Эвансу:
— Не мешало бы сходить и посмотреть, как там обстоят дела у мистера Ловенштейна.
— Хорошо, — кивнул Эванс. И направился к офисному зданию.
— Думаю, вы уже поняли, что мы летим с вами, — сказала Кеннеру Энн. — Я и Тед.
— Буду просто счастлив, — ответил тот.
Эванс нашел Ловенштейна в небольшой комнате отдыха для летчиков, он сидел за телефоном.
— Но я ведь уже объяснил вам, этот тип хочет видеть документацию! — почти кричал Ловенштейн в трубку. Затем после паузы добавил:
— Послушай, Ник, мне вовсе не хочется терять из-за этого лицензию. У парня диплом юриста из Гарварда.
Эванс демонстративно постучал в дверь.
— Ну, все в порядке? Мы можем вылетать?
— Минутку, — сказал в трубку Ловенштейн и прикрыл ее ладонью. — Вы собираетесь вылететь прямо сейчас?
— Да, именно. Ну разве что помешают те документы, о которых шла речь…
— Там произошла небольшая путаница. Относительно статуса имущества Мортона…
— Тогда мы летим, Херб.
— Ладно, ладно.
Он вновь заговорил по телефону.
— Они улетают, Ник, — бросил он в трубку. — И если хочешь их остановить, делай это сам.
Все уже заняли места в салоне. Вошел Кеннер, раздал каждому по листку бумаги.
— Что это? — спросил Брэдли и покосился на Энн.
— Письменное предупреждение, — ответил Кеннер.
Энн стала читать вслух:
— «…не несет ответственности в случае смерти, серьезных телесных повреждений, потери трудоспособности, расчленения…». Расчленения?
— Да, именно, — кивнул Кеннер. — Это чтоб вы поняли, в какое опасное место мы отправляемся. А потому искренне советую вам обоим отказаться от этой затеи. Но если вы склонны проигнорировать мой добрый совет и по-прежнему настаиваете, то должны подписать эту бумагу.
— А куда мы летим? — осторожно спросил Брэдли.
— Этого сказать не могу. До тех пор, пока самолет не окажется в воздухе.
— Но почему там опасно?
— У вас что, проблемы с подписанием? — спросил Кеннер.
— Черт… Нет, конечно, — пробормотал Брэдли. И нацарапал свою подпись в нижней части листа.
— Энн?
Та явно колебалась. Потом закусила нижнюю губку и тоже черкнула свою подпись.
Пилот закрыл двери. Взревели моторы, и самолет вырулил на взлетную полосу. Стюардесса спросила, не желают ли они выпить.
— Мне, пожалуйста, «Пулиньи-Монтраше», — сказал Эванс.
— Куда мы летим? — нервно осведомилась Энн.
— На один островок у берегов Новой Гвинеи.
— С какой целью?
— Там у нас возникла одна проблема, — ответил Кеннер. — И мы должны ее решить.
— Нельзя ли поподробней?
— Не сейчас.
Самолет набрал уже достаточную высоту, пробил толщу облаков над Лос-Анджелесом и, взяв курс на запад, полетел над Тихим океаном.
В ПУТИ
Сара ощутила облегчение, когда Дженифер Хейнс поднялась и прошла в переднюю часть салона передохнуть, где тут же крепко уснула. Но Сару продолжало беспокоить присутствие на борту этой парочки, Теда и Энн. Разговоры постепенно прекратились, Кеннер вообще всегда был немногословен. Брэдли мною пил. Потом наклонился к Энн и прошептал:
— Надеюсь, ты уже поняла, что мистер Кеннер не верит в то, во что верят все нормальные люди. Даже в глобальное потепление не верит. И в Киотский протокол.
— Ну, ясное дело, что он не верит в Киотский протокол! — сказала Энн. — Ведь он защищает интересы крупных промышленников. Нефтяных и угольных компаний.
Кеннер спорить не стал. Молча протянул ей свою визитку.
— «Институт анализа рисков», — прочла вслух Энн. — Это что-то новенькое. Что ж, добавлю к списку всех этих крайне правых фронтов и организаций.
Кеннер снова промолчал.
— Потому что все это — чистой воды дезинформация, — сказала Энн. — Все эти исследования, пресс-релизы, плакаты, веб-сайты, организованные кампании. За всем этим стоят большие деньги. И еще позвольте донести до вашего сведения следующее: промышленники были потрясены, когда США не подписали Киотский протокол.
Кеннер лишь потер подбородок и опять промолчал.
— Наша страна больше других загрязняет среду, а правительству на это плевать.
Кеннер невозмутимо улыбался.
— И вот теперь Соединенные Штаты стали международной парией, изолировались от всего остального мира. И заслуженно презираемы за то, что отказались подписать Киотский протокол, отказавшись тем самым от решения проблемы глобального, мирового масштаба.
Она еще довольно долго продолжала в том же духе, обвиняя Кеннера и ему подобных во всех мыслимых и немыслимых грехах. И в конце концов это ему надоело.
— Расскажите-ка мне об этом Киотском протоколе, Энн. Почему мы должны были его подписать?
— Почему? Да потому, что у нас есть моральные обязательства присоединиться ко всему остальному миру в борьбе с выбросами в атмосферу углекислого газа. С целью довести их до уровня 1990 года и даже ниже.
— Ну и что толку было бы от подписания этого договора?
— Весь мир сразу бы почувствовал это. Это помогло бы снизить глобальные температуры в 2000 году.
— На сколько?
— Не понимаю, о чем это вы?
— Не понимаете? А ведь цифры эти хорошо известны. Соблюдение условий протокола позволило бы снизить средние глобальные температуры на 0,04 градуса Цельсия к 2100 году. На четыре сотых градуса. Стоит ли того обедня? Станете ли вы оспаривать это утверждение?
— Конечно, стану! Сколько, вы сказали? Сотые доли градуса? Это просто смешно!
— Так вы убеждены, что соблюдение условий Киотского протокола даст куда более значимые результаты?
