неразумная — нет; она сказала Сварогу: «Мне не нужны ни озёра, ни реки; я и на камушке напьюсь!»
Сварог разгневался на неё и запретил ей и её потомству даже приближаться к озеру, реке либо ручейку, а позволил утолять жажду только той водою, которая после дождя остаётся на неровных местах и на выщерблинах на камнях.
С тех пор пичуга неразумная, надоедая людям, жалобно просит: «Пить, пить!»
4. Бабы и рожь
В старину незапамятную рожь была не такая, как теперь: снизу солома, а на макушке колосок. Тогда от корня до самого верху всё был колос. Раз показалось бабам тяжело жать, и давай они бранить Родов хлеб. Одна говорит: «Чтоб ты пропала, окаянная рожь!» Другая: «Чтоб тебе ни всходу, ни умолоту!» Третья: «Чтоб тебя, проклятую, сдёрнуло снизу доверху!»
Сварог, разгневанный их неразумным ропотом, забрал колосья и стал истреблять один за другим. Бабы только стоят да смотрят — не знают, чего делать. Когда осталось Сварогу выдернуть последний колос, сухощавый да тщедушный, тогда собаки стали молить, чтобы Сварог оставил на их долю сколько-нибудь колоса. Сварог сжалился над ними и оставил им колос, какой теперь видим.
5. Про Месяц и дежу
Месяцу Сварог велел светить в ночи, пока Его жена — Солнечная Дева — отдыхает. Только Месяц шибко гулеват. Неверно светит! За то Сварог повелел, кабы он каждые четыре седмицы перерождался. Вот почему он одну седмицу молодой, другую растёт — до полного, третью — полный, а на четвёртую — совсем пропадает.
А ещё верят в народе, что Сварог, когда Месяц стареет, крошит его на зори. Один уголочек кладёт в дежу на закваску, зори опадают туда, от них начинает родиться рощина, тесто подходит и переливается через край. Так и нарождается Месяц.
Потому поют в колядках:
6. О Сварожьем Молоте
Сказывают, в ночь на Коляду Сварожий Молот ударяет по камню Алатырю, перековывая старое Коло года на новое. Тогда искры падают вниз, на Земь, да оборачиваются кострами, кои люди зажигают во славу новорожденного Божича — Коляды Сварожича.
Сказывают тако ж: чем больше вспыхнет во лесах таких костров, тем, стало быть, больше искр Сварожьего Небесного Огня упало на Землю Русскую, тем более ладным будет новое Коло, больше добрых плодов принесет Земля, а Сердца сородичей укрепятся во Правде.
7. Ярила и Мать Сыра Земля
Этот сказ о Яриле и Матери Сырой Земле приводит в своём романе «В лесах» Павел Иванович Мельников (Андрей Печерский, 1818–1883):
...Вот сказание наших праотцов о том, как Бог Ярила возлюбил Мать Сыру Землю, и как она народила всех земнородных.
Лежала Мать Сыра Земля во мраке и стуже. Мертва была — ни света, ни тепла, ни звуков, никакого движения.
И сказал вечно юный, вечно радостный, светлый Яр: «Взглянем сквозь тьму кромешную на Мать Сыру Землю, хороша ль, пригожа ль она, придётся ли по мысли нам?»
И пламень взора светлого Яра в одно мгновение пронизал неизмеримые слои мрака, что лежали под спавшей Землёю. И где Ярилин взор прорезал тьму, там воссияло Солнце красное.
И полились через Солнце жаркие волны лучезарного Ярилина света. Мать Сыра Земля от сна пробуждалася и в юной красе как невеста на брачном ложе раскинулась... Жарко пила она золотые лучи живоносного света, и от того света палящая жизнь и томящая нега разлились по недрам её.
Несутся в Солнечных лучах сладкие речи Бога любви, вечно юного Бога Ярилы: «Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Полюби меня, Бога светлого, за любовь за твою я украшу тебя синими морями, жёлтыми песками, зелёной муравой, цветами алыми, лазоревыми, народишь от меня милых детушек число несметное...».
Любы Земле Ярилины речи, возлюбила она Бога светлого и от жарких его поцелуев разукрасилась злаками, цветами, тёмными лесами, синими морями, голубыми реками, серебристыми озёрами. Пила она жаркие поцелуи Ярилины, и из недр её вылетали поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери, в реках и морях заплавали рыбы, в воздухе затолклись мелкие мушки да мошки... И всё жило, всё любило, и всё пело хвалебные песни: Отцу — Яриле, Матери — Сырой Земле.
И вновь из красного Солнца любовные речи Ярилы несутся: «Ох, ты гой еси, Мать Сыра Земля! Разукрасил я тебя красотою, народила ты милых детишек число несметное, полюби меня пуще прежнего, народишь от меня детище любимое».
Любы были те речи Матери Сырой Земле, жадно пила она живоносные лучи и народила человека... И когда вышел он из недр земных, ударил его Ярила по голове золотой возжей — ярой молнией. И от той молоньи ум в человеке зародился.
<...>
Ликовала Мать Сыра Земля в счастье, в радости, чаяла, что Ярилиной любви ни конца, ни края нет... Но по малом времени красно Солнышко стало низиться, светлые дни укоротились, дунули ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли звери дубравные, и вздрогнул от стужи царь и владыка всей твари, дышащей и не дышащей.
Задумалась Мать Сыра Земля и с горя-печали оросила поблекшее лицо своё слезами горькими — дождями дробными.
Безмолвен Ярило.
«Не себя мне жаль, — плачется Мать Сыра Земля, сжимаясь от холода, — скорбит сердце матери по милым детушкам».
Говорит Ярило: «Ты не плачь, не тоскуй, Мать Сыра Земля, покидаю тебя не надолго. Не покинуть тебя на время — сгореть тебе дотла под моими поцелуями. Храня тебя и детей наших, убавлю я на время тепла и света, опадут на деревьях листья, завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым покровом, будешь спать-почивать до моего приходу... Придёт время, пошлю к тебе вестницу — Весну Красну, следом за Весною я сам приду».
Плачется Мать Сыра Земля: «Не жалеешь ты, Ярило, меня бедную, не жалеешь, светлый Боже, детей своих! ...Пожалей хоть любимое детище, что на речи твои громовые отвечало тебе вещим словом, речью крылатою... И наг он и слаб — сгинуть ему прежде всех, когда лишишь нас тепла и света...».
Брызнул Ярило на камни молоньей, облил колючим взором деревья дубравные.
И сказал Матери Сырой Земле: «Вот я разлил огонь по камням и деревьям. Я сам в том огне. Своим умом-разумом человек дойдёт, как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь — дар моему любимому сыну. Всей живой твари будет на страх и ужас, ему одному на службу».
И отошёл от Земли Бог Ярило... Понеслися ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино — красное Солнышко, понесли снега белые, ровно в саван окутал в них Мать Сыру Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один человек — у него был великий дар Отца Ярилы, а с ним свет и тепло...
Так мыслили старорусские люди о смене лета зимою и о начале огня.
Оттого наши праотцы и сожигали умерших: заснувшего смертным сном Ярилина сына отдавали
