качества, передать можно будет самые мелкие детали. Называется подобное дело – литография.
– На медном листе? – удивился поэт. – Каждый раз новую картину? Кто ж нам столько меди даст?
Я улыбнулся. Гномы изготавливают медный лист. При всей его дороговизне они не поскупились в свое время обшить медным листом борта наших кораблей.
– Да и небыстро это, – продолжал рассуждать Зирит. – Одно дело нарисовать, другое – вырезать на меди.
– Ты все-таки подумай насчет литографии, – сказал я.
– Если таково Ваше распоряжение, мастер…?
– Нет, зачем же. Можно найти метод и попроще. Можно сказать, почти рисование.
– Как это? – удивился Зирит.
– Приходите через час в наше торговое представительство. Думаю, этого времени хватит, чтобы все приготовить.
Торговлей в представительстве занимались люди – наемные купцы, работающие за процент. А вот среди технических специалистов было несколько гномов, занимающихся наладкой поставляемых представительством водопроводных систем и другого высокотехнологичного (для этого мира) оборудования. К ним-то я и направился. Мастерская при представительстве была небольшая, но хорошо укомплектованная. Впрочем, то что мне было необходимо, нашлось без труда.
Мне был нужен неглубокий поднос с ровным гладким дном и немного формовочной смеси, применяющейся в литейном деле, воск и гипс. Все, кроме воска у гномов имелось в наличии. Гипс – простейший природный материал, распространенный в природе в виде кристаллов. При нагревании он теряет воду и переходит порошкообразное состояние. Среди прочего гномы использовали его для изготовления моделей для литья. Что касается воска, то приобрести его на местном базаре не составило никакого труда. Я отправил парнишку-посыльного и к через три четверти часа получил требуемое. К приходу Вати и Зирита все было готово.
– Милсдарь, мастер Зирит сказал, что Вы ждете меня здесь.
Появившийся Вати просто светился от счастья.
– Как тебе работается на почте? – поинтересовался я у парнишки.
– Замечательно. Когда напечатаем газету, мастер Зирит обещал научить меня читать.
– У меня к тебе предложение. Сможешь нарисовать что-нибудь вот на этом?
Я показал на поднос, заполненный воском. Слой его был примерно миллиметра на три толщиной.
– А чем рисовать? – поинтересовался парнишка.
– Да вот этим, например, – предложенный мною художнику инструмент был похож на изогнутый штихель с канавкой посередине. – Главное чтобы линии остались до самого дна.
– Попробую, – согласился Вати. – А что рисовать?
– Что хочешь.
– Можно, я нарисую гнома?
Один из гномов, хлопотавший у тигля приосанился и разгладил бороду, услышав такое.
– Рисуй, – согласился я.
Поначалу Вати действовал не очень уверенно, нам даже пришлось один раз поставить поднос на огонь, чтобы воск расплавился и заполнил неловко проведенные линии. Но постепенно парнишка приноровился и дело пошло.
– Готово. Что теперь?
– Теперь заливаем этот рисунок гипсом. Он заполнит канавки и у нас получится модель.
Один из мальчишек-подмастерий по моему сигналу подал емкость с растворенным гипсом и я аккуратно залил им картину.
Гипс твердеет довольно быстро, через пятнадцать минут образец отливки был готов. Гномы очистили его от воска.
– Формуем? – спросил мастер-литейщик.
– Формуем, – согласился я.
Гипсовую форму положили в ящик, заполненный глиняно-песчаной формовочной смесью.
– А вот теперь придется подождать, формовочная смесь должна немного подсохнуть. Думаю, результат мы увидим лишь завтра.
На следующий день все мы собрались в мастерской.
– Тигель разогрет? – спросил я гномов.
– Разогрет.
– Лей, только аккуратно.
Расплавленное олово заполнило форму.
– Теперь ждем пока остынет.
– А что получится, мастер Вик? – спросил любопытный Вати.
– Увидишь. Пойдемте обедать, я угощаю.
Мы перекусили в столовой представительства, за это время заготовка успела остыть. Не до конца, но в достаточной мере, чтобы можно было снять ее с формы.
– А что похож, – сказал гном, любуясь своим изображением.
– Мастер Вик, а почему у него молот не в той руке? – спросил парнишка. – Я рисовал его в правой руке, а он получился в левой.
– Так и должно быть, это зеркальное отражение. Не беспокойся, на бумаге будет как положено – молот опять в правой руке.
– Понятно, – отозвался юный художник. – А когда оно будет? Не бумаге.
– Заготовке надо окончательно остыть. Проверим нашу отливку через пару часов.
Проверили. Портрет гнома отпечатался замечательно и был подарен оригиналу.
– Ура! – радовался Зирит. – Теперь наша газета будет с рисунками.
Вати тоже радовался – его талант будет востребован.
– Мастер Вик, может, все-таки напечатать статью о Вас, – в третий раз спросил Зирит. – Пусть все знают о творящихся безобразиях.
– Не надо, – я покачал головой.
– Но почему?
– А зачем? Чего мы этим добьемся? Беспокойство ради беспокойства? Вызывать волнения и недовольство среди людей? В империи и так хватает смут.
– Но ваши враги…
– Стрелять по империи в надежде, что осколками заденет моих личных врагов? Зирит, за кого ты меня принимаешь? У меня рука не поднимется на подобное кощунство. Нет, сейчас эта статья будет не только бесполезна, а напротив вредна. Знаешь что, напиши заметку про герцога.
– Про Его Светлость герцога Фагуа?
– Ну да, у нас здесь других герцогов нет. Напиши, что народ обеспокоен долгим отсутствием Его Светлости. Можешь даже портрет Фагуа разместить. А что, отличный персонаж для первого печатного рисунка.
– Виконт, Вы так преданы Его Светлости! – воскликнул Зирит. – Даже в это время Вы думаете в первую очередь о нем! Это достойно истинного подданного.
Я не стал разубеждать Зирита. О ком я думаю в первую очередь? О себе и Найе; о людях, которые работают на волоке; о гномах, которые налаживают отношения с внешним миром; о жителях Занту – среди них у меня много знакомых. В том числе и о нем (Зирите) тоже.
Был бы герцог плох, я бы первый порадовался его исчезновению, но герцог, при всех его недостатках (покажите мне, а у кого их нет) несет краю пользу. Поэтому да, думая о всех вышеперечисленных, я думаю о том, как вернуть Фагуа. Вот такие у меня верноподданнические чувства. Подробности эти совсем ни к чему знать Зититу. В конечном итоге да, я сторонник герцога. А то что руководствуюсь я не чувством преданности лично Фагуа, а убежденностью в его полезности – это всего лишь частности, интересные мне одному.
Река тем временем очистилась ото льда, и со дня на день следовало ожидать прибытия кораблей нашей экспедиции. Первыми подошли корабли гномов. Все три струга тащили на буксире баржи с расположенными на них фургонами и лошадьми. На каждой барже расположились по два гнома,
