ошибаюсь?
— Не совсем. Ее нельзя заставить дать показания против мужа. Но по собственному желанию может.
— Значит, моя дилемма вам понятна?
— Не очень, вы пока мне еще ничего не сообщили.
— Ах, да, извините. — Она поднесла к глазам несколько раз крохотный, украшенный шитьем платочек, но слез он не увидел. — Ну что ж, будь по-вашему, лейтенант Теллер. Возьмите, — из смятой, чересчур большой женской сумки она вытащила бумажный пакет и передала его Теллеру. — Разверните и посмотрите, что в нем, — добавила она.
Теллер взял в руки носовой платок, полез внутрь пакета и вынул пистолет системы «пасфайндер», 22-го калибра, диаметром ствола семьдесят шесть миллиметров.
— Ваш? — спросил Теллер.
— Нет, мужа.
— И что из этого?
Она опустила глаза.
— А вдруг из этого самого пистолета убили Кларенса? Разве не про такую модель писали в газетах?
Теллер взвесил на руке оружие, осмотрел его со всех сторон:
— Установить, этот ли пистолет послужил орудием убийства, совсем несложно.
— Вам лучше знать. У вас, наверно, есть специалисты, которые смогут это сделать?
— Есть, конечно. Но прежде чем мы займемся оружием, хотелось бы поподробнее услышать от вас, миссис Коновер, почему вы решили, что именно этим пистолетом могли воспользоваться с целью убийства Кларенса Сазерленда?
— Я же сказала, он соответствует описанию в газетах.
— Как и тысячи других, того же калибра. Если бы все владельцы подобных пистолетов в одночасье решили, прочитав в газетах об убийстве Сазерленда, сдать их нам, у нас не хватило бы помещений для их хранения.
— Да, но другие владельцы не работают в Верховном суде, не были знакомы с Кларенсом и не имели повода… — Она внезапно замолчала.
— Говоря иначе, вы пришли сообщить мне, что этим пистолетом мог воспользоваться для убийства Кларенса Сазерленда ваш муж?
Она тихо вскрикнула, расширенными от ужаса глазами посмотрела на него:
— Нет-нет, ничего подобного у меня и в мыслях не было. Я пришла сказать, что этот пистолет муж хранил у себя в кабинете, и тот, кому было об этом известно, попросту украл его и убил Кларенса.
— Так-так, если этот пистолет действительно был орудием убийства…
— Но вам же ничего не стоит выяснить!
Теллер пожал плечами:
— А откуда вам стало известно о наличии пистолета у вашего мужа, миссис Коновер?
— Я… мы с судьей Коновером однажды крупно поскандалили… по-глупому, из-за пустяка, и он пригрозил мне пистолетом. Мы тут же оба опомнились, и ссора кончилась, будто ничего и не было.
— Скандал произошел в его кабинете?
— Да.
— И он угрожал вам оружием?
— Да, но в пылу глупой ссоры, совсем пустяковой…
— Может быть, я в жизни чего-то недопонял, миссис Коновер, но мой скромный опыт подсказывает мне, что если муж угрожает жене пистолетом, это уже не мелкая ссора, а что-то более значительное.
Сесили топнула ногой.
— Как я жалею, что начала этот разговор. Боже мой… а мне-то казалось, что, принеся вам пистолет, я поступаю по совести. Хотелось помочь вам найти убийцу…
— А упомянутая мелкая ссора с мужем произошла, случайно, не из-за Кларенса Сазерленда?
— Скажете тоже! Я даже не помню, из-за чего мы тогда поскандалили.
Теллер посмотрел на нее пристальным, долгим взглядом.
— Хорошо! Баллистику у нас проверят.
— Я еще хотела вам сказать… Мне страшно…
— То есть вы считаете, что муж способен вас убить?
— Он такой… у него иногда так быстро меняется настроение. От ревности ему что угодно может прийти в голову.
— И к Кларенсу Сазерленду он вас ревновал?
Она поочередно поднесла к глазам платок:
— Он ревнует меня ко всем без разбора.
— Я собираюсь отнести пистолет в лабораторию, миссис Коновер. Вы можете подождать результатов здесь, если хотите, но это вовсе не обязательно. Я свяжусь с вами позже.
— Тогда я лучше пойду, — жалобно сказала Сесили. — Только прошу вас, если пистолет действительно окажется орудием убийства, сообщите мне об этом в первую очередь.
— Поживем — увидим.
Он подал ей пальто, распахнул перед ней дверь.
— А вы дама с норовом, — сказал он полушутя-полусерьезно. — Чтоб по своей инициативе явиться к нам с орудием убийства, тут смелость нужна. — Не то чтобы он действительно так думал, скорее почувствовал, что надо подыграть ее самолюбию.
— Я не могла иначе, — строго и скромно произнесла Сесили. — Благодарю вас за чуткость, за порядочность — во всем.
Он проводил ее взглядом, пока она шла по коридору до поворота к лифтам, потом отправился в лабораторию баллистики, отыскал начальника, вручил ему пистолет:
— Оружие по делу Сазерленда. Пока в розыске…
Начальник баллистической лаборатории поднялся к нему в кабинет сразу же по окончании испытаний.
— Это тот пистолет. Все сходится: пуля, ствол. Однозначно.
— Отпечатки пальцев?
— Только частичные. Хватит для окончательного опознания или не хватит, пока сказать не могу. А вот что касается самого оружия, тут никаких сомнений, Марти. Сазерленда застрелили из него.
Резко повернувшись в кресле, Теллер посмотрел в окно на серый, промокший от дождей Вашингтон.
— Кто владелец? — спросил начальник лаборатории.
— Неважно, но лучше б он принадлежал кому-нибудь другому. Ты держи это при себе — мне надо сначала поговорить с Марсом, а пока никому ни слова, договорились?
— Не волнуйся, Марти. Но поспешай, потому что в нашем богоспасаемом ведомстве такие вещи долго в секрете не держатся.
Через десять минут Теллер вновь предстал перед Дорианом Марсом. Изложил во всех подробностях визит Сесили Коновер, особо подчеркнув факт выдачи пистолета. Марс выслушал его, не дрогнув ни единым мускулом. Когда же Теллер закончил, он раскурил трубку, пощелкал черенком о зубы и сказал, что припечатал:
— Недаром говорят, молчание — золото.
— Видимо, знают, что говорят. Значит, и дальше — завеса молчания?
— И самая плотная.
— До каких пор?
— А это как прикажут. Я сейчас же, в экстренном порядке, свяжусь с начальником управления. Не перестраховки ради, а потому что подозреваемый — член Верховного суда.
— Владеть оружием и применить его — две принципиально разные вещи, Дориан. Их нельзя путать. Кстати, и супруга судьи утверждает, что оружие выкрали из сейфа у него в кабинете. Кто? Не исключено,
