[Zamaleev A.F.] Lekcii po istorii russkoi filosofi(BookFi.org)

показывает, 'как могут и как бывают (становятся) тождественными противоположности'.

б) В человеческом сознании 'отдельные стороны движения' фиксируются в форме понятий ('конечно, минус боженька и абсолют'). Понятия столь же подвижны, изменчивы, как и сам мир; соответственно, и на них распространяется принцип тождества противоположностей.

в) Истинность понятий (=знаний) доказывается практикой, которая 'выше (теоретического) познания, ибо имеет не только достоинство всеобщности, но и непосредственной действительности'.

В данной схеме существенным было то, что совпадение, тождество противоположностей бралось в качестве 'ядра диалектики'. Для Ленина это имело вполне конкретное идеологическое значение: ведь если начальная стадия развития совпадает с конечной, завершающей, то не так-то трудно предвидеть будущее! Логика Ленина здесь полностью совпадала с логикой Чернышевского; как-никак он имел 'глубокое влияние... на Ленина' [Я.К. Крупская].

В то же время бросается в глаза явно противоречащее принципу совпадения, тождества противоположностей утверждение Ленина о примате практики над теорией. Практика не может обладать всеобщностью по отношению к теории: она слишком субъективна, ограничена сферой деятельностного существования. Поэтому именно в теории снимается односторонность практического, опытно-эмпирического сознания и дается целостное знание объективного бытия. Апелляция к практике как критерию истины стала едва ли не главной причиной дефилософизации, а затем и деантропологизации большевизма, достигшей фатальной черты в сталинизме.

146

3. И.В. Сталин (1879-1953). Канонизация ленинизма всецело соответствовала политическим устремлениям Сталина, которому и принадлежал сам термин 'ленинизм'. Этим он отсекал все другие направления большевизма, в особенности связанные с именами Богданова и Троцкого. Сталин не только интернационализировал ленинизм, провозгласив его 'марксизмом эпохи империализма и пролетарской революции', но и объявил его 'новым видом' диалектического материализма, намного превосходящим все другие философские системы⁶. Сущность ленинизма он сводил к двум основным моментам: во-первых, к учению о роли 'авангарда', т.е. партии в политическом движении; во- вторых, к теории пролетарской революции. Значение авангарда обусловливалось тем, что 'отмирание старого и нарастание нового' (так представлял себе Сталин 'закон развития') совершается не вследствие 'преднамеренной, сознательной деятельности людей, а стихийно, бессознательно, независимо от воли людей'. Это происходит оттого, что люди не свободны в выборе того или иного способа производства; их общественное бытие детерминируется предшествующим строем жизни. Даже улучшая орудия производства, они 'не сознают, не понимают и не задумываются' над всеми последствиями своих действий, добиваясь лишь 'непосредственной, осязаемой выгоды для себя'. Авангард оказывался как бы мозгом, сознанием масс, без руководства которого невозможно построение социализма.

Все этоочень напоминало идеологию ткачевского революционаризма. Сталин превратил ленинизм в целую систему идеократии, ставшей основным источником всей цепи зол русской жизни советской эпохи.

147

¹ Сам Ленин давал высокую оценку трудам Плеханова. В своей брошюре 'Еще раз о профсоюзах' он писал, что 'нельзя стать сознательным настоящим коммунистом без того, чтобы изучать - именно изучать - все, написанное Плехановым по философии, ибо это лучшее во всей международной литературе марксизма'. В сноске к этому месту он добавлял: 'Кстати, нельзя не пожелать, во-1-х, чтобы выходящее теперь в свет издание сочинений Плеханова (речь идет о первом, 24-томном издании. - А.З.) выделило все статьи по философии в особый том или особые томы с подробрейшим указателем и проч. Ибо это должно войти в серию обязательных учебников коммунизма. Во-2-х, рабочему государству, по-моему, следует требовать от профессоров философии, чтобы они знали изложение марксистской философии Плехановым и умели передать учащимся это знание'. Все это осталось, однако, простым пожеланием, так и не получившим сколько-нибудь обязательной силы.

² 'Ни французам, ни немцам, ни англичанам, - писал Энгельс, - никому из них в отдельности не будет принадлежать слава уничтожения капитализма; если Франция - может быть - подаст сигнал, то в Германии, стране, наиболее глубоко затронутой социализмом и где теория наиболее глубоко проникла в массы, будет решен исход борьбы, и все же еще ни Франция, ни Германия не обеспечат окончательной победы, пока Англия будет оставаться в руках буржуазии. Освобождение пролетариата может быть только международным делом'. Никакого исключения из этого правила Маркс и Энгельс не делали, если не считать то, что в роли 'заряженной бомбы', помимо Франции, по их мнению, могла выступить и Россия.

³ Для Ленина Богданов был примером того, 'как мертвый философский идеализм хватает живого марксиста'. Однако различия в философских взглядах не мешали их единству в политике. Впоследствии Ленин подчеркивал: 'Летом и осенью 1904 г. мы окончательно сошлись с Богдановым... и заключили тот молчаливый и молчаливо устраняющий философию, как нейтральную область, блок, который просуществовал все время революции и дал нам возможность совместно провести в революции ту тактику революционной социал-демократии (=большевизма), которая, по моему глубочайшему убеждению, была единственно правильной'.

⁴ В 'Анти-Дюринге' сказано, что материя - это абстракция, в которой 'мы отвлекаемся от качественных различий вещей, когда объединяем их, как телесно существующие, под понятием материи'. Точно также в 'Диалектике природы' читаем: 'Вещество, материя есть не что иное, как совокупность веществ, из которых абстрагировано это понятие...'.

⁵ Вот лишь один пример такого 'материалистического' прочтения Гегеля. У немецкого философа сказано: 'Нет ничего ни на небе, ни в природе, ни в духе, ни где бы то ни было, что не содержало бы вместе и непосредственности и опосредования'. Ленин снабдил эту цитату двумя ремарками:

'1) Небо - природа - дух. Небо долой: материализм.

2) Все vermittelt = опосредовано, связано в едино, связано переходами. Долой небо: закономерная связь всего (процесса) мира'.

⁶ Примечательный штрих: до Сталина по существу никто из партийных идеологов не воспринимал Ленина как самостоятельного философа. В нем главным образом видели 'ученика Плеханова', правда, сумевшего исправить своего учителя 'в некоторых существенных пунктах' [A.M. Деборин]. Многим даже казалось, что Ленин 'был бы удивлен, если бы ему сказали, что он открывает новую эру ... в марксизме' [Н.А. Карев]. Неудивительно, что С.Я. Вольфсон, автор первого у нас учебника по диалектическому материализму (1922), на протяжении всей своей книги цитирует Ленина как теоретика только один раз, в связи с определением классов, а в книге Н.И. Бухарина 'Теория исторического