Эти слова, преднамеренно произнесённые по-французски и с отчетливой “земной” интонацией, освежили меня, по меньшей мере, как и вечерний ветерок. Взявшись за свой литиолак, я поднялся в воздух вместе в остальными.
Мы летели над гигантским лесом, который карабкался по скалистому горному склону. С его пика мы опять могли восхищаться океаном, который простирался, насколько хватало глаз. После мрачной второй половины дня и в противоположность ей, я находил эту планету даже ещё прекраснее. Помню, у меня в голове опять мелькнула мысль, что, может быть, всё это ? сон или иллюзия, или, может быть, мой разум подводит меня?
Однако, как обычно, Тао была начеку, и вмешалась резким приказом, который телепатически прозвучал в моей голове, как удар кнута, рассеивая мои смутные сомнения:
— Если ты не сожмёшь свой литиолак, Мишель, дело кончится тем, что ты искупаешься, а если мы не поторопимся, ночь нагонит нас. Для тебя это может быть немного неудобным, не так ли?
В самом деле, погрузившись в свои мысли, я снизился и почти касался волн. Я крепко сжал свой литиолак и стрелой взмыл вверх, присоединившись к Тао и остальным, которые были высоко в небе.
Солнце уже стояло довольно низко, и небо было абсолютно чистым. Океан приобрёл оранжевый цвет, что было поразительно. Я никогда бы не представил себе, что вода может приобрести такой оттенок. Задав телепатически вопрос об этом, я получил объяснение, что иногда в это время дня огромные пятна планктона оранжевого цвета поднимаются к поверхности воды. Оказалось, эти воды содержали огромное количество планктона. Что за зрелище это было: небо было сине-зелёным, море ? оранжевым, и всё было окутано золотистым светом, который, на этой планете, казалось, исходил ниоткуда и отовсюду.
Весьма неожиданно мои компаньоны набрали высоту, и я последовал за ними. Мы находились на высоте около тысячи метров над морем и разогнались в направлении, откуда пришли, я полагаю, в северном, примерно до 300 километров в час.
Посмотрев в сторону заходящего солнца, я мог разглядеть широкую чёрную полосу на поверхности воды. Спрашивать о ней мне не понадобилось ? ответ пришёл быстро.
— Это Нуроака, один из континентов. Он такой же большой, как вся Азия.
— Мы собираемся его посетить? – спросил я.
Тао не ответила, что меня весьма удивило. Это было впервые, когда она проигнорировала мой вопрос. Я подумал, что, может, сила моей телепатии была недостаточной, и задал вопрос снова, по-французски, повысив при этом голос.
— Посмотри вон туда, ? сказала она.
Повернув голову, я увидел настоящее облако птиц всех цветов, летящих нам наперерез. Опасаясь столкновения с ними, я снизился на несколько сот метров. Они пронеслись мимо меня с неимоверной скоростью, но двигались ли они так быстро или мы? Я подумал, что, наверное, наша комбинированная скорость заставила их исчезнуть так быстро, но тут кое-что меня весьма удивило.
Посмотрев вверх над собой, я увидел, что Тао и остальные не изменили своей
Высоты. Но как же тогда они не столкнулись с этим крылатым эскадроном? Взглянув на Тао, я понял, что она следила за моими мыслями, и мне пришло на ум, что птицы появились в весьма подходящее время ? как раз тогда, когда я поставил свой вопрос.
Привыкнув к Тао, я знал, что у неё были свои причины “игнорировать” меня, и оставил эту тему. Вместо этого я решил воспользоваться этой возможностью полетать без крыльев и дал себе волю опьянеть от цветов вокруг меня, которые постепенно менялись по мере того, как солнце опускалось к горизонту.
Пастельные тени, размазанные по небу, были величественными, моим пером совсем не описуемыми. Я думал, что уже был свидетелем всех возможных на этой планете симфоний цвета, но всё же я ошибался. С нашей высоты, цвета неба, иногда контрастировавшие с цветами океана, а иногда идеально их дополнявшие, создавали зрелищный эффект. Как невероятно было, что Природа могла координировать такой диапазон цветов, всегда меняющихся, всегда прекрасных… Я опять почувствовал начало “опьянения”, которое ранее вызвало у меня обморок, и получил приказ, краткий и чёткий:
— Немедленно закрой глаза, Мишель.
Я повиновался, и ощущение опьянения рассеялось. Однако, нелегко пилотировать литиолак и оставаться в строю с закрытыми глазами, особенно когда ты новичок в этой области. Я неизбежно выбивался влево и вправо, вверх и вниз.
Мне был дан ещё один приказ, на этот раз не столь настоятельный:
— Следи за спиной Латионуси, Мишель. Не своди с него глаз и наблюдай за его крыльями.
Я открыл глаза и увидел Латионуси перед собой. Странно, но меня совсем не удивило, что у него проросли чёрные крылья, и я сосредоточил на них всё своё внимание. Через некоторое время ко мне приблизилась Тао и сказала по-французски:
— Мы почти у цели, Мишель. Следуй за нами.
Мне показалось столь же естественным, что Латионуси теперь утратил крылья. Я последовал за группой вниз к океану, где мы смогли разглядеть, как драгоценный камень на цветной скатерти, остров, где находился мой доко. Мы быстро приблизились среди фантастического пожара красок, когда солнце нырнуло в волны. Мне надо было поторопиться к своему доко. “Опьянение”, вызванное красотой цветов, грозило снова овладеть мною, и я был вынужден частично прикрыть глаза. Теперь мы летели на уровне моря и вскоре пересекли пляж и нырнули в листву, окружавшую наш доко. Мое приземление, однако, было неудачным, и я очутился внутри доко сидящим верхом на спинке сиденья.
Тотчас Латоли была рядом со мной. Она вдавила кнопку моего литиолака, спрашивая,
Всё ли со мной в порядке.
— Да, но те цвета! ? произнес я, запинаясь.
Никто не смеялся над моим малым несчастным случаем, и все казались немного печальными. Для них это было столь необычно, что я весьма смутился. Мы все уселись и взяли себе гидромеля и блюда из красной и зелёной пищи.
