— Тогда я бы на твоем месте повесился, — весело сообщил «Робин Гуд», сидя как в седле на бревнах, и болтая в воде ногами.
Брызги летели во все стороны.
— Почему? — переспросил Дима. — Почему я должен повеситься? Почему именно повеситься?
— Они так просто не отстанут. Они тебя отыщут.
— Какая теперь разница?
— Теперь — никакой, — «Робин Гуд» сладко зевнул. — А кто поручится за завтра? Значит, это ты нашел труп? — беззаботно продолжил «Робин Гуд». — Ну и как труп выглядел? Припомни?
— Обыкновенно, как выглядит труп, — Дима наморщил лоб.
— Вот именно, просто любопытно, можно ли по трупу определить, как убили… его владельца? Владельца тела, биомассы, культурно выражаясь.
— Выстрелили в голову.
— И все?
— Знаешь, у него еще ссадина на виске была. Как будто перед тем как застрелить, ударили чем-то тяжелым.
— Вот удивительно!
— Чего тебе удивительно? — Посуди сам. Если у тебя в руках пистолет с глушителем, зачем бить, если можешь выстрелить? — глубокомысленно поинтересовался «Робин Гуд». — Кстати, подушка не для заглушения шума понадобилась, а чтобы не запачкаться. Мозги летят в стороны — знаешь, как?
— Понятия не имею, ни разу не стрелял человеку в голову.
— Так вот, если не собираешься мочить сразу, а только побеседовать, то стреляй в коленку. И, к тому же… Был ли сейф уже открыт? Правильнее спросить, когда был открыт сейф? Когда ударили по голове того самого Трупина, или когда выстрелили в его многострадальную «репу»?
— Тебе-то какая разница? — подозрительно спросил Дима.
— А я детективы люблю. Знаешь, денег нет, а вместо бутылки покупаю иногда книжку. Чаще лабуда попадается: «Командир спецназа был похож на сжатую пружину»… И еще про умный взгляд. Знаю я такой взгляд, не умный он, а мутный. От пьянства. Нет, лучше уж читать женшин-писательниц с их рецептами борщей и кулебяк…
— Ты про борщи Семена лучше спроси, он специалист, — сообщил Дима и осекся. — Лучше спросил бы… — в прошедшем времени.
— Нет, я не против кулинарии. И даже про «сжатую пружину» мне очень близко. Даже приятно. Приятно, что я тоже был, как ее, пружиной, винтиком, или как его, поступательно-возвратным механизмом… Вроде как про меня книжку написали. Только я вот что тебе скажу… Что самое страшное было. Ни там — гранату вперед себя в дверь, пяткой в зубы… Я поссать пошел, захотелось, а тут «дух» выскочил, прямо на меня… Он чуть ли не под верблюжей колючкой сидел, которую я поливал… — упоминая «верблюжью колючку», Робин Гуд почему-то тоненько и противно хихикнул. — Может, вовсе и не «дух» был, душман, а простой крестьянин, они у них тоже на «д» — дыхкане. Так вот, самое страшное, не то, как я его очередью напополам разрезал…
А как я потом свою гимнастерку стирал… Одежду всю кровью забрызгало и какие-то «катышки» на ней образовывались… Жирные такие. В какой химии только ни замачивал, пальцы в кровь стер, а все время чувствую — катышки, катышки! Катышки, блин! Вот поэтому Трупину подушку на голову положили, прежде чем выстрелить. Чтобы потом одежду не стирать.
— Я к тому трупу, к бизнесмену, даже не притрагивался, — с необъяснимым уважением в голосе пояснил Дима. — И на сейф не смотрел… В голову не пришло посмотреть на сейф. Знаю только: его сначала оглушили, а потом, накрыв диванной подушкой голову, выпустили пулю.
— Значит, — подвел итог «Робин Гуд», — выгрести все из сейфа мог в равной степени как тот, кто оглушил, так и тот, что застрелил.
