несколько обособленных частей. Данной сценой завершается первый значительный раздел трагедии, который можно обозначить как трагедию ученого.
Тоску существованья сознавать. — Хотя Фауст отверг самоубийство, с жизнью, как она есть, он по-прежнему не примирен.
Едва я миг отдельный возвеличу. // Вскричав: «Мгновение, повремени!» — Узловой пункт договора Фауста с Мефистофелем. В народной книге и в трагедии Марло договор заключался на срок в двадцать четыре года, в течение которых черт был обязан выполнять любые желания Фауста. В догетевских трактовках сюжета главным был мотив удовлетворения всех желаний — жажда богатства и могущества. Фаусту Гете не свойственно «стремление к ускользающему благу». Им владеет беспокойное стремление постичь смысл человеческой жизни не теоретически, а через собственный опыт и переживания.
Надень парик с мильоном завитков, // Повысь каблук на несколько вершков, // Ты — это только ты, не что иное. — Намек на то, что феодальные монархи, знать и богачи старались выделить себя над массой подданных внешними украшениями, что не мешало им оставаться ничтожествами.
Да, каждый получил свою башку, // Свой зад, и руки, и бока, и ноги. // Но разве не мое, скажи, в итоге // Все, из чего я пользу извлеку? // Купил я, скажем, резвых шестерню. // Не я ли мчу ногами всей шестерки, // Когда я их в карете разгоню? — Слова Мефистофеля отражают глубокое понимание Гете социальных отношении современного ему общества. Продолжение и развитие этих мыслей содержит 1-й акт второй части «Фауста» (сцены при дворе императора). Приведенную здесь речь Мефистофеля К. Маркс цитирует в своих «Экономическо-философских рукописях 1844 года» как иллюстрацию извращающей роли денег в обществе. «То, что существует для меня благодаря деньгам, то, что я могу оплатить, т. е. то, что могут купить деньги, это — я сам, владелец денег. Сколь велика сила денег, столь велика и моя сила. Свойства денег суть мои — их владельца — свойства и сущностные силы… Итак, разве мои деньги не превращают всякую мою немощь в ее прямую противоположность?» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, с. 618; см. также: «К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве», т. 1. М., 1967, с. 153).
Я б стать хотел большим ученым // И овладеть всем потаенным… — В плане трагедии, намеченном Гете в 1798 г., Гете противопоставил «ясное, холодное научное устремление Вагнера» и «смутное, горячее научное устремление студента». Последний здесь представлен таким, каким мог быть Фауст в начале своих занятий наукой. Что получилось из студента, Гете затем показывает во второй части трагедии (см. акт второй, первую сцену, где бывший студент, ставший теперь бакалавром, снова встречается с Мефистофелем, одетым в платье Фауста).
Сперва хочу вам в долг вменить // На курсы логики ходить. — В речи, обращенной к студенту, Мефистофель довольно точно воспроизводит типичную программу обучения в средневековом университете. Однако после всего, что читатель знает о разочаровании Фауста, прошедшего через все ступени, обозначенные в речи Мефистофеля, очевидна ирония, лежащая в основе этих советов. Мефистофелю заранее известна бесплодность пути, по которому пойдет студент. Характеризуя далее науки, которые надо освоить студенту, Мефистофель, в конце концов, не выдерживает наставительного тона и начинает сам доказывать бесплодность всех наук. Он завершает свои рассуждения известным афоризмом: «Теория, мой друг, суха, // Но зеленеет жизни древо», и в этих словах сказывается нелюбовь самого Гете к метафизике и абстракциям.
Encheiresin naturae (сочетание греч. и лат. терминов) способ действия природы.
В редукции понатореть… — В логике редукция означает сведение понятий к основным категориям.
Erltis sicut Deus, scientes bonum et malum. — И будете, как бог, распознавать добро и зло (лат.). Выражение взято из Ветхого завета (кн. I, Бытие, гл. 3, стих 5), Эти слова дьявол- искуситель в образе змия говорит Еве, советуя вкусить плод с древа познания добра и зла.
Чтоб к небу подняло нас, как пушинку. — Здесь комментаторы видят намек на воздушный шар братьев Монгольфье, произведших его пробный полет в 1783 г.
ПОГРЕБ АУЭРБАХА В ЛЕЙПЦИГЕ Сцена принадлежит к числу ранних и написана не позже 1775 года; входит в состав «Пра-Фауста», где речи студентов написаны прозой, создающей контраст с стихотворным строем исполняемых ими песенок. В «Фрагменте» 1790 года вся сцена переписана в стихах, но с сохранением живых разговорных интонаций.
Этим эпизодом начинается новый цикл в судьбе Фауста. Отныне он покидает свои научные занятия и пускается в широкий мир. Мефистофель подвергает его первому испытанию: не удовлетворится ли Фауст просто бездумным разгулом и пьянством?
Погреб Ауэрбаха в Лейпциге существует до сих пор. Во времена молодости Гете он был кабачком, в котором пировали студенты. Гете и сам бывал там. На стенах погреба были картины; одна изображала Фауста, пирующего среди студентов, другая — его же, улетающего из погреба верхом на бочке.
Всей Римскою империей Священной… — Священной Римской империей называлось объединение германских государств под эгидой Австрии, властители которой были императорами этого не очень прочного союза. Войны Наполеона положили конец империи в 1806 г.
Я предлагаю выбрать папу… — На средневековых рождественских и пасхальных празднествах разрешались шутовские насмешки над самыми важными государственными и церковными установлениями. Пародируя их, гуляки выбирали из своей среды королей и пап, возглавлявших разгул. Обычай был перенесен в Россию при Петре I, когда для веселья избирали «всепьянейшего папу». Кто всех перепивал, тот и избирался папой.
Ей с Блоксберга проблеет сатана… — По народным поверьям, на горе Блоксберг (Брокен близ Магдебурга, в Саксонии) обитала «нечистая сила», справлявшая там свои празднества.
Как Лютер, с салом на брюшке… — Подразумевается полнота известного реформатора немецкой церкви Мартина Лютера (1483–1546).
А Лейпциг — маленький Париж. — Таково было мнение современников Гете. В переписке Гете встречается определение Лейпцига как «маленького Парижа». В устах бражничающего студента оно звучит, однако, самоуверенно, ибо он никак не представляет собою образованного и культурного общества города, описанного Гете в его мемуарах, (см. «Поэзия и правда», т. 3, ч. II, кн. 6).
Он на ногу одну как будто хром. — По преданию, черт был хром на одну ногу.
Не вы ли, в Риппах въехав на ночлег, // С Иванушкою-дурачком видались? — Станционный смотритель деревушки Риппах под Лейпцигом служил постоянным предметом насмешек студентов, и его имя стало нарицательным для обозначения дурака.
Жил-был король державный… — Песня о блохе — сатира на фаворитизм и придворные нравы.
Принципал — хозяин кабачка.
Сомненья нет, что эти люди с Рейна. — Вдоль реки Рейн расположены виноградники, жители этих мест считаются знатоками вин.
Ну, пробки вон, и пейте на здоровье! — Превращение стола в винную бочку — традиционный мотив преданий о Фаусте и Мефистофеле. В «Пра-Фаусте» это чудо совершает сам Фауст.
Нет, это лишь чистилищное пламя. — По средневековым понятиям, чистилище — область загробного мира, промежуточная между адом и раем.
