правящей партии.
Конечно, отечественный опыт надо знать и учитывать. Но есть ли сегодня условия, чтобы повторить тот опыт успешного государственного строительства? Вспомним, как было дело. СССР вышел из Гражданской войны еще не как государство, а как бесчисленное множество советских республик, связанных общей почти религиозной идеей, общим типом «ячейки» государственности (Совет), общей армией и пусть небольшой, но представленной на всей территории партией. Под всем этим лежало общее и присущее подавляющему большинству населения мировоззрение (в терминах западной науки, «архаический общинный коммунизм»). Это было протогосударство, не имеющее вертикали. Совет Елецкого уезда сам решал, «выступать против немца» самому или по согласованию с Москвой. «Вся власть Советам!» – лозунг анархии, отрицающей иерархию власти и главенство общего закона.
Тогда вертикали власти удалось быстро построить – но это далось в тяжелой политической борьбе внутри партии (поучительны дебаты об НКВД и Прокуратуре). Что касается национально-государственного устройства, то после тяжелых размышлений пришлось пойти на создание Союза, федерации – иначе было не справиться с раскрученным после Февраля национализмом. Короткий период, когда можно было почти безболезненно упразднить республики, возник на волне Победы, в начале 50-х годов, но он не был использован. (Как пишет пресса, у В.В.Путина с апреля 2004 г. лежит проект пересборки РФ в виде 28 губерний, без национальных республик. Возможно, это газетная утка, ибо трудно себе представить более авантюрный проект).
В 20-е годы мириады советских республик были стянуты и связаны в «республику Советов», сильное единое государство. Но этого нельзя было бы достичь, если бы весь пучок вертикалей власти и управления не был связан горизонтальными обручами в конструкцию наподобие радиобашни на Шаболовке. Этому послужила важная творческая находка Сталина – номенклатурная система, введенная в 1923 г. Каждый пост государственного аппарата находился под двойным контролем – по вертикали (ведомство) и горизонтали (партия). И назначение на должность, и снятие с нее производилось в этой системе с учетом не только ведомственных и местных критериев, но и критериев общегосударственных. Это резко затруднило образование кланов и клик местной элиты, в которых и гнездится сепаратизм и местный национализм. Эта система прослужила сорок лет, потом, после реформ Хрущева, стала деградировать.
В.В.Путин пытается возродить элементы этой системы – хотя бы для малой части государственного аппарата. В этом смысле вполне логичен закон, разрешающий чиновникам и даже министрам вступать в политические партии. Ясно, в какую партию они вступят. Через эту партию и будет действовать новая номенклатурная система подбора и расстановки кадров.
Реализуется ли этот замысел? Мне кажется, шансы на это невелики, если проект не будет подкреплен более фундаментальными шагами. При отсутствии той основы и тех сил, которые действовали в успешном советском проекте, попытка имитации ее верхушечных признаков и приемов скорее всего захлебнется. В период сталинизма номенклатурная система выполняла свои задачи потому, что она действовала через партию, которая действительно была «орденом меченосцев». Образно говоря, она действовала, пока та партия обладала совестью и честью – настолько, что ее члены соглашались ограничить свои личные доходы партмаксимумом. А главное, снизу их подпирала масса, увлеченная большим проектом, большим идеалом. Ни номенклатура, ни эта масса не были коррумпированы.
Что же мы имеем сейчас? Партию, которая не имеет качеств ВКП(б), а является хилым мутантом поздней КПСС времен упадка. Партию, функционеры которой являются почти антиподами «меченосцев», в качестве жизненной философии они исповедуют невыносимую пошлость. В целом кадровый корпус госаппарата, которому предстоит стать матрицей для штамповки новой номенклатуры, уже коррумпирован. Что же нам наштампует верхушка «единороссов»! Наконец, на какой духовной основе будет держаться подчинение по вертикали? На почитании Сахарова и Новодворской? Какой проект заставит чиновников трудиться не за рубль, не за страх, а за совесть? Увеличение доходов Абрамовича? Ускорение откачки нефти из России?
