— Разбойники ходят где хотят. Мне неизвестны их планы.
В воображении Маргерит возникло бледное лицо Монтегю Ренни, и у нее возникло дурное предчувствие, что именно Ренни и подкарауливал Чарлза. Но если это так, то какова причина? Ответ ясен: Ренни сам хотел заполучить ее, он уже несколько раз говорил об этом.
Вспомнив его угрозы, она еще острее почувствовала свою вину и пожалела, что не может вернуть вчерашний день. Если бы Чарлз не пришел к ней в дом, на него бы не напали. Если бы он ушел раньше, если бы она ласково поговорила с ним…
— Ему повезло, что, когда его ударили, у него на голове была шляпа, иначе он мог быть уже мертв.
Маргерит сжалась, словно ударили ее. Если бы он умер, это была бы ее вина. Она и сейчас чувствовала себя виноватой, но у нее появилась возможность помириться с Чарлзом.
Она смотрела, как Эмми входила в спальню. Ей навстречу вышел со страдальческим выражением лица камердинер с бульонной чашкой в руках. Маргерит услышала раздраженный голос Чарлза и смело шагнула через порог. Она была так уверена, что он захочет увидеть ее, что с улыбкой вошла в спальню и весело поздоровалась с ним.
Чарлз, с повязкой на голове, сидел на постели, откинувшись на подушки. Он осунулся и был бледен. Его лицо застыло, когда он увидел ее. Эмми уже подошла к постели, но, увидев выражение его лица, сказала:
— Я пойду проверю, как повар готовит для тебя обед. — Чуть заметно улыбнувшись Маргерит, она поспешно вышла из комнаты. Маргерит пожалела, что Эмми не осталась, чтобы поддержать ее.
— Я слышала, что вчера на тебя напали возле моего дома. Мне очень жаль, — нерешительно произнесла она и сделала шаг к кровати. — Если бы я не…
Он нахмурился.
— Не надо этих «если бы», Маргерит. Зачем ты здесь? Порадоваться моей слабости?
— Нет! Я очень испугалась, когда Эмми рассказала мне о несчастье. — Она переплела дрожавшие пальцы. — Я должна была приехать, понимаешь, я не могла бы ни есть, ни спать.
— Меня чуть не убили, а ты думаешь только о том, насколько это испортит тебе аппетит, — мрачно пробурчал он. Он отвернулся, чтобы не видеть ее. Из открытого окна тянуло теплым ветерком и доносилось беззаботное пение птиц.
— Нет! Я не это хотела сказать. Ты переиначил мои слова. Я хотела сказать, что совсем неравнодушна… очень неравнодушна… к тому, что случилось с тобой.
Она покраснела, сознавая, что распахнула перед ним свою душу. Она надеялась, что он поймет ее объяснение и смягчится.
Он снова с трудом повернул голову и посмотрел на нее.
— Неравнодушна настолько, что выйдешь за меня замуж? — спокойно осведомился он.
Но Маргерит не смогла ответить «да». Он заметил ее нерешительность и презрительно фыркнул.
— Если бы у меня не раскалывалась голова, я бы сам проводил тебя до двери. Тебе здесь нечего делать.
— Ты слишком торопишься, Чарлз. Я не намерена…
— Я не просил тебя приезжать сюда. По правде говоря, я устал от твоих капризов. — Его глаза потемнели от гнева. — Ты бы не колебалась и сразу приняла мое предложение, если бы узнала, что я уже не бедный человек.
— Ты ошибаешься! — с отчаянием вскричала она. Разговор принимал дурной оборот, хуже, чем она ожидала. — Твои деньги тут ни при чем.
— Несмотря на все твои заверения, ты довольно скоро выйдешь замуж за кого-нибудь очень богатого. Не сомневаюсь…
Маргерит бросилась к нему, сжимая от волнения руки.
— Ты несправедлив, Чарлз! Я не расчетлива, и у меня не такой уж плохой характер.
