дома?
Не стоило напоминать, что обед в «Лексингтоне» – это ее идея. Но и не заявлять же в лоб, что Нерида действительно воровка! Позже. Может быть, завтра… К тому времени выяснится, пригодна ли девчонка к работе. Мало ли что она наплетет.
– Да ничего она не украдет, – возразил Слоун через два квартала, увидев, что у фургона Меркурио еще стоит народ. В вечернем воздухе разносились смешки. – Собак побоится. Вот придем домой, а она стоит там же, где мы ее оставили.
Джози фыркнула и вцепилась в руку Слоуна.
– Дай-то Бог! Это куда лучше, чем вернуться в пустой дом!
После ухода хозяев Капитан минуту-другую поскулил, но Джесс свернулся на подстилке и уснул сразу же, как только Слоун вышел за дверь. Нерида с трудом перевела дух. Она медленно повернула голову, боясь привлечь внимание собак. В проеме виднелась столовая. Должно быть, кухня дальше. Керосиновая лампа освещала накрытый на двоих стол. Льняная скатерть, фарфор, серебро… Она не видела ничего подобного. У дедушки были две оловянные тарелки, вилка, и ложка, а столом служил деревянный сундук с одеждой.
Соблазн был слишком велик. Нерида осторожно шагнула к столовой, не спуская взгляда с псов. Капитан проводил ее любопытным взглядом, но пост у двери не покинул. Джесс беззаботно похрапывал, лежа на боку. Сделав еще несколько шагов, девушка почуяла восхитительный запах. Лютый голод пересилил страх, и она ринулась в столовую. Ага, вот она, кухня! Там было темно, но ей хватило света, лившегося из соседней комнаты. На чугунной плите стояли кастрюли и сковородки.
– Вилку, вилку! – простонала Нерида, лихорадочно разыскивая буфет. Сковородка с жареной ветчиной еще шипела, а под рукой не было ни прихватки, ни полотенца.
О черт! Из глаз брызнули слезы. Она бросились в столовую, схватила ближайшую вилку, вернулась и поддела ею кусок мяса.
Держа черенок трясущимися руками, девушка вонзила зубы в ветчину и принялась жевать. Горячее мясо обожгло язык и небо, но это было неважно. Сразу забылись и громадные собаки в гостиной, и украденный бумажник, и обворованный ею человек, и красивая женщина с деланной улыбкой. Для Нериды в этот миг существовала только еда. Все страхи и заботы улетучились. Она прикончила первый кусок и принялась за второй.
Все разговоры в «Лексингтон-Хаусе» сводились к только что закончившемуся представлению доктора Меркурио. К Слоуну и Джози тут же устремился Элиас Дакворт.
– Добрый вечер, миссис Макдонох. – Мэр приподнял шляпу и был вознагражден любезной улыбкой. – Слоун, вы пропустили самое интересное! Просто поразительно, как можно описать незнакомому человеку всю его жизнь! Похоже, он действительно читает мысли!
– Видно, Элиас, он все же всучил вам свое лекарство…
Нос Дакворта, формой напоминавший картофелину, слегка побагровел.
– Конечно, никакое это не лекарство, а разбавленное ржаное виски, и вы знаете это не хуже меня, – усмехнулся мэр. – Но разве отличное зрелище не стоит лишней пары монет? Кстати, пойло его ничем не хуже помоев, которыми потчует Бенуа в своей «Луизиане».
Имя содержателя салуна напомнило Слоуну, что украденный бумажник лежит у него в кармане. Нужно поскорее вернуть его, пока Харгроув не хватился пропажи и досужий сплетник не напомнил ему, что начальник полиции потащил в участок какого-то подозрительного юнца. Тогда все будет ясно, как дважды два.
– Элиас, Джози, простите, я покину вас на пару минут. – Слоун вскочил. – Маленькое упущение. Закажите мне бифштекс. Я вернусь еще до того, как его подадут.
Тревожный и недоверчивый взгляд Джози сулил ему неприятности. Что ж, пусть изливает свой гнев дома. По крайней мере, он будет избавлен от публичного скандала.
Слоун прошел через быстро наполнившийся зал и очутился на улице. Городок словно вымер. Все бросились ужинать, и можно было поручиться, что за каждым столом беседовали о фокусах доктора.
Был и еще один повод пообедать в ресторане. В гости к чете Макдонох приходили лишь затем, чтобы пожаловаться на посетителей салуна. Чаще всего семейные трапезы проходили в полном молчании.