Нет в программе В.В.Путина ни положительного идеала, ни спасительного проекта. А значит, не на что будет опереться. А значит, переварит коррумпированное бюрократическое болото технократическую утопию Кремля, поглотит исходящие из него вертикали. Хоть выбирай губернаторов, хоть назначай.
Я думаю, что сохраниться как развитая страна и сильная держава Россия, не имеющая доступа к эксплуатации «третьего мира», может только с государственностью советского типа. Но сейчас, в условиях хаоса, нет опоры для такого государства, и лучше было бы не пытаться построить его муляж, а мобилизовать гражданское чувство людей, внятно и откровенно сказать им, перед каким страшным вызовом мы оказались – и опереться не на гражданское общество Гайдара и Чубайса, которое сплачивается для борьбы с большинством, а на гражданскую общину большинства, которая поставит и Гайдара с Чубайсом, и олигархов, и местных князьков на положенное им место.
Зачем нужны партии?
С недавними выборами мы вступили в новый политический этап. Одним из важных изменений было то, что на этих выборах сникли, «просели» те партии, которые мы унаследовали от перестройки. Это прежде всего партии, в которых действительно возникла искра классового сознания – партии нашей новой «буржуазии», СПС и «Яблоко». КПРФ, наследница русской соборной компартии, была и остается носителем «советского» мышления, и ее поддержка сократилась из-за того, что появилась «Единая Россия», еще больше напоминающая КПСС. ЛДПР тоже не в счет, это партия внеклассовая, в ней дает себе выход душа такого же соборного российского забулдыги, это отщепенец КПСС.
В целом, можно сказать, что иссяк импульс к становлению гражданского общества и присущей ему многопартийной системы. Эта большая утопия наших либералов захлебнулась, как и остальные их утопии. Они еще хорохорятся, но вяло – неудача фундаментальна. О ней надо говорить без злорадства, а с сожалением.
В чем же ее глубинные причины? В том, что короста либерализма на наших западниках очень уж тонка и еле держится – поскреби ее, и увидишь «совка» в его неприглядном варианте. Эта наша либеральная интеллигенция менее всех совместима с гражданским обществом и рыночной экономикой, она как рыба-прилипала не может без защиты акулы или хотя бы городового. Ради этой проклятой многопартийности еще недавно готовы были полстраны уморить, а теперь спросишь такого энтузиаста: «Что же ты, гад, ни в какую партию не вступаешь? Какого черта воду мутил?» – сопит, стесняется.
В общем, из одного болота нас выдернули, а в другое никак не переползем – сами же эти баламуты брыкаются. Сломали все рычаги воздействия на ситуацию, какие были в советской системе – и не дают освоить другие, демократические. Глупее не придумаешь, остались мы без языка и без рук.
Да, не по душе большинству всякие партии, ибо они – разделение. Привыкли мы быть народом, не конкуренцией друг с другом заниматься, а договариваться. Так и жили – и при царе, и при КПСС. Иногда соединялись так плотно, что вообще чувствовали себя одним целым, а кучка диссидентов воспринималась как нечто чужое – враги народа. Но ведь сейчас мы не в таком состоянии!
На какое-то время народ оказался расколот, между его частями возникли конфликты интересов, некоторые дозрели до красной черты непримиримости. Олигархи, шахтеры, бюджетники, ларечники, рэкетиры, вынужденные переселенцы… У всех свои страхи, надежды, болезни. На эти шевелящиеся внутренности страны наложена текучая краска духовных пристрастий и утопий – коммунисты и либералы, западники и почвенники, православные и неоязычники. Много лет мы ворочаемся в таком хаосе, что редко кто может связно описать хотя бы свой собственный профиль интересов и идеалов. 80% считают, что стали хуже жить, но большинство из них раз за разом голосует за тот режим, что вогнал их в нужду.
Мы так и будем пребывать в таком трансе, пока не вольем этот хаос в рамки минимального порядка. Для этого культура такого «разделенного в себе» общества, каковым стал когда-то Запад, и выработала особый механизм, который называется
