Сазон сорвался с места первый, Мальцев стартанул не так эффектно. Сазон, не притормозив, вылетел на главную дорогу, Мальцев подкрался к повороту с дисциплинированно включенным поворотником и аккуратно вырулил вслед за Сазоном. Я все терла и терла тряпкой то очки, то фары, то фары, то очки. Я хотела крикнуть им, чтобы дернули меня на буксире – глядишь, заведусь, или, может, дед подарит надоевший, устаревший джип. Но они скрылись раньше, чем я рот успела открыть. Я устала, испачкалась, и захотела поплакать. Я приехала разгадать одну загадку, а их оказалось две.
В ржавом ведре, которое стояло там, где у всех нормальных машин находится мотор, лежала веревка. Я взяла ее в правую руку, в левой зажала сто рублей, и вышла голосовать на дорогу. Но никаких машин не было. Город еще не проснулся. Я стояла как дура – одна, посреди пустой дороги, с веревкой и сотней в руках. Пролетел самолет, оставляя в небе белый след, по-осеннему громко закаркали вороны. Я порылась в сумке, заменила сто рублей на десять долларов, а веревку обмотала вокруг шеи. Мимо промчался раздолбанный грузовик, и чумазый водила, глядя на меня, повертел пальцем у виска. За свои же деньги демонстрирую чувство юмора, а меня не понимают. Опять захотелось поплакать.
Я сходила за ведром, и перевернув его, уселась на обочине, закурив с веревкой на шее. На третьей сигарете около меня затормозил красный Мерседес-кабриолет с откинутым верхом.
– Есть прикурить? – спросило создание из тех, кого принято считать «шикарной дамочкой». Она была такая безупречная, что невольно подумалось о мастерстве хирургов. Я кивнула и бросила ей в салон зажигалку. Она затянулась длинной, черной сигаретой, и тряхнув белокурой гривой, посоветовала:
– Лучше делать это при вечернем освещении.
– Что?
– Вешаться.
– Почему?
– Эффектнее. Еле различимый силуэт висящего в полумраке тела, откинутая голова. Утром лучше вскрывать вены. Кровь и первые лучи солнца – это романтично...
– Мне бы на буксир.
– Буксир?
– Ну да. Вот веревка.
– А ведро зачем?
– Посидеть. Стоять устала.
– Блин! А я тут распинаюсь! Цепляйся. Где твой автомобиль?
– Вон мой автомобиль, – ткнула я пальцем в заглохший на повороте «Запор».
– Странный какой-то, – она лихо развернулась и подъехала к «горбатому».
Через минуту роскошный Мерседес с потрясающей красоткой за рулем тащил меня на ржавом «Запорожце» по пустынной дороге, мимо бесконечного ряда пирамидальных тополей. Завидев нашу кавалькаду, редкие встречные машины визгливо тормозили, а одинокий гаишник от удивления выронил свой полосатый жезл. Даме нравилось такое внимание, и она время от времени делала всем ручкой. Я же, с паническим вниманием следила за тормозными фонарями ее машины, и очень старалась не перепутать тормоз с газом: веревка оказалась довольно короткой.
На вопрос «куда едем», я подумала, и назвала адрес предприятия, на территории которого, Гогот и Бизон держали свой автосервис. Еще, конечно, очень рано, и там никого нет, но я подожду. Дама пару раз останавливалась и выспрашивала дорогу у ранних прохожих. Когда мы прибыли, я не рискнула предложить ей десять долларов, и подарила свою зажигалку в кожаном чехле.
– Спасибо, – прощебетала блондинка, – было так интересно! Эти здания мрачные! – она описала полукруг холеной рукой. – Я никогда, никогда здесь не была, так интересно! Это что – зона?
– Нет, – разочаровала я ее, – какой-то завод.
Два охранника в будке толкались у окошка, как первоклассники у дырки в стене женской раздевалки. Дама красиво села за руль, и красиво уехала, лишь слегка напылив. Я подошла к парням в будке и сказала, что мне нужен автосервис.
– Проезжай, – равнодушно сказали они, и опустили красную веревку, натянутую в воротах.
– Я лучше тут подожду. Ездить я могу только на галстуке.
Парни засмеялись, и один посоветовал:
– Ты иди, у них там круглосуточно.
И я пошла, в надежде, что Гогот мне поможет.
Я его сразу узнала. Он был маленький, рыжий, и не такой уж простак, каким описал его Бизон. Конечно, рыжие кудри, голубые глаза и веснушки кого хочешь сделают рубахой-парнем, но у Мишки были цепкие глаза: умные и непростые. Он валялся на какой-то кушетке когда я вошла в гараж, и не дремал, а просто пялился в потолок, будто размышлял нужен тому ремонт или нет. Он перевел взгляд на меня и вопросительно приподнялся.
– У меня что-то с машиной, – заявила я.
– Где она?
– Там, у будки. Меня на буксире приволокли.
Он вздохнул, поднялся, и неохотно потащился за мной. Увидев «горбатого», Мишка сильно развеселился:
– А давай его в желтый цвет, и надпись на боку «Эх, прокачу!»
– Нет, – разозлилась я, – В зеленый, и «King of Spirits» на боку.
Мишка покатился со смеху. Для вихрастого простачка у него неплохо с юмором и с языком.
– А вообще-то мне, чтобы оно ехало.
Мишка безошибочно нашел движок, потом заглянул в бензобак и сообщил:
– Кормить надо своего зверя.
– В смысле?
– Бензин заливать.
– Я заливала! – заорала я.
– Значит, или прокатали, или отсосали.
– Отсосали! – понравилась мне больше версия.
– На святое, гады, покусились...
Пока он острил, я рылась в сумке, отыскивая еще одно письмо от Глеба – для Мишки. Но я никак не могла его найти. Попадался сборник стихов «О былом», мобильник, деньги, почему-то тут же оказалась грязная тряпка для протирки очков и фар. И снова мобильник, опять тряпка и связка ключей, которую сунул Сазон.
– Я сейчас, – Мишка ушел. Я попросила у охраны прикурить. Мишка вернулся с канистрой бензина, и с помощью шланга и воронки залил бензин в бак. «Горбатый» завелся с третьей попытки.
– Оставляй его на сутки. Я тебе зажигание выставлю, подшаманю, он перестанет дергаться и заводиться будет с полпинка. Еще десять лет пробегает.
– Сколько с меня?
– Сто долларов.
– За сто долларов я сама десять лет пробегаю.
– Ладно, семьдесят, – он вдруг уставился на мою сигарету. – Не крепко для дамы?
– Не крепче, чем для мужика.
– Я знал только одного человека, который предпочитал эти сигареты другим.
– И это была не дама.
– Это был парень. Он любил сильные ощущения.
– Почему был?
– Потому что сильные ощущения очень портят здоровье.
Мне не понравилось как он это сказал. Я протянула ему деньги и решила, что письмо отдать успею завтра.
Я потопала по дороге, в расчете поймать попутку, но потом вспомнила, что у меня есть мобильный и набрала комбинацию из шести одинаковых цифр, которые мозолили глаза на всех такси города. Машина