Слоун нахлобучил шляпу и двинулся к ярко освещенной «Луизиане». Музыка еще не играла, пьяных не было, и в салуне было относительно тихо. Ничего, через пару часов все изменится… Последние солнечные лучи догорали над городком, когда откуда-то послышались крики. Но не буяны из салуна были тому виной. Суматоха царила у лавки Фосдика, располагавшейся в трех домах от «Луизианы».
– Стой, ворюга! – вопил Генри Фосдик, устремляясь в погоню. Однако шестьдесят фунтов лишнего веса не позволяли бедняге настичь грабителя, хотя тот шатался и едва не падал в грязь.
Слоун инстинктивно прибавил скорость. Расстояние между начальником полиции и его жертвой сокращалось с каждым шагом. Похититель зашатался, осел наземь и оглянулся в поисках спасения. Все было тщетно. Начальник схватил его за воротник и поставил на ноги.
Луна почти не давала света, но кто-то, привлеченный криками Генри, вышел на улицу с фонарем. Слоун тотчас узнал седую шевелюру. Красная шапочка со смешной кисточкой и блуждавшая но лицу широкая актерская улыбка могли принадлежать лишь одному человеку на свете.
– Вот он! – закричал тяжело отдувавшийся лавочник. – Я поймал его с поличным! Доктор Меркурио набивал карманы моими продуктами!
Наверно, старик «раздавил» бутылочку-другую собственного эликсира, потому что был в стельку пьян, но ковылял в участок на своих двоих. Как и внучка, он не протестовал и с готовностью вернул несколько палочек лакричных леденцов, баночку клубничного джема, кусочек бекона и три чудом уцелевших в кармане яйца.
Потребовалось несколько минут, чтобы возвратить украденное, но успокаивать взбешенного лавочника пришлось полчаса. Тем временем доктор Меркурио, заявивший, что его подлинное имя Нортон Ван Скай, уснул сидя. Пока Слоун составлял протокол и обыскивал карманы старика, Генри суетился рядом. В конце концов Макдонох не выдержал и отослал Фосдика за своим помощником.
Оставшись наедине с дедом Нериды, Слоун хотел рассказать ему о судьбе внучки, но Нортон был уже ни на что не способен.
– Пойдемте, док. – Слоун поставил арестанта на ноги. – Ложитесь спать. Побеседуем утром.
Нортон что-то невнятно пробормотал и двинулся, сам не зная куда. Пришлось ему слегка помочь, хотя старик этого и не заслуживал.
– Наверно, вы научили ее лазить по карманам, – пробормотал начальник полиции, закидывая руку коротышки Нортона к себе на плечо.
Они добрели до средней камеры, и доктор Меркурио рухнул на узкую койку. Правда, подушки на ней не было, но это не помешало Нортону мирно уснуть еще до того, как Слоун запер дверь.
Начальник отодвинул стул к стене, сел и положил ноги на стол. Эта поза как нельзя лучше подходила для раздумий. Ах, если бы он послушался Тодда Ньюкомба и выставил старика из города! Но Слоун не был мечтателем. Он привык глядеть в глаза реальности, какой бы тяжелой и прозаичной она ни была.
Как сказать Нериде, что он арестовал ее деда? Как сообщить Джози, что они пустили к себе искусную карманницу? Он обдумывал, какая из этих задач труднее и за что взяться сначала.
Кроме того, он так и не добрался до Бенуа Харгроува. Конечно, владелец салуна уже хватился пропажи. Если бы не выходка Нормана Ван Ская, Слоун вернул бы бумажник с соответствующими объяснениями. Если бы да кабы… Опять мечты? Он же поклялся, что не будет предаваться этому дурацкому занятию!
Макдонох сдвинул шляпу на глаза и в ожидании возвращения Генри принялся размышлять над тем, как объяснить Джози причину очередного, на сей раз катастрофического, опоздания к обеду.
Все шло из рук вон плохо. Единственное утешение – Генри сумел найти Боба Кепплера. Бенуа Харгроув и его чертов бумажник могли подождать. Слоун оставил помощнику подробные указания и направился к двери с твердым намерением идти прямо в «Лексингтон-Хаус». Однако на тротуаре его поджидал хозяин салуна.
– Я слышал, что вы здесь, – не поздоровавшись заявил Харгроув. – Хочу заявить о преступлении.
Слоун полез в задний карман.
– Может быть, это и не понадобится. – Он протянул бумажник владельцу. Тот задумчиво покрутил ус и
