– Иллия, как ты себя чувствуешь? Ходить можешь, как погляжу. Тебе нужно срочно одеться!– после чего встряхнула свою ношу, демонстрируя платье по так ненавистной мне эльфийской моде.
– Я отправила Кариль в прачечную…– осторожно начала я, не понимая, куда делось все добродушие и откуда в глазах столько бешенства.
– Да встретили мы ее. Не успеет она к тебе с одеждой!
– А куда торопиться-то?– удивлялась я все больше, наблюдая как молоденькая эльфийка приоткрыв дверь, заглядывает в щелку.
– Сейчас к тебе один… мерзкий тип заявится, нужно встретить его во все оружия.
– Это кто?– насторожилась я, замечая, как прищурилась и также подобралась пексинка.
– Советник Тоал'Элени. Отец Алузалии.
– И что ему от меня надо?– начала я подниматься из-за стола.
– Уличить тебя во лжи. Якобы ты оклеветала его ненаглядную дочурку… Ну, быстрее-быстрее…
– Тетя, они идут!– испуганно зашептали от двери.
Хитоми и Лэй также бросились помогать мне одеваться. От корсета я сразу отказалась, заявив, что такой боли не стоит, ни один gikay советник. Остальные, на сей раз, согласились, что рану, действительно, тревожить не надо. Меня еле-еле успели впихнуть в платье, прикрыв босые ноги подолом, когда дверь без стука (вот хам!) распахнулась, чуть не сшибив подглядывающую эльфийку, и в дверях показался расфуфыренный эльф.
– Где эта презренная лгунья!– обвел он всех присутствующих в комнате пылающим взглядом. Видно, по его мнению, только я была достойна такого эпитета поэтому, остановившись глазами на мне, тот потребовал:– Немедленно извинись перед моею дочерью, наглая дрянь!
– Советник, вы должны покинуть комнату!– строго сказал стражник за его спиной.
– Я сам знаю, что я должен! И никакой человеческий выродок мне не указ!– гаркнул на него советник.
Стражник-полуэльф крепче обхватил копье, нисколько не скрывая того, как бы ему хотелось вонзить его в обидчика. За дверями начался собираться народ, стремясь успеть на скандальное представление.
– Его Величество строго-настрого запретил впускать в эту комнату кого-либо кроме личных друзей госпожи Лацской,– процедил он сквозь зубы.
– Да я, хвала Та'алиссе, не являюсь другом этой подстилки, как эти две потаскухи,– ткнул он пальцем в сторону Хитоми и Зельфиль.– Но в комнату войду, чтобы вытрясти из этой сучки правду! Та-а-ак… Да я…
– Советник, не смейте оскорблять порядочных женщин!– воскликнула госпожа Зельфиль, побледнев от гнева. Хитоми ничего не сказала, но ее раскосые глаза загорелись холодным огнем, так что Тоал'Элени стоит теперь почаще посматривать за спину, как бы сюрикен в задницу не прилетел.
– Это ты-то порядочная?! Нарожала мерзких полукровок, от которых ничего кроме гадости,– теперь он ткнул пальцем в меня,– не видывали! Или эта косоглазая рабыня?! Которая только и может, что монарха ублажать и то погано, раз он по другим шляется!
– Да что ж это…?! – попыталась что-то противопоставить ему госпожа Зельфиль, но губы у нее задрожали, и она обвела толпу беспомощно-просящим взглядом. Но никто не откликнулся.
Рука госпожи Хитоми плавно заскользила по шелковому наряду к поясу. Я перехватила ее, чуть качнув головой.
– Пш-шел вон отсюда, хам!– прозвучал холодно-презрительный голос, в котором я с трудом опознала свой. На мгновение мне показалось, что это бабушка, так была схожа интонация.– Здесь тебе не бордель, чтоб с ноги дверь открывать.
– Что-о-о?!
– Повторяю для больных дебилизмом: выйди вон!– я взяла тон, каким обычно моя бабушка говорит с равными, но недостойными ее внимания. Вот только боюсь, на словесное изящество меня не хватит.
– Не сметь!!! Я – советник самого короля, орденоносец…
– Да мне трижды начхать, кто ты и что ты носишь! Для меня ты свинья!.. Хамло непотребное!.. Как язык только повернулся женщинам такое сказать?! Козел драный!..
