уносили в храмы, чужих молча и остервенело добивали кувалдами и ножами. На место павших в колоннах тут же выдвигались свежие бойцы. Когда за несколько секунд два «смерча» полностью миновали друг друга, они оставили на месте не менее трети состава и серое облако белых и чёрных перьев, вырванных из крыльев ангелов. Колонны разошлись на встречных курсах и по крутым дугам начали вновь поворачивать обратно для очередного столкновения. Но когда изрядно поредевшие легионы начали новое сближение, райское воинство в последний момент организованно рассыпалось в «зонтик», как будто вывернутый ветром навстречу противнику. Получилось огромное параболическое зеркало, сверкавшее в лучах зелёного солнца тысячами отполированных щитов, ослепивших надвигавшихся чёрных ангелов Сатаны. «Зеркало» напоминало огромный, очень красивый, зловеще переливающийся цветок, распустившийся на фоне райского неба. Издалека донёсся звук автоматического огня: это спрятавшиеся за спинами щитоносцев ангелы косили ослеплённого противника перекрёстным огнём земных пулемётов. Атакующая колонна чёрных ангелов уже не в силах была остановиться и неслась навстречу своей гибели. Когда её рассыпающаяся голова приблизилась к «зеркалу», ангелы-стрелки разделились: одни из них продолжали встречный огонь, другие поражали воинов тьмы вдогонку, в открытые спины. Через минуту отборный третий легион чёрных ангелов прекратил своё существование, усеяв небо над Джебусом тысячами мёртвых тел, медленно оседавших к земле подобно побеспокоенному речному илу. Из города доносился глухой шум радостных криков толпы.
Вскоре покрытый своей и чужой кровью Гавриил вернулся обратно к другу во главе потрёпанных, но счастливых ангелов-победителей.
— Неплохое начало! — с показной сдержанностью похвалил его диктатор, которому на самом деле хотелось обнять старого рубаку.
— Не перехватить ли нам инициативу, Ваше превосходительство? — весело предложил опьянённый первой победой архангел. — Может, врезать по ним, пока не очухались!
Михаил хмуро посмотрел на по-прежнему чёрный горизонт и трезво сказал:
— Нет, нечем нам пока инициативу перехватывать! Посмотри, они повторяют атаку, но уже тремя колоннами сразу! Не думаю, что нам вновь удастся твой великолепный манёвр! В этот раз подпустим их ближе и сначала обескровим артиллерией, а уж потом контратакуем! Надо беречь силы!
Так началось самое великое сражение Вселенной. Далеко на Земле набирал силу кроваво-красный ливень.
Когда Полковник узнал, что Учёный покинул Центр, даже не попытавшись скопировать файлы, касавшиеся исследования протеина N, он поначалу отказался в это поверить. Сам факт того, что взрослый и не очень глупый человек, горящий желанием вырвать любимую женщину из лап безжалостных шантажистов, не захватил с собою то, что, собственно говоря, их и интересовало, представлялся ветерану- разведчику столь невероятно безответственным, что в первый момент он заподозрил неладное. Ему почудилась замысловатая провокация-подстава, имевшая целью заманить его зондеркоманду в засаду для громкой поимки и последующей дискредитации. Подобная операция со стороны англичан вполне имела бы смысл, учитывая насколько в последнее время увеличилось количество шпионов, получавшие зарплату в рублях. Большой скандал послужил бы удачным поводом для высылки нескольких десятков обнаглевших от безнаказанности липовых дипломатов, с успехом занимавшихся промышленным и военным шпионажем в свободное от слежки за беглыми политическими врагами время. Очень не понравилось ему и то, что Учёному, кровь из носу, надо было добраться до находившегося в Центре компьютера до полуночи. Подобная привязка по времени ещё больше настораживала ветерана шпионских войн. И только многолетнее чутьё знатока людских характеров, бессмысленные объяснения самого Учёного по поводу «деловой порядочности» и заступничество говорящей крысы предотвратили его полный отказ от предлагавшейся операции. Всё это выглядело настолько глупо, что не могло быть специально подстроено! Поэтому, поколебавшись, офицер военной разведки всё же решил выполнить задание Родины и проникнуть в Центр для изъятия всей информации, касавшейся эликсира бессмертия (так он прозвал про себя синтезированный рассеянным генетиком протеин).
