Вошла Бетси, горничная, на лице ее застыло удивление. Она присела в реверансе:
— Миледи, к вам джентльмен.
— Еще один кредитор?
— Нет, миледи. Это мистер Ренни.
Лицо Маргерит исказилось от отвращения. Монтегю Ренни был одним из старых приятелей мужа.
— Скажи, что меня нет дома, Бетси, и что ты не знаешь, когда я вернусь. Скажи, чтобы он немедленно уходил.
В холле раздались тяжелые шаги.
— Не стоит мне лгать, Маргерит, дорогая. Вы никогда не умели это делать.
— Ладно, как я вижу, тебе не придется ничего передавать ему. Я сама скажу. — И Маргерит отпустила Бетси.
Когда горничная выходила из комнаты, ее. задержал, схватив за руку, худой высокий человек:
— Принеси мне стакан эля, да побыстрее.
Бетси испуганно взглянула на Маргерит, та кивнула и поморщилась, когда за горничной захлопнулась дверь и его зловещая фигура в черном плаще начала приближаться.
Несмотря на худобу, Монтегю Ренни обладал большой силой. На лице его, как всегда, было насмешливое выражение, и он улыбнулся ей бескровными губами. Его необычно бледная кожа свидетельствовала о невоздержанности. Этого человека можно было бы назвать красивым, если бы от него не веяло таким холодом. Белокурые локоны могли бы придать ему ангельский вид, но в нем не было небесной доброты. Наоборот. Его глаза, зеленые и холодные, пронзали ее, заставляя содрогаться от отвращения и страха.
Его бледные, тонкие, как паучьи лапы, пальцы теребили шляпу, которую он держал в руках. Он небрежным жестом отбросил волосы со лба. Маргерит заметила грязь под его ногтями и вздрогнула от отвращения. Увидев его впервые, она подумала, что он похож на слугу дьявола. С тех пор ее мнение о нем не изменилось.
— Что вам нужно, мистер Ренни? В прошлый раз я попросила вас больше меня не беспокоить.
— Будем считать, что вы этого не говорили, дражайшая Маргерит. Я уверен, что в данных обстоятельствах Литгоу был бы намного великодушнее. Он бы мне не отказал.
Он уселся в старое кожаное кресло, где обычно сидел ее муж, и с любопытством посмотрел на разбросанные на столе счета. Ей было противно приближаться к нему, но она прикрыла счета расчетной книгой и отошла в сторону.
— Полагаю, вы не будете вновь требовать от меня деньги, мистер Ренни? Предположим, вы были другом моего мужа, но после его смерти я не получила от вас ни малейшей поддержки. Скорее наоборот.
Маргерит мечтала покончить с прошлым и начать все сначала, но Ренни не давал ей это сделать.
Он издал угрожающий, похожий на рычание звук, перешедший в кашель.
— Вы же знаете, я всегда тут — на случай, если буду вам нужен.
Его холодный взгляд смерил ее с головы до ног, и Маргерит пожалела, что на ней не серое саржевое платье, а облегающий лиф и юбка на кринолине. Слава Богу, что грудь прикрыта кружевным шарфом, а на голове чепчик. Она знала, что ему очень нравятся ее огненно-рыжие волосы.
— Когда-нибудь вы станете моей женой, Маргерит, я в этом уверен.
— Никогда! — Маргерит сжала спрятанные в складках юбки руки с такой силой, что ногти впились в ладони. — Об этом не может быть и речи.
Он поджал тонкие бескровные губы и медленно провел рукой по волосам, упорно падающим на лоб.
— Я терпеливый человек. Если вам нужно время…
— Зачем вы приехали? Снова мучить меня?
— Мучить? — переспросил он, насмешливо подняв брови. — Почему вы так подозрительны, дорогая? Я приехал навестить безутешную вдову своего друга. Другая причина была бы просто неприлична.
