Генеральный директор «Первопечатника» как раз шествовал мимо них через холл в сопровождении свиты, охраны и челяди.
— Андрей Маркович! Приветствую вас.
Удальцов без особого выражения посмотрел на окликнувшего его человека:
— Добрый день.
Потом перевел взгляд на Владимира Александровича и посуровел, потемнел лицом:
— И вы здесь?
Виноградов виновато развел руками:
— Случайно!
Генеральный директор крупнейшего из российских издательств пробормотал что-то недружелюбное и проследовал дальше — на выход. Вслед за ним, подобно шлейфу кометы, потянулись многочисленные сопровождающие.
— Нам с вами по-прежнему не о чем побеседовать? — обернулся к адвокату Пономаренко.
Он явно считал себя в этом раунде победителем, но Владимир Александрович пока еще не разобрался, за что и, главное, кем здесь засчитываются очки.
— Почему же не побеседовать?
— Тогда, может быть, спустимся в буфет? Посидим?
Виноградов хотел было ответить согласием, но осекся. Краем глаза он заметил неотвратимо приближающуюся к выходу из ярмарочного зала шумную кампанию, в которой мелькнули золотая оправа и лысина Лени-Студента.
Задушевная встреча втроем — с действующим контрразведчиком и бывшим негласным сотрудником милиции — в планы адвоката пока не входила.
— Знаете, я сейчас немного тороплюсь.
— Жаль! Очень-очень жаль… — пока чал головой Михаил Михайлович.
— Как-нибудь в другой раз! Позвоните, ладно? Вот визитная карточка.
— Спасибо. Мой телефон вы знаете.
— Всего доброго! До встречи, — от кланялся Виноградов.
— До скорой встречи… — как и несколько дней назад уточнил Михаил Михайлович.
…Тогда на прощание они обменялись точно такими же фразами.
Было это на скользком от грязи и мокрого снега крыльце таможенного пункта — там, где Эстония граничит с Россией по самому краешку Псковской области.
Погода испортилась в одночасье, и даже окружающий приграничную территорию лес не спасал от разверзшихся хлябей небесных и ветра со стороны Чудского озера.
— Кто это? — Уго Тоом, одетый по случаю операции в тесноватый комбинезон эстонского таможенника, подошел к Виноградову и подозрительно посмотрел вслед забирающемуся в кабину грузовика парню.
— Водитель, — пожал плечами Владимир Александрович.
— Что он хотел?
— Спрашивал, как сегодня дорога до Пскова. Можно ли вообще проехать.
— Надеюсь, вам не нужно напоминать об осторожности?
— Да нет, все в порядке. Потрепались о том, о сем…
Беспредметная разговорчивость русских, да еще повстречавшихся за границей, нисколько не удивила господина Тоома:
— Хорошо! Начинаем.
— Мне идти с вами?
— Нет, подождите здесь.
Мимо замерших на крыльце людей неторопливо прополз большегрузный рефрижератор с российскими номерами. Из-за руля со скучающим видом бывалого «дальнобойщика» оглядывал уплывающие назад постройки недавний виноградовский собеседник.
«Артист! — подумал Владимир Александрович. — Клоун… Интересно, а что будет, если я сейчас предупрежу полицейского?»
Впрочем, и он сам, и пересекающий границу человек знали, что этого не произойдет. Знали задолго до той минуты, когда к оставшемуся в одиночестве радом с таможенным модулем адвокату подошел этот улыбчивый парень в кожанке.
В зубах у него торчала пожеванная «беломорина», на руках темнели следы какой-то машинной смазки:
— Слышь! Как там сегодня до Пскова — проехать можно?
— Не знаю! — пожал плечами Виноградов. — Оттуда, вроде, едут мужики.
— Это хорошо, — кивнул неожиданный собеседник. — Слушай, покажи-ка, где здесь поворачивать?
Он торопливо, опережая возможный отказ, раскрыл перед носом Владимира Александровича замасленный и потертый атлас автомобильных дорог.
— Да я, в общем-то…
— Нет, ты глянь. — Водитель переломил книгу на заложенном чем-то участке карты: — Глянь!
Закрывая несколько сотен спроекцированных на бумагу квадратных километров земной поверхности, на Виноградова снизу вверх смотрело служебное удостоверение Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и области.
Запаянная в полиэтилен «ксива» подтверждала, что изображенный на фотографии человек действительно зовется Михаилом Михайловичем Пономаренко. А также имеет определенную должность в контрразведке и офицерское звание.
Нет необходимости добавлять, что снимок полностью соответствовал стоящему сейчас рядом с Владимиром Александровичем оригиналу.
— Ну? — без особого энтузиазма поднял глаза адвокат.
Пономаренко перелистнул пару страниц атласа — так, что удостоверение исчезло из поля зрения и вместо него возник именно тот участок международной автотрассы, на котором они находились.
— Вас уже продали… На них работает один из таможенников, фамилия пока неизвестна.
— О чем это вы?
— За «КамАЗом» от Таллинна шла машина обеспечения — синяя иномарка с тартусскими номерами. Водителю уже успели передать документы.
— Не совсем понимаю, почему…
— Владимир Александрович, — легко назвал Виноградова по имени и отчеству «дальнобойщик» из госбезопасности, — вы давно Дениса не видели?
— Какого Дениса?
— Нечаева… Мы с ним виделись как-то — приятный парень! Но куда-то пропал последнее время.
— Пбслушайте, а вы не…
— Ладно, земляк! Счастливо оставаться, — не дослушав, повысил голос собеседник. Тут же Виноградов заметил приближающегося Уго Тоома. — До скорой встречи!
«Водитель» направился к машине, посторонившись, чтобы пропустить полицейского…
Рефрижератор тем временем уже пересек символическое пространство между пограничными постами и находился на территории Российской Федерации.
— Внимание!
Место на досмотровой площадке занял очередной грузовик — на этот раз именно тот, которого ждали.
«КамАЗы» давным-давно уже стали чем-то вроде интернационального символа былого могущества СССР: в одном ряду со «Столичной» водкой и автоматом Калашникова. Империя поставляла их друзьям по всему миру — впрочем, и недруги с охотой использовали эти машины без всяких идеологических колебаний. Виноградов встречал характерно обтесанные силуэты «камазовских» кабин на трассах Северной Европы, в африканских пустынях, на горных дорогах простреленного Закавказья и даже за океаном.
Этот, подошедший со стороны Тарту, большегрузный автомобиль был выкрашен хозяевами в цвета государственного флага республики. Сине-бело-черные полосы патриотично следовали одна за другой вдоль тентованного кузова по крыше и под лобовым стеклом.
