнажил в улыбке мелкие острые зубы (показалось, что их у него значительно больше, чем тридцать два) и быстрым шагом направился к припаркованному недалеко джипу, возле которого курил толстый водитель средних лет. Увидев приближающегося шефа, он мигом загасил сигарету и чуть ли не стал по стойке «смирно». Похоже, Кизима – тот еще тип.
– Предлагаю перенести наш разговор в близлежащее кафе – оно сразу за углом. – Привлекая внимание, геолог коснулся моей правой руки, приглашая следовать за ним.
Я не возражала, хотя, судя по началу нашей беседы, вряд ли могла узнать что-нибудь полезное. Во- первых, геолога не было рядом с Егором перед тем, как он исчез, а во-вторых, по-видимому, Гоша был пленником собственных убеждений, как и те ученые, которых он назвал ортодоксами.
Геолог шел упругим шагом человека, привыкшего ходить на большие расстояния, и выглядел он, как бывалый путешественник.
В кафе Гоша предложил выпить «грамульку водочки» для поддержания тонуса и успокоения нервов, но я удовлетворилась кофе «американо», на что Гоша заметил, что этим я разрушаю свою нервную систему. Он заказал себе сто пятьдесят граммов водки и минеральную воду. Его заказ выполнили мгновенно, мы даже не успели продолжить разговор. Он быстро выпил стакан воды и запил водкой, пояснив, что так крайне полезно для здоровья, если проводить эту процедуру один раз в день. Подумав, добавил, что можно и чаще, но злоупотреблять этим не стоит.
Я не стала дожидаться, когда от водки моего собеседника развезет или он решит еще раз «укрепить здоровье».
– Судя по тому, что вы захотели продолжить разговор, у вас есть что сообщить мне касательно Егора.
– В мифах и преданиях многих народов часто упоминаются человекоподобные колоссы, обладающие
