оплавились.
— Дима, останови ты этого сказителя. Нужно уничтожать носители, пока не поздно, — возник в голове голос Тромба. — Если уже не поздно. Наш друг трансформирует сеть, и что из этого может получиться, никому не известно.
Дмитрий не стал спорить с невидимым собеседником.
— Сейчас кто-нибудь есть у сервера?
Игорь кивнул, и он продолжил:
— Не буду рассказывать почему, но тебе нужно уничтожить все компьютеры. Разрушить физически. Как хочешь, можешь брать молоток — и на мелкие кусочки. Провода, если машины не отключатся, руби топором. Там такой зверь сидит, по сравнению с которым дьявол — ласковая домашняя кошка. Не вздумай жалеть информацию: ее уже не вернуть. — Дмитрий говорил серьезно, не позволяя себе и намека на улыбку. Закончив, уставился на монашка.
Тот перекрестился, что-то пробормотал и, выхватив из кармана мобильник, торопливо набрал номер.
— Да слышу я, не кричи! — прислушался к шуму в трубке, на секунду замолчал, затем заорал. — Комар! Делай что хочешь, но чтобы к моему приходу от компьютеров остались только обломки! Бери кувалду, топор и действуй! Я сказал, ломай! — Игорь побагровел. — Скажи отцу Михаилу, что я сейчас буду. Да! Да! Сейчас буду! Не дай ему подключить интернетовскую шину! — завизжал он и бросился к выходу.
Хлопнула входная дверь, проблема инфицированной сети отдалилась во времени и пространстве.
— Нужно бы помочь монаху. Мы выпустили вирус, мы должны его уничтожить, — заявил Тромб.
— Ты же в курсе, что я договорился с Бейрутом. Завтра хакеры будут в церкви, — Дмитрий достал мобильник. — Нужно им позвонить и рассказать о том, что их там ждет.
Проводив Игоря, Анатолий завалился на диван.
— Утро вечера мудренее, — через силу выдавил он. — Давай спать!
Часть вторая
ДРУГОЙ РАЗУМ. ДРУГИЕ МИРЫ
Глава первая
ГОСТЬ ИЗ ДРУГОГО МИРА
Трудно заснуть, когда спать совсем не хочется. Все мешает: одеяло постоянно сползает с кровати, жесткая подушка топорщится углами, громкие шумы достают из-за стены. Сложная задача становится почти невыполнимой, если ко всему этому прибавить громкие удары сердца соседского кота, шуршание кровяного потока о стенки сосудов, скрип изношенной сердечной мышцы деда Трофима. Однако безвыходной она кажется только обычному человеку, а Дмитрий просто закрыл глаза — пусть в сто первый раз — и приказал мозгу отключиться от внешних раздражителей.
Наконец-то желанная слабость заполнила тело. Но вдруг тяжелые веки дрогнули: тревога ворвалась в сознание — кто-то невидимый, большой и грозный приближался, озаряя окружающее пространство яркими вспышками.
Дмитрий прислушался к своим ощущениям, невольно сжался в ожидании боли. Чужое сознание ворвалось его в жизненное пространство.
— Я прикрою, напарник! — заорал Тромб, возникая перед испуганным человеком.
На какое-то мгновение Дмитрию показалось, что его мыслесфера материализовалась и стала уплотняться, превратилась в обтекающую бойца броню, переливаясь всеми цветами радуги, мелко задрожала. Взорвалась. Разлетаясь во все стороны тысячами мелких брызг, образовала светящуюся защитную сферу. Миг, и она схлопнулась до размеров светящегося нимба над головой.
— Хорошо? — улыбнулся Тромб, потирая руки.
— Давай что-нибудь поскромнее? — попросил Дмитрий, чувствуя мгновенное облегчение.
Давление чужого «пси» заметно ослабло. Сияющий нимб упал на лоб узким серебряным ободком, охватывая волосы, как у былинного витязя. Стоя в середине просторной избы, он прислушался. Стены дрогнули. Дубовая дверь громко ухнула. Раз, другой. Гость явно не собирался уходить.
— Это он только постучал. Что же будет, когда попытается войти? Делай же что-нибудь!
Дмитрий вновь почувствовал неприятное, но на сей раз очень осторожное мысленное прикосновение. Так врач, осторожно прощупывая больное место, пытается найти болевой порог пациента. Защита работала прекрасно, но Тромб прав: нужно что-то делать.
Готовый в случае опасности спрятаться за дверью, Дмитрий осторожно выглянул наружу. У невысокого крыльца сидел (или стоял — трудно было понять) гигантский слоноподобный зверь с огромными влажными глазами.
— Русса. Гуорк, — неуверенно, очень медленно, словно преодолевая бесконечное сопротивление, произнесло странное существо.
Чужак в очередной раз потрогал мыслесферу Дмитрия, и тот, чувствуя робкое прикосновение, поспешил ответить.
— Привет, я Дмитрий, человек.
Дополняя эфемерную улыбку, воображаемое дружеское рукопожатие скользнуло вдогонку.
Розовый зверь задрожал, быстро уменьшился и на какое-то мгновение стал похож на проколотый воздушный шар, из которого быстро выходит воздух. Затем вдруг вспыхнул и превратился в сыплющий искрами огненный сгусток. Взлетел над землей и тут же взорвался, а на его месте вновь возник большой розовый слон. Два глубоких, точно бездонные колодцы, глаза безотрывно смотрели на Дмитрия, и что-то призывно поблескивало в их глубине. Едва заметные мерцающие точки поплыли перед глазами, приближаясь, превратились в яркие звезды. Много звезд. И они быстро надвигались. Это было чужое звездное небо. Яркие точки двигались навстречу, пока не превратились в мириады сверкающих спиралей, шаровых скоплений, плоских галактических линз и ярко светящихся газовых туманностей. Но и они вскоре рассыпались на бесконечное множество более мелких сияющих светляков. Вселенная предстала перед удивленным зрителем во всей своей красе. Вздрагивая от взрывов сверхновых, она пульсировала в радиодиапазоне, излучала в ультрафиолете. Темнея в инфракрасной части спектра, умирали коричневые карлики, по соседству бесновались голубые сверхгиганты, расплескивая энергию во всем видимом и невидимом диапазоне. Жесткие гамма-лучи, пересекаясь с невесомыми нейтрино, не замечали присутствия друг друга так же, как и миллиарды лет назад. Абсолютная тишина и катаклизмы вселенского масштаба сожительствовали в бесконечной пустоте.
Вдруг где-то вдалеке, на пределе слышимости, появился тихий, едва уловимый звук, напоминающий комариный писк. Простое звуковое колебание усложнилось и, распадаясь на множество обертонов, постепенно перешло в невнятное бормотание. Незнакомые слова заискрились в темноте, и только после этого пространство содрогнулось, озаренное яркой мыслью:
— Мы — гуорки! Мы разумны, и мы ждем.
Вселенная ожила. Мысли заметались в космической пустоте, перемещаясь от звезды к звезде, от планеты к планете: перебивая друг друга, разумные торопились быть услышанными.
— Мы силти, и мы ждем!
