заветной девичьей мечты.
– Почему Михаил женился на мне? – спросила Белл. – Открой мне истинную причину, папа.
Герцог сбился с ритма от неожиданного вопроса.
– Ну, я… – Дочь явно застала его врасплох. – Князь увидел тебя в саду и попросил у меня твоей руки.
Белл знала, что именно так оно и было.
– Он женился на мне из-за моего шрама? – спросила Белл. – Или его желание не зависело от этого?
– Я не знаю его мотивации, – ответил герцог. – Михаил со мной не делился, а я его не спрашивал.
Белл чувствовала, что он лжет. Да и какой отец не хочет оградить своего ребенка от боли?
– Тогда я сама спрошу об этом Михаила. – Белл натянуто улыбнулась.
По окончании вальса Белл извинилась, сказав, что ей нужно зайти в дамскую комнату, но вместо этого направилась в холл.
Любимые люди предали ее. Неосведомленность ее отца, как и любовь Михаила с первого взгляда, – ложь. Белл была готова поклясться своим счастьем, что все, кроме нее, знают правду. Ее сестры, отец, мачеха, шурины и золовки. Даже Лавиния Смит и та догадывалась об истинной причине.
Только она имела глупость поверить своему мужу в любовь с первого взгляда. Михаил лгал ей о своей слепоте и амнезии. Лгал, умолчав о женитьбе по доверенности. Все, что он ей говорил, было ложью.
– Послать за каретой? – спросил слуга.
Белл вежливо улыбнулась:
– Нет, спасибо. Я пойду пешком.
Слуга был ошеломлен.
– Я живу в двух кварталах отсюда, – пояснила она. – Если князь Михаил Казанов спросит обо мне, передайте ему, пожалуйста, что я ушла домой. Но лишь в том случае, если он спросит.
– Да, ваша светлость. – Слуга открыл дверь. – Приятной прогулки, ваша светлость.
Белл покинула особняк Уинчестеров и направилась на Гросвенор-стрит. Пройдя Эдамс-роу и еще два квартала, она вышла на Гросвенор-сквер и через десять минут была уже дома.
– Добро пожаловать домой, ваша светлость, – сказал дворецкий, открывая дверь.
– Спасибо, Бумер. – Белл не смогла сдержать слез, навернувшихся на глаза.
– А где его светлость? – Дворецкий был удивлен, что она вернулась одна, он даже выглянул за дверь. – И где карета?
– Я оставила мужа и карету на балу.
Белл поднималась по лестнице в свою спальню, размышляя, как вести себя при сложившихся обстоятельствах. Ей нужно день-другой поразмышлять о своем замужестве и разобраться в своих чувствах. Очень не хотелось покидать Бесс. Но притворяться перед ребенком грешно.
Сняв платье, Белл аккуратно сложила его и перекинула через пуф, сверху положила кулон с бабочкой. Потом достала смену белья и несколько необходимых принадлежностей, сложила их в гобеленовую сумку и села на край кровати.
Нужно ли оставлять Михаилу записку? Но ведь она не собирается бежать. Просто уезжает на несколько дней домой подлечить свои душевные раны.
Тем временем в двух кварталах от Гросвенор-сквер, в особняке Уинчестеров, играли в карты. Михаил встал из-за игорного стола и посмотрел на своих братьев.
– Танцы с моей женой закончились. Путь свободен.
Он покинул комнату и отправился ее искать. Сейчас они потанцуют последний раз и уедут, отдав долг вежливости хозяевам.
Михаил вошел в зал и пробежал глазами танцующие пары. Его жены там не было. Он обвел глазами зал и разыскал своих золовок. Но ее так и не увидел.
– Вы не знаете, где Белл? – спросил он у них.
Герцог Инверари закивал.
– Она отправилась в дамскую комнату.
Михаил вышел в коридор и стал медленно прохаживаться возле дамской комнаты. Подождал минут десять и вернулся в зал.
– Вы уверены, что она пошла в дамскую комнату? – спросил он у герцога.
– Я сейчас ее поищу, – предложила княгиня Саманта.
– Я пойду с тобой. – Княгиня Регина присоединилась к Саманте.
Прошло пять минут. Еще пять. Михаил встревожился, а когда золовки появились без его жены, запаниковал.
Куда она подевалась? Надо будет прочесть ей нотацию, чтобы впредь не заставляла его тревожиться.
– Кое-кто пытается вставить вам палки в колеса, – сказал герцог Инверари, отведя Михаила в сторону. – Когда я танцевал с Белл, она спрашивала меня, правда ли, что вы женились на ней из-за ее шрама. Вам нужно спросить внизу, не выходила ли она из холла.
Михаил поспешил вниз.
– Скажите, вы оставались здесь весь вечер? – спросил он слугу, который закивал в ответ. – Вы не видели мою жену, княгиню Белл?
– Ее светлость просила меня передать вам, что она уходит домой, если вы спросите, – ответил слуга.
– Как давно она ушла?
Слуга подумал мгновение.
– Минут пятнадцать назад.
Михаил выскочил из дверей и с удивлением обнаружил, что карета стоит на противоположной стороне улицы.
– Ты не отвозил мою жену домой? – спросил он своего слугу.
– Нет, ваша светлость, – ответил тот. – Мне показалось, я видел похожую женщину, идущую по улице, но она исчезла, к тому времени когда я подъехал сюда.
Михаилу показалось странным, что его беременная жена пошла пешком. Если с ней что-то случится… Он отбросил эту ужасную мысль.
– Поезжай и встречай меня у дома, – сказал он кучеру.
– Вы не поедете, ваша светлость? – растерянно спросил слуга.
– Бегом быстрее. – Михаил повернулся и бросился на Одли-стрит. Миновав Эдамс-роу, через пять коротких минут он уже был дома.
Запыхавшись, он ворвался в холл, затем резко остановился. Его жена с сумкой в руке спускалась по лестнице.
Плохо. Это было хуже, чем он воображал. Намного хуже.
Белл остановилась. У нее упало сердце при виде мужа. Покинуть его было бы легче, если бы он не вернулся домой. Она прошла в холл.
– Почему ты запыхался? – спросила она, остановившись.
– Я бежал домой.
Удивительно. В высшем обществе на дружеские вечеринки не приглашают людей, которые ходят пешком.
Белл всматривалась в любимое лицо с угловатыми чеканными чертами, с глазами чернее, чем бездонный омут, и точеными губами, которые она жаждала целовать. Но она была вынуждена настроить себя против него, собрав весь свой гнев.
– Скажи, мой кулон-бабочка принадлежал твоей первой жене? – спросила она.
Михаил был озадачен вопросом.
– Что?!
Так. Насчет кулона Лавиния солгала.
– Ты клялся у смертного одра первой жены жениться на Лавинии?
Михаил, казалось, был сбит с толку.
