Обычно топор носили на ременной петле. И только когда вождь хотел подчеркнуть значимость момента или своих слов, он брал топор в руки. За столом топор следовало класть рядом, лезвием к себе.
— Мы рады видеть тебя, вождь, — сказал Артем. — Что заставило славного правителя покинуть племя?
Аллера быстро обвел взглядом поисковиков и положил руку на топор, словно желая взять его. Но только провел пальцами по топорищу.
— Люди племени взволнованы и обрадованы долгожданным возвращением посланников Трапара! Они видят в этом добрый знак. Женщины красят пояса в красный цвет, мужчины готовят оружие, старики вспоминают прошлое. Мы готовы внимать словам посланников Трапара…
Вождь сделал паузу, опять погладил топорище, потом вскинул голову и быстро произнес:
— Как вы оказались в круге Бессмертного Огня?
Бессмертный Огонь — знак богу, что народ ждет его и готов следовать за ним, куда тот укажет. Его зажигают, только когда вожди племен и старейшины родов собираются на Круг. Обычно это происходит раз в десять лет. А то и реже. На Кругу решают проблемы и вопросы всего народа. И самый важный вопрос — поход за возвращение родных земель, откуда в давние времена согнали хордингов.
Бессмертный Огонь получают от огня, посланного молнией Трапара. Даже если молния была за полгода до Круга, полученный огонь хранят в очаге дома вождя. А если он угаснет или молния не даст его, Круг переносят. Таким образом, хор-динги узнают о воле Трапара.
Ждут сигнала от бога и на Кругу. Если сложенный особым образом костер завалится внутрь, значит, Трапар одобряет решение вождей. Если раскатится — гневается.
Кстати, в этот раз почти сразу после исчезновения посланников Трапара костер обрушился в мгновение ока. И за Священный круг не выкатилось ни одно бревнышко…
Артем смотрел в глаза вождя, сохраняя на лице легкую полуулыбку. А сам вспоминал, сколько воинов приехало с тем к дому бога. Вроде бы пятеро. Плюс стража дома — еще четверо. Итого десять против пятерых. А как все хорошо начиналось.
— К кругу никто подойти не мог, — напряженным голосом сказал Аллера. — Воины не пустят сюда даже своих соплеменников.
Артем молчал. И остальные поисковики тоже. Макс и Виктор больше смотрели на двери, Михаил — на единственное в доме окно — большой прямоугольный проем в стене, прикрытый ставнями. Пальцы рук невзначай касались рукояток пистолетов.
— Каждый хординг слышал о прибытии воинов Трапара из его небесной дружины. Люди радуются и славят Трапара! Старые предания сбываются — нам суждено обрести былое величие и вернуть утраченное могущество и родину.
Аллера сделал паузу, словно не желая продолжать дальше. Он все сверлил взглядом Артема, и в этом взгляде сквозила какая-то неуверенность. Словно он не хотел говорить то, что должен сказать.
— Но я — вождь! Я обязан вести своих людей, уповая не на милость бога, а на разум и знания. Я рад приходу посланников Трапара, но… я должен знать правду.
«Я должен поддерживать версию вашего чудесного появления, но я не верю в это» — так можно перевести его пространную речь. Вождь племени ленатрам не верит в чудеса. И ищет простое объяснение. И боится его.
— Все вожди думают так же? — наконец подал голос Артем.
— Антрактор и Бешнак думают, что вы выведы (лазутчики) окоротов. Их племена не в мире с ними. Остальные верят, что вы пришли из Бессмертного Огня, но можете быть посланниками не Трапара, а Рамуста.
Рамуст — темная сущность, враг людей.
— Даже так?! — хмыкнул Артем. — То есть остальные не такие сообразительные и верующие?
Взгляд Аллеры стал еще более напряженным. Насмешка в словах посланца Трапара была слишком явной.
— А старейшины родов во что верят?
— Не знаю. Я не спрашивал, а они молчат.
— Значит, тоже по-разному.
Артем наклонил корпус вперед.
— И что же ты хочешь, вождь? Узнать, кто мы на самом деле, или услышать, что мы те, за кого вы нас приняли?
Язык хордингов был довольно развит, с богатым словарным запасом. Но иносказания и сложные формы фраз не имели распространения. Хординги выражались коротко, четко и прямо. Например, они говорили: «Я думаю, ты врешь!» — вместо более изысканного и запутанного: «Как мне кажется, твои слова мало соответствуют действительности».
Аллера, конечно, понял, что сказал ему Артем. Но ему потребовалось время, чтобы вникнуть в смысл услышанного.
— Если к Огню не подойти, значит, мы явились из него, так?
Аллера молчал.
— Мы едим вашу пищу, пьем ваше вино, наши постели согревают ваши девицы. — Артем повторял слова Елисеева. — Значит, мы люди. Но пришедшие с небес. Так?
Артем сделал акцент на последних словах, и вождь опустил голову. Возразить нечего.
— Так вот, мы и впрямь пришли с небес! Аллера!
Вождь поднял взгляд на Орешкина.
— Но мы не посланцы Трапара! — с нажимом сказал тот.
— Тогда кто вы? Рамуст…
— Нет, к темной стороне мы не принадлежим, — обнадежил Аллеру Артем. — Наши земли очень далеко отсюда. Гораздо дальше, чем ты можешь подумать. И уж точно дальше границ империи.
Воображение Аллеры не могло представить себе такую даль, но Артему он поверил.
— Вы явились не случайно.
— Не случайно! Но это добрый знак для вашего народа. Так и передай всем. Ведь тебя просили сюда прийти?
Вождь был слишком взволнован, чтобы выдумывать, и просто кивнул:
— Завтра прибудут вожди племен. Они придут за советом и помощью к посланникам Трапара. Но…
— Ты хочешь объявить, что мы не его посланники?
Аллера покачал головой. Кем бы на самом деле ни оказались эти люди, они возникли на Круге чудесным образом. Люди верят в их близость к Трапару. И разрушать эту веру нельзя!
— О чем вы хотите спросить нас?
— Великий поход за обретение потерянной родины! Ждет ли нас удача в походе, не потерпим ли поражения? Когда начинать поход?
Артем глянул на Женю. Тот отрицательно мотал головой.
— Завтра вы зададите вопросы. И может быть, услышите ответы. Если поверите нам!
Аллера впервые за весь разговор растянул губы в улыбке.
— Кем бы вы ни были, вы явились вовремя! Народ верит в вас и готов выполнить любое ваше повеление.
— Которое подскажете вы?
— Мы с радостью исполним волю Трапара! И тех, кто возник в пламени Бессмертного Огня!
Вождь встал, прислонил левую ладонь ко лбу. Артем тоже встал.
— Трапар жив! — сказал Аллера, повернулся и пошел к дверям.
Когда он ушел, Артем повернулся к Елисееву:
— Мне показалось или он впрямь чего-то не договорил?