– Ты, человечица убогая, как ты вообще дерзнула вякать на меня?!
– Молчать!!!– стекла жалобно звякнули и покрылись инеем.– Приперлась без приглашения какая-то разноряженая задница и в моей комнате еще смеет оскорблять меня и моих гостей! Iokar gjkay, da joldi an oher mote! Ты что думал я это все терпеть буду?!.. De-lati ax v''jopaa! Совсем страх потерял?!.. Прийти к боевому магу, чтобы облить помоями?!! Кому мозги на хранения сдал, индюк щипаный?! Или ты думал, что я как ваши дамочки с жалобными петициями к королю побегу? А вот х… вам! Mat'' vasu ufsi razdolat''! И стоишь ты до сих пор в полном здравии только потому, чтобы суметь перед королевским судом ответить, как сумела твоя семейка до предательства сумела докатиться!.. Правда, я так думаю, на вопросы можно и сидя отвечать, так что ноги могу тебе спокойно переломать.
– Моя дочь не предавала корону!– вскинулся эльф уже несколько растерявший былую уверенность. Неужели ни кто отпор раньше не давал?
– Она не предавала корону?– мои губы растянулись ядовитой ухмылке.– Ты хочешь сказать, что она всего лишь трахалась с демоном?! А вот он как раз и хотел убить короля!
По толпе прошелся ропот, некая смесь ужаса и предвкушения. Думаете, я сдуру разболтала государственную тайну? Не-э-эт, я просто подстраховалась, теперь этот факт точно всплывет на суде, замять не удаться. Так что огребет эльфийка с папочкой по-полной!
– Ах ты, сука! Это все ложь! Ты подавишься этими словами!– эльф окончательно слетел с катушек и ринулся ко мне.
Не знаю, что он пытался доказать, нападая на мага, который уже плел «Копья вечности», но тут вперед метнулась пексинка, в прыжке засветив советнику в грудь ногой. Тот отлетел, но, как ни странно, не отрубился, а попытался встать. По комнате разнеслось залихватское «Кий-йя!», и Хитоми от души заехала нахалу пяткой в нос. Противник завалился на спину, демонстрируя всем разбитую физию, а пексинка шагнула вперед, делая несколько резких пасов руками, и извлекла из широких рукавов два двусторонних клинка. Толпа замерла в ожидании. Стражник нехотя протянул руку и попросил:
– Госпожа Саэка, прошу вас, уберите ножи.
– Действительно, госпожа Хитоми,– согласилась я с охранником,– не стоит отравлять такое прекрасное лезвие столь грязной кровью.
Пексинка презрительно фыркнула как бы говоря, что ради такого она и десяти клинков не пожалеет, но ножи спрятала.
– Поднимите советника и проводите домой,– приказал полуэльф двум стражам (видать, начальник караула).– Я сам обо всем доложу Его Величеству?
– Папочка!..– послышалось из толпы, и вперед вылетела пепельноволосая эльфийка.
– Госпожа Тоал'Элени, позвольте вашего отца выведут из комнаты,– сказал стражник.
Та всхлипнула и посторонилась, пропуская группу, транспортирующую ее побитого отца. Потом посмотрела на нас и скривила губы.
– Вам это с рук не сойдет!
– Осчастливь нас своим отсутствием,– устало махнула я рукой, все-таки стоит помнить, что здоровье не казенное и его нужно беречь.– Выйди вон!– «любезно» пояснила я, так как та и не двинулась
– Ты!!!– подскочила вдруг она ко мне.– Это ты виновата!
Удар ладони ожег мне щеку. Никто не ожидал от нее такой прыти, потому ни я, ни мои соседки не успели среагировать.
– Гадина!.. А-а-а!..– взвыла та, отлетая, потому как я не придворная дама, а боевой маг. Когда даю сдачу, то не пощечиной, а, как ранее упоминалось, справа в челюсть кулаком.
– Алузалия!.. Где твои манеры?!– воскликнула госпожа Зельфиль (это под каким арестом она находится?!), которая немного вернула уверенность после посрамления своего обидчика.– Выведите ее кто- нибудь отсюда.
Подскочил один из придворных и, подхватив завывающую эльфийку под локоть, повел из комнаты.
– Надо будет непременно рассказать принцессе Эловейн о таком вопиющем поведении ее