— Если между ними не было третьего.
— Или четвертого, — «Робин Гуд» легкомысленно поболтал в воде ногами, обрызгав Диму. — Четвертого, который пришел последним… Или первым…
Начало темнеть, и невозможно уже было разглядеть берега, что справа, что слева. «Робин Гуд» предложил причалить.
— Иначе мы их проглядим, — пояснил он.
Пополудни Ренат уловил запах, весьма напоминавший жареную рыбу. Он поспешил вперед, промокший и грязный, глотая слюну, и готовый купить эту жареную рыбу за оставшиеся в карманах деньги, или отнять силой.
Скатившись по откосу, он увидел отмель. Заслонив ладонью глаза от яркого солнца, он разглядел костер и человека, сидевшего на корточках у огня. Человек был невысок и рыж. Несколько рыбин были надеты на прутики, и хозяин пищи вращал прутики над жаркими углями.
— Сэм! — заорал Ренат. — Семен, как я рад, что ты живой…
— Закуси немножко, — любезно предложил Семен, не вставая с корточек. — Это уже третья порция, которую я готовлю, ожидая хоть одного из вас, — и он безразлично посмотрел на спекшиеся до состояния головешек рыбьи тушки, валявшиеся неподалеку. — Впрочем, будь у меня мои сковородки, получилось бы вкуснее.
— Сэм! — Ренат поднял его с корточек, легко, как плюшевого «мишку», и поцеловал в обе щеки. — Как я рад…
— Не так нежно, Хан, — прыснул Семен. — Вдруг кто увидит… А последнюю сумку «проводник» спер, сволочь. После того, как тебя за борт сбросило, мы кое-как добрались до отмели и заночевали. А утром — ни его, ни сумки…
Первую рыбину Ренат заглотил вместе с костями.
— Наверное, я переложил внутрь щавеля, — смущенно заметил Семен. — Но это единственная специя, которую я нашел поблизости.
— Щавеля? — прорычал, жуя, Ренат. — Вот уж не заметил.
— От кислоты мясо нежнее становится.
— Куда уж нежнее. Ренат расправился со всеми рыбинами, которые приготовил Семен. Только после этого он спросил:
— Как ты их поймал? Я на двухсотдолларовый спиннинг столько не ловлю.
— Руками.
— Руками?!
— Это очень просто, надо только пошарить в траве вдоль берега… Слушай, Ренатик, а Димка… и девушка та… Как ты думаешь, они выплыли?
— Испортил песню, — глухо простонал Ренат.
И прикрыл лицо ладонью, а потом вдруг непроизвольно принялся тереть глаза, будто дым выел слезы.
— Мы будем ждать, сколько потребуется, верно, Хан? — с какой-то заискивающей интонацией спросил Семен.
— Ждать? Нет!
— Но как же?
— Если бы Димка уцелел на порогах… То есть, — быстро поправился Ренат, — я хочу сказать, если бы его плот уцелел, то он тоже был бы уже здесь. Тем более, он плыл впереди нас.
— Хочешь сказать… Димки больше нет?..
— Ничего я не хочу сказать, — отрезал Ренат. — То есть, хочу, конечно. Сидеть и ждать — это не только бессмысленно, но и вредно. Надо добираться до города. Обратиться в, как ее там, службу спасения, что ли? Пусть прочешут все берега. И выше, и ниже… Может, их снесло ниже, а? — ухватился Ренат за спасительную идею. — Они ночью проплыли мимо отмели, не заметили тебя, а теперь сами нас ищут…
— Очень даже вероятно, Хан, — обрадовался Семен и несколько раз прошелся от костра до кромки воды. — Я когда сюда выплыл, ночь спал, как убитый, от усталости… Они могли даже окликать меня, я бы все равно не услышал. Ведь этот «проводник» тоже спер вещи, а я и не заметил.