— Ты выйдешь замуж ради того, чтобы удовлетворить свои плотские желания, и ты не выйдешь за бедного джентльмена.
Маргерит вскипела:
— Какой же ты злой! Ты груб, и неблагородно обвинять меня в том, что я выйду замуж только ради удовлетворения своих желаний и ради денег.
Его губы скривились в циничной улыбке.
— Если не мужа, то любовника ты заведешь очень скоро. Ты подождешь, пока не появится подходящий богатый идиот.
— Не забывайте, сэр, что именно к вам я бегала на свидания, — сказала она. — Вы не одну неделю потратили на то, чтобы подготовить мое падение, и это доказывает, что я не ветреница, какой вы хотите меня изобразить. — Она прижала ладони к пылающим щекам и посмотрела ему в лицо, надеясь вновь увидеть его улыбку.
— Ладно, Маргерит. Ты отвергала мои предложения. До сих пор.
Он схватил сложенный листок бумаги, лежавший на покрывале, на который она не обратила внимания.
— Сегодня утром я получил письмо от моего поверенного. Он сообщает мне, что я унаследовал титул маркиза Рэнсфорда от дальнего родственника… и небольшое состояние. Поэтому не рассмотришь ли ты предложение выйти замуж за маркиза с деньгами? Все деньги будут в твоем распоряжении.
— Ты принимаешь меня за холодную, бессердечную… жадную женщину. Я не приму предложения, сделанного с таким цинизмом.
— К сожалению, — с насмешкой в голосе сказал он, — у меня слишком кружится голова, а то бы я опустился на одно колено и почтительно просил твоей руки.
— Ты смеешься надо мной! — воскликнула она, подавляя желание выбежать из комнаты. — Это несправедливо. Мне не следовало приезжать.
Он согласно кивнул.
— По-моему, ты все сказала вчера, и моя рана ничего не изменила в наших отношениях. Не надо притворяться, что ты ко мне неравнодушна.
— Я не притворяюсь, — прошептала она, но он ее не слушал. С таким же успехом она могла разговаривать со стеной. Она хотела взять его руку, но он отдернул ее.
— Уходи. Думаю, мы больше не встретимся, — холодно произнес он.
Она посмотрела на его четкий профиль и вдруг поняла., что его слова отняли у нее надежду на счастье.
— Прощай, Чарлз. Прости, если причинила тебе боль. Мне искренне жаль.
Глава 17
— Черт побери, Чарлз, что ты сказал Маргерит? Она ушла в слезах. Выбежала из дома, и я не услышал от нее ни одного внятного слова. — Ник опустился в кресло, стоявшее у кровати с зеленым парчовым балдахином, и уставился на друга.
— Камень заплакал, — равнодушно заметил Чарлз, — от жалости к себе.
— Что произошло между вами, почему ты говоришь с такой горечью?
— Отказ, еще один. Полагаю, теперь дорога тебе открыта, но не удивляйся, если она выберет кого-то с большими деньгами, которых у тебя нет.
— Что-то другое, хуже отказа, должно было случиться, чтобы в твоем голосе звучало столько сарказма. — Ник испытующе посмотрел на Чарлза, но тот отвел глаза.
Голова у Чарлза разрывалась от боли, и тошнота подступала к горлу. Она стояла рядом, его богиня, так близко, что он мог бы коснуться ее. На ее лице он видел тревогу, но не любовь, как ему бы хотелось.
От ощущения пустоты и боли в груди голова у него заболела еще сильнее.
— Давай не будем говорить об этом сейчас, — попросил он.
— Хорошо, как пожелаешь. — Ник вздохнул, теребя вышивку на жилете. — Как я понимаю, ты знаешь, кто на тебя напал?
— Я никого не видел, но есть только один человек, затаивший на меня злобу. Монтегю Ренни. Кроме того, он неотступно следит за Маргерит. Он или нанял кого-то, или подкараулил меня сам. Он не решился бы открыто встретиться со мной, трус проклятый. — Чарлз закрыл глаза, не зная, как успокоить сильную боль в
