Семьдесят шестой. Уверял, что ты был бы счастлив купить всю партию, но я не решилась взять на себя такую ответственность.
— Он сказал, что придет еще?
— Куда денется. Я выдала ему аванс, десять долларов, и попросила оставить книги, чтоб ты взглянул. И если они не стоят той десятки…
— Стоят, стоят, будь уверена. Ты поступила совершенно правильно, иначе бы он отволок их кому-то еще. Кто еще заходил, из знакомых, я имею в виду?
— Тигги. Растафариан.
— Расмолиан.
— Знаю. Это я нарочно.
— Тоже не прочь пошутить? Ну ладно. Нет, правда, он что, действительно заходил?
— Ясное дело, да. Мне кажется, приключение с той книжкой совершенно выбило его из колеи, Берн. Бедняга не понимает, как к этому отнестись. А знаешь, он и правда франт, как ты говорил, и действительно небольшого роста, но вовсе не такой карлик, как ты расписывал.
— Конечно, — кивнул я. — Для взрослого мужчины он выглядит в самый раз.
— Но он же выше меня, Берн!
— Но это совсем другое дело.
— Как это понять — другое? Только потому, что я женщина? Это что, такая принципиальная разница?
— Ты права, — согласился я. — Тут явно попахивает дискриминацией полов, о чем ты должна немедленно уведомить правительственную комиссию. А зачем он, собственно, приходил?
— Тигги? Ну, видишь ли, с порога он об этом не заявлял, а когда собрался, тут вошел Рэй.
— Опять? Должно быть, Тигги подумал, что он у меня просто живет.
— Нет, мне кажется, скорее это Рэй так о нем подумал. Входит и ведет себя прямо как дома. Он вспомнил Тигги, это ясно, ведь такое не скоро забудешь. Рэй поздоровался с ним, назвал по имени, но, естественно, что-то напутал. И знаешь, Тигги вовсе не спешил его поправить. Тут же вымелся из лавки, что дало Рэю шанс немедленно заняться тем, чем он и собирался, едва успев переступить порог.
— Чем же?
— А тем, чем он всегда занимается. Отпускать дурацкие шуточки. «Привет, Кэролайн! Знаешь, увидел тебя, и прямо на сердце потеплело. Наконец-то ты обзавелась дружком по своему размеру». И это только начало! Прямо фронтальный вызов! Что он о себе возомнил?
— Ну, ты же знаешь, что он за персонаж.
— Еще бы мне не знать! — с чувством произнесла она. — Но я же не бесчувственная какая-нибудь! Ведь сама я не буду отпускать дурацкие пошлые шутки всякий раз, когда окажется рядом. Ладно… Короче, он просил тебя связаться с ним. Сказал, что дело очень срочное.
— А что за дело, объяснил?
— Нет. И мне не удалось из него вытянуть. Но говорил он вполне серьезно. Я сказала ему, что ты уехал на уик-энд.
— Молодец.
— Сказала, что не знаю, куда именно, но вроде бы ты упомянул Нью-Гемпшир. Послушай, Берн, а может, это копы ошиваются там, возле твоего дома? Потому как Рэй сказал, что точно знает, тебя дома нет. А откуда ему это знать? Если только они ведут наблюдение за твоей квартирой.
— Возможно, — сказал я. — Причем даже не слишком маскируясь. И все же я не понимаю… Ведь он всегда может зайти в лавку, всегда, во всяком случае, заходил. Может оставить записку, попросить, чтоб я с ним срочно связался, пусть даже ничего срочного и нет. Но чтоб устраивать слежку? Зачем?
— Ну, разве что они пронюхали про Хобермана…
— Пусть даже и пронюхали, что с того? Послушай, ведь когда я опознал тело, то постарался создать впечатление, что стопроцентной уверенности у меня нет, что я просто оказываю Рэю личное одолжение и демонстрирую тем самым, какой я славный законопослушный парень. Ну, допустим, он проверил отпечатки пальцев Хобермана или что-то еще в том же роде. Да, тогда у него возник бы повод побеседовать со мной или же пересмотреть результаты опознания. Но к чему, скажи на милость, ставить шпиков ко мне в подъезд и оставлять еще двух в машине у входа?
— Так позвони ему и спроси.
— Но ведь я же в Нью-Гемпшире.
— Ты мог бы уже и вернуться.
— А может, я не хочу возвращаться, — сказал я. — Может, он вознамерился засадить меня за решетку, а это мне вовсе ни к чему!
Тут она призадумалась.
— Ладно, тогда позвони ему будто бы из Нью-Гемпшира. Скажешь, что звонил мне, ну, чтоб поделиться, как там прекрасно и замечательно, а я передала тебе его просьбу. Ну, как считаешь? Это вариант?
— Возможно. Если только он не проверит, откуда звонок.
— Но к чему ему проверять?
— А шут его знает.
— Тогда можно взять машину напрокат и поехать куда-нибудь позвонить. Нет, не в Нью-Гемпшир, это все же далековато. Ну, скажем, в Коннектикут. Тогда он отследит звонок и… Нет, забудь, Берн. Все это бессмысленно.
— Да, пожалуй.
— Рэй сказал, что ты можешь звонить ему прямо домой, в любое время. Сказал, что номер у тебя есть.
— Да, верно, номер есть. Ладно, подождем до утра, а там видно будет. А это что?
Она протянула мне карточку. Ни имени, ни адреса, лишь семизначный номер, причем первые три цифры отделяла от остальных черточка.
— Похоже на номер телефона, — заметил я.
— Ну и прекрасно, Берн.
— Но кода города нет. — Я провел большим пальцем по карточке. — Высокая печать… Нет, я не помню наизусть номера Рэя, но готов поклясться, это не его телефон. Разве только он переменился…
— Это не Рэя.
— Тогда где ты его взяла?
— В лавку зашел мужчина и спросил тебя. Я сказала, что тебя нет.
— И не соврала.
— А он сказал, что просит тебя позвонить вот по этому телефону и обсудить одно взаимовыгодное дело.
— Ага, вот это уже теплее… Что ж, замечательно. У меня уже есть карточка с именем, но без номера, а теперь появилась вторая — с номером, но без имени. Теперь остался последний вариант: является еще один персонаж и дает мне карточку только с адресом. Даунинг-стрит, десять, или же Пенсильвания-авеню, тысяча шестьсот…[20]
— Может, тот парень и живет по какому-нибудь такому адресу. Как я ни пыталась выведать, как его звать, он молчал, словно это государственная тайна.
Тут меня осенило.
— Сдается мне, — начал я, — он был высокий, шесть футов и два или три дюйма, лет тридцати с небольшим, волосы короткие светлые, плечи широкие. Ну, что скажешь? Красивый парень, и еще на нем были черные джинсы «левайс», а на физиономии — крайнее удовлетворение самим собой…
— Но это… очень похоже на Майка Тодда.
— Да, я описал именно его. Так это он дал тебе карточку?
— Ничего подобного. Этот тип сроду в своей жизни не носил джинсов. На нем был белый костюм.
— Может, то был Том Вулф собственной персоной?
— Нет, и не Том Вулф. Этому господину было лет шестьдесят-шестьдесят пять, рост около шести футов, голубые глаза, серо-стальные волосы, кустистые брови, крупный нос, как орлиный клюв, сильно
