персонаж современной криминальной драмы.
Впрочем, как и у классиков, желаемый эффект был в конце концов достигнут. Мысленно бывший негласный помощник милиции уже устанавливал под могучим прикрытием местных и российских спецслужб свою строгую, но справедливую диктатуру в сфере вино-водочной контрабанды и сбыта краденого. Виноградов под занавес хотел было посулить ему еще дополнительно звание подполковника Службы внешней разведки, но поостерегся — это все не кавказская кухня, в разговорах подобного рода главное не переперчить и не пережарить…
— Все, пора расходиться. Кстати! — Уже почти оторвавшись от стула, Владимир Александрович дотронулся до нагрудного кармана куртки: — Кстати… Сколько у тебя сейчас с собой налички?
Расслабленный собеседник неожиданно даже для самого себя назвал сумму — не то чтобы много, но на первое время хватит, учитывая более чем скромные потребности майора.
— Одолжи до встречи, — то ли попросил, то ли потребовал Виноградов. — А то у меня кредитная карточка «зависла», надо вечером идти к резиденту, разбираться.
— Все не могу, Саныч. Честное слово!
— Плохо… Ну хоть сотен шесть-семь? Остальные в посольстве займу, у наших.
Процесс расставания с деньгами проходил для Сурена мучительно и времени занял больше, чем ожидалось. Однако возобладали умело подпитанные Владимиром Александровичем амбиции. Сумма, по совести говоря, была даже с точки зрения «беженца»-спекулянта мизерной — а он к тому же рассчитывал компенсировать свое с лихвою из будущих фантастических барышей.
…Расходились, как и положено, по одному. В целях конспирации на следующую связь должен был выйти сам Виноградов — там же, на пристани, с соблюдением всех мер предосторожности.
А пока Сурену надлежало вести себя так, будто никакой встречи и не было. Не зарываться, не жадничать, избегать конфликтов с властями и деловыми партнерами, отказаться от сомнительных предложений и явного криминала.
— Понял, Саныч, — внимательно выслушав оперработника, кивнул виноградовский собеседник. — Есть!
— Береги себя, — протянул на прощание руку Владимир Александрович. И потом еще некоторое время глядел в сутулую спину удаляющегося по набережной человека.
Совесть его не мучила. Во-первых, майор при случае собирался отдать валютный долг — тут он не лукавил. А во-вторых, те простые советы, которые в качестве агентурного инструктажа получил Сурен, никоим образом повредить не могли, а любому нормальному человеку только пошли бы на пользу.
К тому же пропащая жизнь никому не нужного «голубоватого» беженца из России обретала теперь новый высокий смысл… Негласные сотрудники спецслужб — самые ранимые и романтические существа на свете. Именно из-за таких вот редких моментов полного и почти бескорыстного душевного единения с агентом и любил Виноградов оперативно-розыскную деятельность.
Впрочем, пора уже было покидать уютный ресторанчик…
Владимир Александрович вышел и направился в сторону, противоположную той, куда скрылся его окрыленный до невозможности собеседник.
Проверил — все чисто, никто не увязался следом. На всякий случай выполнив несколько простейших комбинаций по уходу от наружного наблюдения, Виноградов купил в киоске десяти ми путную карточку и подыскал у Старого рынка уличный таксофон поприличнее.
— Алле? Привет.
— Приве-ет… — отозвалась жена в квартире на окраине Веселого Поселка. Сегодня с утра по расписанию уроков не было, только заочники после обеда, поэтому она неспеша занималась домашним хозяйством. — Ты где?
— В телефоне-автомате… Как дела? Все в порядке?
— Да, все хорошо! А у тебя?
— Нормально. Звонить вот, правда, отсюда чертовски дорого.
— Скоро будешь? — Вопрос прозвучал так, что казалось, речь идет о возможном опоздании к ужину. Они уже давным-давно уговорились придерживаться относительно профессиональной деятельности главы семьи мудрого правила: «меньше знаешь — лучше спишь».
— Как получится… Может, даже в среду!
— Хорошо. Будем тебя ждать.
— Счастливо! Девицам привет, пусть держатся в рамках.
— Передам. Целую!
— Пока…
Значит, жене пока ничего не сообщили. Либо не думают, что он погиб вместе со всеми во время взрыва, либо, что значительно вероятнее, — торопливо готовят официальную легенду несчастного случая или геройской смерти при исполнении служебного долга.
Надо поторопиться!
Виноградов снова набрал код России, потом Петербург и семизначный номер абонента:
— Апле?
— Слушаю вас… — Очень приятный девичий голосок. Такой может быть и у дрессированной секретарши в современном брокерском офисе, и у школьницы-переростка, только что вышедшей из ванной коммунальной квартиры.
— Будьте добры Максима Ивановича.
— Кто его спрашивает?
— Знакомый. Он просил сообщить, как только завезут металлический рукав сечения восемь на семнадцать.
Произвольная фраза, лишенная смысла, — если не знать, что содержит она контрольное слово и личный шифр Владимира Александровича.
Далекая собеседница сверилась с чем-то. И после небольшой заминки сообщила:
— Максима Ивановича, к сожалению, нет в городе. Что-то передать?
— Девушка, передайте, если вдруг позвонит, что я нахожусь сейчас неподалеку от него и хотел бы непременно встретиться. И побыстрее… Буду связываться вечером, пусть назначает время и место. Ладно?
— Ладно…
— Всего доброго!
Виноградов опять повесил трубку и спрятал пластиковый прямоугольник таксофонной карты в карман.
Итак! Деньги есть, свободного времени — вагон… Пора привести себя в порядок и заняться подведением итогов. Всегда перед встречей с начальством лучше быть готовым не только к объятиям и поцелуям.
Владимир Александрович вспомнил один из последних своих визитов в страну и уверенным шагом направился в сторону автовокзала…
Конечной точкой недолгого в этот раз маршрута стала известная на весь мир «Русалка» — один из самых северных на европейском континенте аквапарков в зеленых предместьях столицы. Огромный комплекс водных развлечений, частично упрятанный под прозрачным куполом, был хорош в любое время года — впрочем, особенно приятно было окунуться в ласкающий мир тропического тепла и влаги зимой, когда за стеклом беснуется вьюга или хлопьями падает колючий и нескончаемый снег.
— Ох, маманя родная! — не удержался Виноградов, спрыгивая вслед за остальными пассажирами с подножки.
Близился поддень, и безупречно заасфальтированная стоянка была тесно уставлена бело-голубыми «Икарусами» и микроавтобусами разных моделей — в основном немецкого и японского производства. Легковых автомобилей тоже оказалось немало, причем только некоторые из них принадлежали местным жителям и гостям из сопредельных скандинавских государств.
Преобладали же, безусловно и повсеместно, российские номерные знаки — весь этот копошащийся перед входом на территорию комплекса транспорт явно принадлежал питерским, московским, петрозаводским жителям и туристическим фирмам.
