действительности. Теперь плохая новость для вас: я могу добиться того, что вас навсегда отправят в тюрьму, расположенную в таком месте, где вашим невероятным рассказам никто не поверит. Но мне бы очень не хотелось так поступать.
— И не поступайте, — сказал Гейб.
— Боюсь, это целиком и полностью зависит от вас.
Тори прикусила нижнюю губу. Она чувствовала гнев Гейба и совсем не желала демонстрировать свою готовность идти на сотрудничество. Она смирилась с неизбежностью тюремного срока, но от мысли, что его удастся избежать, ее сердце запело.
— Чего вы хотите? — спросила она.
Ее взгляд переместился с седовласой женщины на Джоша, который едва заметно кивнул. Похоже, сидящая рядом с ним Восс ничего не заметила, ее внимание, как и у других агентов ФБР, было сосредоточено на докторе Будро.
— Я могу дать вам новую жизнь, — сказала пожилая женщина. — И предлагаю шанс начать все сначала, в любом месте, с достойным ежегодным пособием и другим именем. Но вы должны будете сделать для меня две вещи. Во-первых, никогда и никому не рассказывать об острове и о существах, которых вы называете сиренами. Во-вторых, отправиться со мной туда в составе моей команды.
Тут Гейб рассмеялся.
— И зачем нам это?
Тори почти не слышала его. Слова доктора Будро продолжали звучать в ее сознании. Новая жизнь и новое имя. Она попыталась заново стартовать в Майами, и это привело ее сюда, а фактически — к порогу тюрьмы. Мысль о том, что она может получить еще один шанс начать с чистого листа, казалась ей совершенно нереальной.
Доктор Будро указала на агента Теркотта, точнее, ему за спину, и Тори увидела в иллюминатор вертолет — отряд береговой охраны или ВМФ высаживался на острове.
— Я хочу закончить все сегодня…
— Почему? — спросил Гейб. — Сегодня, завтра, наследующей неделе, какое это имеет значение?
Доктор Будро кивнула, словно одобряя его вопрос, и отодвинула свой стул. Она подошла к иллюминатору и выглянула наружу, встав всего в двух футах от Теркотта. Когда Алена снова повернулась к карточному столику, то со значением посмотрела на агента Теркотта, как если бы произнесенные ею слова относились и к нему.
— Мы и раньше сталкивались с сиренами, но знаем о них очень мало. Сейчас наш персонал приступает к изучению острова, но мы имеем дело с амфибиями. Ночью они выйдут на сушу, во всяком случае если наши люди будут оставаться на острове после наступления сумерек. Я бы не хотела начинать операцию, чтобы сирены помешали нам продолжить ее ночью. Ко всему прочему, нам неизвестно, как далеко они способны удаляться от своего основного места обитания, поэтому мы не можем определить «безопасное расстояние» от острова. Оптимальное решение состоит в том, чтобы провести операцию как можно быстрее, вот почему я намерена включить вас обоих в свою команду, а потом наградить свободой. Я бы хотела, чтобы вы отправились со мной на остров и указали моим людям путь ко всем пещерам, обнаруженным вами вчера. В особенности нас интересует та, которую капитан Рио в своих показаниях назвал «местом убийств», а вы, мисс Остин, — «гротом». Чем быстрее мы осмотрим остров, тем раньше сможем очистить его от этих тварей. Сейчас время играет главную роль, — добавила она. — Итак, ваше решение?
Тори повернулась к Гейбу — он опустил голову, и на его лице появилось тоскливое, отсутствующее выражение. Но Тори не сводила с него глаз. Он почувствовал ее внимание и вздернул подбородок. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом Гейб обратился к Теркотту:
— И частью нашего билета на свободу и в новую жизнь будут показания против «Вискайи»?
Теркотт коротко кивнул.
Тори увидела, что Джош заморгал, бросил взгляд сначала на Восс, потом на Теркотта, и она поняла, что это ложь. На лице доктора Будро застыло невозмутимое выражение.
— Нет, Гейб, — сказала Тори, сосредоточив внимание на пожилой женщине. — Они сделают так, что «Антуанетта» исчезнет. Нам не придется давать показания, если мы будем играть по правилам и не станем болтать. Не так ли, доктор Будро?
Теркотт бросил злобный взгляд на женщину с седыми волосами, но Будро не обратила на него внимания.
— Верно, — спокойно сказала она. — Никаких обязательств, кроме вашего молчания в будущем.
— А как же Энджи Тайри? — спросил Гейб. — Как она вписывается в вашу историю? Ее здесь почему-то нет.
Тори почувствовала себя ужасно, потому что даже не вспомнила об Энджи. Они так и не стали друзьями, но она была единственным выжившим членом команды «Антуанетты», которого не пригласили на встречу.
Джош шагнул к столику, и Тори заметила, что в его глазах появился стеклянный блеск от викодина, который ему давал корабельный врач.
— Энджи будет предоставлен такой же выбор, который предложила вам доктор Будро, но мы не хотим, чтобы она отправлялась с нами на остров. Прошлой ночью у нее был тяжелый нервный срыв, и я не уверен, что она полностью пришла в себя. Она станет обузой для нас.
Гейб откинулся на спинку стула и положил ноги в ботинках на столик, по-прежнему держа скрещенные руки на груди. И хотя капитан «Антуанетты» обращался к доктору Будро, он не спускал глаз с агента Теркотта.
— Значит, Энджи предложено выбирать между тюрьмой и молчанием, а нам — между тюрьмой и самоубийством?
На его лбу выступили глубокие морщины, и Тори подумала, что капитан сильно постарел за последние сутки.
— Вы покинете остров до наступления ночи, — сказала Алена с нетерпением, которое едва контролировала.
— Это вы так считаете, — ответил Гейб и покачал головой. — Но есть только один способ гарантировать нам жизнь — вообще туда не возвращаться. Я видел мерзких тварей вблизи и останусь здесь, большое вам спасибо.
Тори обернулась к нему:
— Гейб, они посадят тебя в тюрьму. А так ты получишь шанс…
Выражение лица капитана Рио заставило Тори смолкнуть. Ей стало больно от его горя. Он всегда оставался хорошим человеком, вовлеченным против собственной воли в контрабандистскую деятельность из-за брата, который так ужасно отблагодарил его. И теперь Гейб платил за свои преступления угрызениями совести куда более страшными, чем любая тюрьма.
— А какое мне дело? — спросил он, и вокруг его глаз легли морщины страдания. — Что может отнять у меня тюрьма? Я и так лишился всего.
— Я сейчас заплачу! — вмешался Теркотт.
Он шагнул к столику, но Надау и Мак встали у него на пути. Теркотт закатил глаза, демонстрируя презрение.
Теперь все смотрели на Тори.
— А вы, мисс Остин? — спросила доктор Будро.
Она почувствовала себя виноватой, потому что не находила в себе сил ответить отказом. В отличие от Гейба ей было что терять. Речь шла о будущем, свободе и надеждах. Дважды ей удалось уцелеть, и она решила, что постарается не упустить свой шанс.
— Я с вами, — сказала она, переводя взгляд с Алены на Джоша и Восс.
Доктор Будро протянула ей руку и удовлетворенно кивнула:
— Благодарю вас, Тори. Вы не пожалеете.
Впрочем, слова Алены не произвели на Тори впечатления. Когда она повернулась к Гейбу, он опустил глаза, то ли досадуя на нее, то ли окончательно погружаясь в свое горе. Весь его внутренний мир рухнул, но она ликовала, что осталась в живых. И если она уже начала сожалеть о своем решении, какое это имело
