– Хорошо, – сказала она. – Давай я ими займусь, а ты работай спокойно.
– Мэри Поппинс прилетела, – гыгыкнул Артур. Марьяна ничего ему на это не ответила.
Когда рисовать детям тоже надоело, Марьяна вспомнила, что на носу Новый год, и предложила делать из бумаги снежинки. Илья с умным видом сообщил, что он очень хорошо умеет вырезать снежинки, его в садике учили. Он вообще лучше всех вырезает. Только складывает пускай тётя Маша, а то он не очень хорошо это делает. Петя потребовал самые большие ножницы, и чтобы сказку рассказывали. Только самую длинную. Господи, подумала Марьяна, сильно зауважав Пашу.
На пол сыпались обрезки бумаги. В комнату периодически заглядывали сотрудники, умиляясь и ехидничая.
– И вот злой колдун, – размеренно говорила Марьяна, свёртывая очередной хвостатый треугольник, – выхватил большое зубило и продолжил ломать стену. Стена опять не сломалась. Тогда злой колдун выхватил долбило, но стена опять не сломалась. Тогда злой колдун выхватил…
– … Мобило… – занудным голосом вставил незаметно подошедший Введенский.
– Тётя Маша, а чего он уже столько времени все стену ломает? Это скучная сказка… – заныл Илья.
Марьяна, которая решила применить одну из тех бесконечных и бессмысленных сказок, которыми от неё отделывался в детстве отец, поняла, что номер не прошёл.
– Артур, – кипя от негодования, предложила она, – может, ты сам расскажешь?
Введенский почему-то быстро ушёл.
Незаметно настало время обеда. Дети несколько утомились и проголодались. К счастью, прибежала встрёпанная жена Паши и забрала отпрысков, неоднократно извинившись.
Гора снежинок вдохновила офисных барышень на то, чтобы немедленно расклеить их по всем окнам. В помещении сразу запахло Новым годом, даже несмотря на весеннюю слякоть на улице и отсутствие ёлки. Марьяну благодарили за спасение от чудовищ и за светлую идею снежинок, она рассеянно улыбалась и думала, что, кажется, почти счастлива.
Глава двадцать третья, где выясняется, что прошлое – вещь довольно настырная, но нестрашная
А через неделю выпал долгожданный снег.
Марьяна уже не вздрагивала при звонке мобильника, окончательно перестав думать о «Езде». Дни были до отказа забиты делами. «Полный Щит» жил нервной предновогодней жизнью. Сдавались проекты, писались отчёты, народ готовился к десятидневной спячке. Правда, Марьяне ощутимо не хватало денег – зарплата в турфирме всё-таки была заметно выше местной, – но она рассудила, что не в деньгах счастье.
Самое забавное заключалось в том, что Марьяна уже давно не вспоминала своего крокодильчика. Тот лежал себе под шкафом в серверной, и девушка все собиралась достать его, но руки не доходили. Вместо плюшевой игрушки самым понимающим собеседником стал Артур, действительно чем-то похожий на Ливси. Марьяна даже не обижалась на то, что он повадился называть её исключительно Мэри.
В среду босс послал её подписывать договор с мелким заказчиком, поэтому она с раннего утра двинула в дальнее Бирюлёво. Однако все дела в офисе заказчика заняли пять минут. Могли бы и курьера отправить. В результате на родную Бауманскую она приехала в половине одиннадцатого и решила со вкусом позавтракать в любимой «Шоколаднице». Но тут в сумочке заворочался телефон.
Это был Эдик.
– Яночка, – как ни в чём не бывало зажурчал он, – очень рад вас слышать! Узнали? Яночка, у меня к вам предложение. Заходите в гости. Не понравилось у нас работать – заставлять не будем, мы ж не звери. А вот документики надо оформить как полагается, денежку мы вам небольшую должны, лишняя не будет… Заходите, вы же недалеко сейчас.
– Откуда вы знаете, что недалеко? – подозрительно спросила Марьяна.
– Слышно хорошо, – вывернулся Эдуард.
Да фиг с тобой, золотая рыбка, подумала Марьяна. Время есть, не съедят же её там, в конце концов. Да и кофе у них хороший.
Прежде аккуратный и вылизанный, офис «Езды» был разворочен, как муравейник сенбернаром. Повсюду громоздились коробки и мешки, народ бегал туда-сюда…
– Переезжаем, Яночка, да-с, – пояснил Эдуард, встретив её у порога. – Мы же здесь временно сидели, кризис пережидали, так сказать. А теперь дела пошли на лад, во многом с вашей помощью. Вот и переселяемся из подвала в нормальный офис.
– Очень рада, – натянуто улыбнулась Марьяна.
– А я-то как рад! – воскликнул Эдик. – Ну, пойдёмте, надолго не задержу.
Марьяна написала официальное заявление об уходе, получила конвертик, выпила кофе и совсем было собралась уходить, когда к ней подошла Инна.
– Яна, – сказала она, – у меня к вам огромная просьба: помогите нам сегодня в последний раз.
– Не в службу, а в дружбу, – ввернул Эдик, – пару часиков. А то зашиваемся – рук не хватает.
Марьяна согласилась. Теперь она даже не очень понимала, зачем ушла от этих милых, в сущности, людей. Но сделанного не вернуть. В «Щит» она позвонила, честно объяснив, что прошлый работодатель попросил сдать дела. Там её поняли и отпустили до вечера.
Девушка вместе с Эдиком отправилась на своё бывшее место «помочь разгрести завалы». Было неясно, о каких завалах шла речь, вроде все документы у «Езды» всегда содержались в порядке. Через два часа работы Марьяна совсем перестала понимать, зачем её попросили остаться: Эдик задавал какие-то вопросы, они просматривали базы данных, но он ведь и сам прекрасно разбирается в местных тонкостях. Общения ему не хватает, что ли…
Затем Марьяна занималась более осмысленной деятельностью: упаковывала коробки, пару раз варила
