Кэйго Хигасино
Жертва подозреваемого X
1
В семь тридцать пять, как обычно, Исигами вышел из дома. Уже наступил март, но по-прежнему дул холодный, пронизывающий ветер. На ходу поплотнее укутал шарфом шею. Мельком взглянул на велосипедную стоянку у дома. Рядком выстроились несколько велосипедов, но интересующего его, зеленого, не было.
Пройдя метров двадцать в южном направлении, вышел на широкую улицу. Син-Охаси. Если двигаться налево, на восток, попадешь в район Старая Эдогава, если идти на запад – окажешься в Нихонбаси. Перед Нихонбаси протекает река Сумидагава, ее пересекает мост Син-Охаси.
Для Исигами самый короткий путь на службу – идти прямо на юг. Через несколько сотен метров упрешься в парк Киёсуми. Возле парка – частная гимназия. В ней-то он и работает. Короче говоря, он школьный учитель. Учитель математики.
Увидев, что впереди загорелся красный сигнал светофора, Исигами свернул направо. Пошел в сторону Син-Охаси. Встречный ветер рвал пальто. Он сунул руки в карманы и слегка наклонился вперед.
Небо было плотно затянуто тучами. Отражавшие их воды реки Сумидагава казались грязно-серыми. Маленький кораблик полз против течения. Провожая его взглядом, Исигами перешел по мосту Син-Охаси. Спустился по лестнице. Нырнув под мост, пошел вдоль реки. По обеим сторонам реки устроены пешеходные дорожки. Но родители с детьми и влюбленные парочки предпочитают гулять чуть дальше, возле моста Киёсу, а здесь даже в выходные безлюдно. С одного взгляда понятно – почему. Вдоль парапета выстроились в тесный ряд палатки из синего полиэтилена, в которых живут бездомные. Удобное место: прямо над головой проходит скоростная эстакада, защищающая от дождя. И вот доказательство – на противоположном берегу синих палаток нет. Разумеется, кроме всего прочего, бездомным сподручнее держаться сообща.
Исигами равнодушно шел мимо палаток. Большинство в человеческий рост, но некоторые не доходили и до пояса. Их и палатками-то не назовешь – логова. Но чтобы спать, вполне достаточно. Вблизи палаток на веревках сушилось белье: красноречивое свидетельство того, что и здесь живут люди.
Какой-то мужчина, прислонившись к парапету, чистил зубы. Исигами часто его здесь замечал. За шестьдесят, седые лохмы связаны в пучок на затылке. Видать, работа его не прельщает. Те, кто рассчитывает подзаработать физическим трудом, в такое время не болтаются без дела. На работу вербуют спозаранок. И на биржу труда идти явно не намерен. Даже если бы нашлось место, кто его возьмет с такой гривой! Впрочем, в его возрасте вероятность где-нибудь пристроиться близка к нулю.
Еще один, усевшись возле своей «хижины», усердно плющил сваленные в кучу жестяные банки. Исигами уже не раз был свидетелем этой картины и про себя прозвал мужчину жестянщиком. На вид ему было около пятидесяти. По местным меркам он казался зажиточным, даже имел собственный велосипед. Полезная вещь для сбора банок. Его палатка располагалась в самом конце колонии и чуть в глубине – это место, судя по всему, считалось здесь самым привилегированным. Из чего Исигами заключил, что он – старожил.
Миновав ряд синих палаток и пройдя несколько шагов, он увидел человека, сидящего на скамейке. Он был в пальто, когда-то бежевого цвета, но от грязи ставшем почти серым. Под расстегнутым пальто – вполне приличный пиджак и белая рубашка. Небось еще и галстук лежит в кармане, предположил Исигами. Он прозвал этого человека инженером. На днях видел, как тот читает технический журнал. Короткая стрижка, гладко выбрит. Видимо, «инженер» еще не отчаялся вновь найти работу. Наверняка и сегодня отправится на биржу труда. Но вряд ли ему повезет. Чтобы найти работу, ему прежде всего следовало бы поубавить гордыни. В первый раз Исигами увидел «инженера» дней десять назад. Было заметно, что он еще не освоился со здешними порядками. Все еще пытается провести черту между собой и этими полиэтиленовыми хибарами. Поэтому и сидит здесь, в отдалении, с трудом представляя свою дальнейшую жизнь среди бездомных.
Исигами продолжал свой привычный путь вдоль реки. Не доходя моста Киёсу встретилась старушка, выгуливающая трех собачонок. Карликовые таксы, в красном, зеленом и розовом ошейниках. Когда он подошел ближе, кажется, и она его признала. Скривила губы в улыбку, едва заметно кивнула. Он кивнул в ответ и поздоровался.
– Доброе утро! – ответила она. – Какие нынче холода!
– Да уж, – поморщился он.
И уже собирался пройти мимо, когда старушка неожиданно добавила:
– Счастливого пути!
Исигами вежливо поклонился.
Несколько раз он видел, как она выходила с пакетом из универсама. В пакете, судя по всему, были сандвичи. Вероятно, на завтрак. Следовательно, заключил Исигами, она живет одна. Живет где-то поблизости: как-то раз на ногах у нее были сандалии. В сандалиях невозможно водить машину. Пережила мужа и коротает дни в одном из здешних домов с тремя собаками. Квартира, видать, вполне вместительная – может позволить себе держать аж трех собак. А имея трех собак, переехать в более скромную квартирку нечего и думать. Допустим, кредит весь выплачен, но затраты на коммунальные услуги немалые. Следовательно, приходится экономить. За эту зиму ни разу не сподобилась побывать в парикмахерской. И волосы некрашеные…
Дойдя до моста Киёсу, Исигами поднялся по ступеням. Чтобы попасть в гимназию, надо было перейти мост. Но он двинулся в противоположном направлении.
Еще издалека бросалась в глаза вывеска на маленькой лавчонке: «Бэнтэн». Здесь продавали бэнто.[1] Исигами толкнул стеклянную дверь.
– Милости просим! Доброе утро! – из-за прилавка долетел привычный, но оттого не менее волнующий голос. Продавщица, Ясуко Ханаока, с белым колпачком на голове, улыбалась.
Он оказался единственным покупателем. От этого на душе стало еще веселее.
– Пожалуйста, ассорти…
– Благодарствуйте, всегда вам рады.
