не секрет, что послужило причиной сего визита? Новые Зеркала пока не готовы, к величайшему сожалению, выплавка их стала невозможной из-за серых сущностей.
– Мне сейчас не до Зеркал, – ответил король. – Причиной послужил твой сын. Кстати, где он? Я хочу его видеть.
– Мальчика сейчас нет дома, ваше величество, – мастер Вэйтэк с недоверием смотрел на двух странных спутников короля, задавая себе вопрос: стоит ли в их присутствии говорить о проявлении Трилистника на ладони Конэ-Эля.
Перехватив его взгляд, Тоус Светлый усмехнулся, поняв сомнения мастера.
– Ты можешь говорить при них, мой друг, эти люди в курсе дела. К тому ж они разыскивают еще одного Избранного, верней Избранную.
– Аа-а-а, – догадался мастер Вэйтэк. – Так это вы о той девушке?
Де'Жетье напрягся: неужели нашли эту чертовку?
– Какой девушке? – переспросил Тоус Светлый.
Отец Конэ-Эля никак не мог взять в толк – притворяется король или нет.
– Ваше величество, больше месяца назад мы отправили к вам гонца с подробным описанием того, что произошло с моим сыном. Я сам лично написал тот отчет.
Тоус Светлый недоверчиво посмотрел на мастера Вэйтэка:
– Не хочу обижать тебя, друг мой, но ты ошибаешься, это мой гонец привез весть об Избранном, после того, как я приказал разыскать его. От тебя же никаких вестей не приходило.
В дверях появились элдэры Рантелас и Ланкиаль. Поприветствовав короля и Старейшин Собора, они со всеми подробностями передали королю информацию о затеянном ведьмами бунте и проявлении на ладони юного эльфа Трилистника. Сверкая от ярости глазами, Тоус Светлый оглядел свою свиту:
– Где Дриал? Я спрашиваю – где Дриал?!!
Перешептываясь, Старейшины Собора интересовались друг у друга, куда мог подеваться первый советник. Буквально час назад он ехал, замыкая колонну, но никто не видел, чтоб Дриал заходил в дом.
– Предатель! Собственноручно убью эту мразь! – орал Тоус Светлый.
Старейшины Собора Трилистника понимали гнев своего короля: Дриал ловко скрыл важную информацию. Насколько масштабно развернули свои действия ведьмы, правитель эльфов просто не знал. Его информировали, что небольшая группа этих мерзавок мутят воду в Сельдмоне, устраивая там драки на улицах. Но то. что это стало причиной пробуждения Конхена, что происходящее на несколько порядков опасней, король просто не догадывался.
Судьба Дриала была предрешена, осталось только найти предателя.
– Немедленно начать его розыск, – приказал король. – Достать живым и только живым. У меня к нему много вопросов.
Лицо Тоуса Светлого перекосила жуткая ухмылка, не обещавшая Дриалу ничего хорошего.
– Надо же, – хмыкнул Де'Жетье. – А я-то, грешным делом, подумал, что среди эльфов предательство не существует даже как понятие.
В дверь робко постучали. Эльф-подросток нерешительно вошел в дом:
– Мастер Вэйтэк, а Терли нигде нет. Его мать сказала, что он до сих пор не вернулся из столицы. По всей видимости, загулял там.
– А ты откуда знаешь? – мастер Вэйтэк нахмурился.
– Это не я, это его мать так считает, – словно извиняясь, произнес мальчуган и исчез от греха подальше.
Внимательно следивший за их беседой Тоус Светлый поинтересовался:
– Терли – это кто?
– Юноша, которого мы отправили с донесением, – опередил с ответом отца Конэ-Эля элдэр Рантелас. – По всей видимости, после беседы с вашим первым советником, парень исчез…
От ярости лицо Тоуса Светлого посерело: мало того, что собака Дриал утаил важную информацию, так еще и парня угробил. Король уже четко знал, что сделает с предателем.
– Давайте вернемся к нашим баранам, – немного каркающий голос Де'Жетье прозвучал несколько раздраженно. – Итак, что за девка была с вашим сыном?
– Каким бараном? – не понял Тоус Светлый.
– К Избранным… Я имел в виду… Давайте продолжим разговор об Избранных.
Хранитель Заклятий ночи возвел глаза к потолку – опять Де'Жетье нарывается…
– При чем гут бараны? – в голосе короля зазвучал металл. – Вы сравниваете эльфа с бараном?
Матеря про себя эльфийского короля, Де'Жетье лихорадочно искал фразы для выхода из сложившейся ситуации.
– Допрыгался, – прошипел Банкума.
Еще неизвестно чем бы закончилась сложившаяся ситуация, если бы вдруг во дворе не заржали кони. Через пару мгновений с улицы раздался крик жены мастера Вэйтэка. Забыв обо всех приличиях, мастер Зеркал кинулся из дома. Сохраняя достоинство, заинтригованный король вышел следом за ним. Перед взором Тоуса Светлого предстала картина, достойная кисти художника: плачущая Вэйда обнимала сына, рядом стоял мастер Зеркал, украдкой смахивая слезу, чуть поодаль от них, возле топчущихся на месте двух
