Утро началось после полудня…
Дав возможность Еве и эльфу выспаться, маг сидел в комнате сына. Смотря на портрет юного Кристиана, он неторопливо рассказывал сыну о своих гостях.
– Эльфа ты не знаешь, сынок, вы с ним никогда не встречались. Может, только его отца… Хотя столько веков прошло, я уже и сам запутался. А вот ее ты должен помнить. Впервые она переступила порог нашего дома еще до разделения Мира. Тебе тогда лет пять было…
Ты так любил забираться к ней на колени и, играя с ее косой, слушать сказки, которые она рассказывала тебе каждый вечер. Знаешь, Ева ничуть не изменилась. В каждом новом воплощении она остается сама собой. И что самое любопытное, Ева никогда не отстригает свои косы, словно память о прошлых жизнях не позволяет ей этого сделать. А еще ее аура… Представляешь, золотой цвет никуда не уходит! Наоборот, набирает силу все больше и больше! Хотя в этом нет ничего удивительного. Дочь мага и прекрасной эльфийки – такой родилась ее самая первая сущность. Только вот Ева об этом никогда не вспомнит, да и не стоит. Зачем смущать ее разум? Как давно это было… Тогда, тысячи веков назад она сделала свой выбор, уйдя вместе с отцом в Мир людей, чтоб встать на его защиту. Останься Ева тут с матерью, она стала бы бессмертной, но выбор сделан.
Наполовину человек, Ева обречена на жизнь и смерть, на то, чтоб умирать и рождаться вновь, не помня прошлого. А ее отец, маг Высшей Ступени, уж он-то должен был помнить свое происхождение, откуда он родом. По крайней мере, я на это надеялся, а вышло, что ошибся. Законы другого мира блокировали воспоминания о доме, о любимой жене Энель, о дочери, в конце концов. Как жаль…
Я надеялся, что если подарю Еве Волчицу, память ее не утратится совсем. Но, по всей видимости, в Мире людей срабатывают иные законы. Только тут, в нашем замке, крохотные воспоминания проснулись от глубокого сна. Волчица – это был мой подарок ей перед уходом за Барьер, который мы сотворили. Зря я не сказал Корсиану о второй сущности его дочери, ой зря. Может, этот факт и стал бы для его памяти зацепкой, тем звоночком, который напоминал о прошлой жизни, и он не забыл бы дочь.
Поставив портрет сына на старый комод, мастер Агвальт достал часы. Стрелки показывали двенадцать.
– Почему не выходишь? Обиделась? – постучал пальцем по дверке домика маг.
– А ты как думаешь? – донесся из-за них ворчливый голос кукушки.
– Хватит дуться, выходи, – попросил маг.
– Извинись сперва, а я подумаю еще, прощать или нет, – буркнула птица.
– Ну, прости, а? Я тебе леденец дам. Хочешь?
Кукушка высунула свою голову:
– Не обманываешь?
– Я хоть раз обманул тебя?
– Не помню, старая я… – напросилась на комплимент кукушка.
Маг это понял:
– Какая же ты старая? Я вот да, а ты такая красавица, молоденькая, умненькая.
Птичка высунулась из домика:
– Давай леденец.
Спрятав под крыло гостинец, сладкоежка прочистила горло:
– Куковать?
– Пожалуйста, – попросил маг.
– Долго буду.
– Сколько положено, – согласился мастер Агвальт.
– Ну, смотри. Ку-ку, ку-ку, ку-ку…
Почувствовав, что ей пора вставать, Ева открыла глаза. Солнечные лучики вовсю играли в догонялки на стенах комнаты. За окном насвистывали птицы.
– Ку-ку, ку-ку, ку-ку, – разносилось окрест.
– Уф, соня я, однако, – сладко потягиваясь, зевнула Ева.
На кресле, где она оставила бальное платье, лежали джинсы и футболка.
– С боем часов карета снова стала тыквой, кони – мышами, а платье Золушки джинсами «Levi's», – с грустью в голосе пошутила Ева.
Сотворив себе новую футболку бледно-синего цвета, она оделась и занялась своими косами.
Звонкий голос кукушки разбудил эльфа, уснувшего только под самое утро. Прошедший вечер не выходил у него из головы. Эльфу так захотелось вновь увидеть Еву, что, быстро одевшись и приведя себя в порядок, он направился в столовую, надеясь, что девушка уже там.
– Завтракать будем или обедать? – полюбопытствовал маг, когда Ева и Конэ-Эль появились одновременно.
– С добрым утром, – улыбнулась Ева.
– Доброго дня, – поправил ее мастер Агвальт.
– Да уж, – согласился эльф.