И вот наступил знаменательный день. Примерно к восьми вечера вся его команда, а также Учёный и крыс Альфред погрузились в потрёпанный грузовик для перевозки животных. Мысль о подобном способе проникновения в Центр подсказал завербованный накануне смотритель зверинца. Он оказался подозрительного вида молодым человеком в чудовищно грязных кроссовках, от которого разило несвежими носками и чем-то удивительно напоминавшим застоялый запах сгоревшей анаши. Полковник с глубоким сомнением отнёсся и к косым глазам своего собутыльника в баре, и к его нечёсаному и ужасно нахальному псу, и к непонятной просьбе избавить марихуанщика от партии африканских котов. Но учитывая временные ограничения, деваться было некуда. Тем более что предложение проникнуть в Центр под видом горилл, если подумать, не являлось таким уж идиотским. А в том, что уж с котами-то справится даже умственно ущербный Десантник, у офицера ГРУ вообще не возникло сомнений. Совершенно неожиданно для Полковника сам Учёный весьма неадекватно отреагировал на план проникновения. Узнав о роли мерзкого хиппи, он долго разорялся по поводу своих давних сомнений в порядочности и чистоплотности последнего. Наконец не выдержал Дознаватель:
— И что теперь, выговор ему вынести? По комсомольской линии? А самим через отхожее место внутрь забираться?
До этого тактично молчавшие русские шпионы заухмылялись. Они тоже не могли понять моральных терзаний Учёного, как скоро он и сам-то решил посетить Центр отнюдь не для подготовки квартального отчёта. Тот оскорблённо замолчал, вспомнив, по-видимому, о томившейся где-то лапочке-мулатке с пахнущим абрикосом пышным телом. Договор был договором, и, раз уж он продал душу русским, приходилось играть по их правилам.
После примерно часовых блужданий по городу фургон с нарисованными на боках умильно улыбавшимися тюленями приблизился к Центру. Сидевшие внутри гориллы напряглись, прислушиваясь к разговору водителя — взятого взаймы заместителя культурного атташе — с уже встречавшим сегодня орангутангов охранником. Раздался скрип открывающихся дверей, и темноту уставленного клетками грузовика разрезал луч карманного фонаря. Яркое пятно остановилось на одной из горилл — Десантнике. В этот момент — то ли от нервного напряжения, то ли от предгрозовой духоты — тот как раз взялся почёсывать детородные органы, скребя себя по толстой поверхности маскировочного костюма. Полковник, у которого сначала замерло сердце, подумал, что у того получалось вполне натурально. По-видимому, его мнение разделял и охранник. Пошутив, что не хотел бы, чтобы такой парень оказался рядом с его сестрой, он со смехом закрыл дверь. Горилла-Полковник едва слышно прошипел: «Ты бы ещё облизал их, мать твою так!» Горилла-Десантник обиженно отдёрнул волосатую лапу от источника невыносимого зуда. Фургон пришёл в движение, и через пять минут военные разведчики, Берия, Детектив, Учёный и пегий крыс Альфред оказались у цели. Не подозревавшие об истинной природе обитателей клеток грузчики- пакистанцы, стоически кряхтя, поставили их в относительно свободном месте просторного зверинца. До момента исчезновения данных из компьютера Учёного оставалось ровно два с половиной часа. Задрав кромку лохматой перчатки, Полковник посмотрел на часы и принял решение подождать, пока всё вокруг окончательно успокоится. Шёпотом сообщив об этом своим волосатым коллегам, он стал с любопытством разглядывать остальных обитателей зверинца.
Против ожиданий, их оказалось не так уж и много. Администрация Центра пыталась держать здесь ровно столько подопытных мышей, крыс, собак и кроликов, сколько их требовалось согласно заранее составленным графикам экспериментов лабораторий исследовательского учреждения. Исключение делалось лишь для гораздо более редких и дорогих животных, которых надо было заказывать заранее. К таковым, например, относились приматы и пресловутые африканские коты. Как раз в тот момент, когда Полковник обратил на них внимание, к его клетке подошёл начальник зверинца и взволнованно прошептал: «Это они, сэр!» Горилла-Полковник важно кивнул огромной волосатой башкой. Он, впрочем, и так уже понял, что именно с этими, похожими скорее на диких животных, представителями семейства кошачьих ему и придётся иметь дело.
Его особенный интерес вызвал бандитского вида рыжий котяра с широченной мордой и сверкавшими в темноте глазищами. Кошмарного вида бесхвостый урод подошёл к прутьям своей клетки и деранул по ней когтистой лапой. В полумраке зверинца раздался мерзкий скрежет и сверкнули искры. Казалось, жуткий