— Я бы предпочла, чтобы вы вообще не приезжали.
Бетси принесла кувшин с элем и стакан и с неохотой поставила их перед гостем. Маргерит хотелось попросить горничную остаться, но кто знает, что еще скажет Монтегю. Не находя себе места от беспокойства, она подошла к окну. Вдыхая свежий запах травы и распускающихся листьев, она думала о том, сумеет ли когда-нибудь избавиться от прошлого.
Бетси вышла и тихо закрыла за собой дверь. Монтегю пил с жадностью, шумными глотками, словно целый день провел в пустыне. Наконец он со стуком поставил стакан на расчетную книгу, и Маргерит вздрогнула.
— А теперь, раз вы не расположены к любовным разговорам, перейдем к делу.
Она похолодела.
— Я уже заплатила вам.
Наступившая тишина становилась угрожающей.
— Я считаю, что ваша тайна стоит намного больше, — вкрадчиво произнес он. Чтобы не упасть, Маргерит прислонилась к подоконнику, ей не хватало воздуха. — Мне нужна еще тысяча фунтов, — продолжал он. — Даю вам две недели, чтобы найти их.
Она не сразу смогла заговорить.
— Мне нечего вам дать. У меня ничего не осталось. Мне едва хватает на хозяйство. — Она повернулась к нему: — Это правда.
Он усмехнулся:
— Вы избавились от любимой мебели Литгоу. Еще многое можно продать, включая картины и безделушки.
— Я сама решу, что мне продавать. Этот дом завещан мне со всем его имуществом.
Он развел руками.
— Ну что ж, значит, надо продать все лишнее. — Он встал, и кресло заскрипело, освобождаясь от его тяжести. Он подошел и, встав у нее за спиной, прошептал ей на ухо: — Тысяча фунтов.
Она отшатнулась, но он крепко ухватил ее за руку. Вскрикнув, она попыталась высвободиться.
— Пустите меня! Вы не имеете права меня трогать.
Ренни хотел прижать ее к себе, но она вывернулась и отскочила в сторону. Он шагнул к ней, она быстро наклонилась и схватила с пола осколок стекла.
— Не подходите, или я зарежу вас! — Она показала ему стекло, и похотливая улыбка исчезла с его лица.
Он отступил, размышляя, как, не уронив своего достоинства, выйти из этого положения. Наконец он пожал плечами, его глаза холодно блеснули.
— Я уже говорил — я терпеливый человек. — Он направился к двери. — Я вернусь за деньгами через две недели.
— Вы шантажист! — презрительно процедила она в бессильной ярости. Она порезала руку о стекло, и струйка крови проложила горячую дорожку на ее запястье.
— Шантажист? — Он прищелкнул языком. — Конечно, мне полагается плата за ту помощь, которую я оказывал вашему покойному мужу, скажем так, в чрезвычайно деликатных делах.
Она дрожащим голосом прошипела:
— Вы так же виновны в убийстве, как и он! Впрочем, скорее всего вы совершили это грязное дело без его помощи. Литгоу, может быть, и потерял разум в конце жизни, но убийцей он не был.
— Ваша история, — усмехнулся он, — могла бы, наверное, убедить судей, но я в этом сомневаюсь…
— Я не участвовала в ваших подлых делах! — воскликнула она, поняв, что он не прочь свалить всю вину на нее.
— Вы прятали якобитских шпионов, а это измена, моя дорогая.
Он засмеялся, и его смех кинжалом ударил ее по нервам.
— Мне не хочется видеть, как свернут вашу милую головку, но я без колебаний донесу на вас.
Не выпуская из рук осколок, Маргерит подошла к нему.
— Я заплачу вам тысячу фунтов, если вы скажете, где зарыли тело этого сержанта.
Он долго, словно забавляясь, смотрел на нее.
— Поживем — увидим. Может быть, когда-нибудь я и открою вам эту тайну. Все зависит от вашего
