капризам исключительно вселенское значение.
– Хорошее начало, – заметил Нартов.
– Без начала, извините, никак, – Намтар развел руками, повернувшись при этом ко мне. – Так вот, что бывает, когда дитя обнаруживает в себе странные способности? Оно делает из них любимую игрушку! Так вот – наш лысый, усатый, толстый герой был женат, имел сына – допустим, Владислава, – работал в какой- то глупейшей лаборатории и страдал манией величия в легкой форме. Ему казалось, будто в лаборатории он куда-то двигает мировой прогресс, и по сравнению с этим прочие человеческие дела просто меркнут и гаснут. Я знал его тогда – поверьте, разговаривать с ним было просто невозможно, он никого не слышал, а пел исключительно о науке и о себе в науке. Его даже в лаборатории тетеревом прозвали. Токует, а у самого словно уши заложило.
– Знакомая картина, – усмехнулся Нартов.
Дело в том, что у нас в бригаде имелся свой тетерев – Марчук. Он иногда пускался в длительные рассуждения, начисто теряя при этом и слух, и чувство такта.
– С одной стороны, пива не выпьешь, а с другой стороны, и в сортир ходить больше незачем, – философствовал намедни Марчук. – Так что имеем экономию времени. С одной стороны – с бабой уже не того. А с другой стороны – никто у тебя заначку из подкладки портфеля не вытаскивает. Так что имеем экономию нервных клеток…
– Может, хватит, а? – нервно прервал его Валевский. – И без того тошно…
Но он продолжал выискивать преимущества загробного образа жизни перед земным, пока бригада, плюясь и бурча всякие непотребства, не оставила его в полном одиночестве. По-моему, он еще минут пять толковал сам с собой, совершенно утратив потребность в слушателях. Так что про тетерева Намтар ввернул вовремя – он одним словом расположил к себе Нартова больше, чем всеми выкрутасами насчет женщины в мешке.
– Теперь представьте, что началось, когда он обнаружил в себе некоторые довольно сильные, хотя в сущности бесполезные способности. Он первым делом вообразил, что на нем одном сосредотовилась теперь вся изначальная борьба сил добра и зла! – продолжал Намтар. – От того, угадает он или не угадает номер выползающего из-за угла трамвая, зависело торжество светлого или же темного начал – в его понимании, конечно. И понемногу он пришел к выводу: такие способности представляют опасность для человечества. Афишировать их – преступление, потому что обязательно придут злые люди и сумеют ими воспользоваться.
– В чем-то он был прав, – вставил Нартов.
– Разумеется, в чем-то был прав. Он считывал мысли и картинки на расстоянии до пятисот метров, по временной оси – до сорока восьми часов, но если мальчик мог это проделывать два-три раза в сутки, не больше, то Буханцев – до двадцати и даже тридцати раз.
Я чуть было не спросила – какой еще мальчик? Но сообразила – у этого Иванушки-дурачка был сын. Как выяснилось, то же самое пришло на ум Нартову.
– У него был мощнейший посыл – но, опять же, принять информацию в полном и неискаженном объеме мог только специально под него натасканный реципиент. Такого реципиента меньше чем за три месяца не подготовить. Еще наш Иванушка-дурачок взглядом возил стакан с водой по столу на сорок сантиметров, заряжал семена растений, глушил всякую мелкую электронику на небольших расстояниях. То есть, его способность к телекинезу практического значения не имела. А опыты с растениями он проводил довольно успешно. Так вот, вернемся к мании величия… – Намтар на мгновение задумался. – Наш герой, естественно, вообразил, что сейчас за ним начнут охоту спецслужбы всех стран, и смылся из дома. Оставил работу, жену, сына, забрался в какую-то непроизносимую деревню, стал там возделывать огород и пугать местное население своими успехами. В идеальном варианте он еще лет десять прожил бы таким классическим деревенским чудаком, а потом заявился в столицу с кучей толстых тетрадей и семенами картошки, созревающей за две недели.
– Послушай, Намтар, у нас не так много времени, чтобы отслежить все варианты Иванушкиной судьбы, – напомнил Нартов. – Отрежь лишнее и излагай суть!
Тут Намтар окончательно развернулся ко мне.
– А суть такова – сыночку, Владиславу, исполнилось семнадцать лет, он отпраздновал день рождения, немного выпил с одноклассниками и пошел провожать свою девочку. Как на грех, в том же подъезде отмечали еще что-то, но уже не школьники, а двадцатилетние парни, на которых клейма ставить негде. Один из них привел с собой подружку, и ее пустили по кругу. В компании оказался садист. Одним словом – подружка погибла, и они стали думать, как бы избавиться от тела. Как раз в это время сын Буханцева проводил свою девочку до самых дверей квартиры, поцеловал на прощание и стал спускаться вниз. Его зазвали в гости. Он был слегка пьян и безумно счастлив, ему показалось совершенно естествнным, что взрослые мужчины хотят взять его в компанию. Но в итоге на него одного было повешено изнасилование, повлекшее за собой смерть, – неплохо, а? Объяснить, как это делается?
– Это очень просто делается, – прервал Намтара Нартов. – Родители начинают дергать за все веревочки, и сыночки один за другим исчезают из материалов следствия. Выясняется, что один был мертвецки пьян и проспал событие, другой за два часа до преступления ушел домой и сто соседей видели его на лестнице, с третьим тоже все в порядке, с четвертым – тоже… Остается один – крайний, чьи родители не имеют ни денег, ни связей. А суд просто не обращает внимания на всякие нелепости. Я, например, был на заседании, когда судили парней, угнавших дорогую машину.
Если бы я могла ткнуть его локтем в бок – то и ткнула бы. Сам же бурчал, что времени в обрез! Но пора бы уж мне было понять – Нартова, которому взбрело на ум похвастаться, танком не остановишь.
– Они это сделали из баловства, им просто силу девать было некуда, и в конце концов они заехали в парк, подняли эту машину за четыре угла и через ограду перетащили ее на клумбу. Они еще умудрились очень аккуратно пройти между цветочными рядами, и те, кто видел это дело утром, утверждали: полное впечатление, что машина свалилась на клумбу с неба. Ну вот, на скамье подсудимых оказался в итоге один- единственный человек, и судья без тени сомнения впаяла ему условный срок за то, что он в одиночку угнал машину и установил на этой самой клумбе. Я встал и возразил. Мне указали, что я не прохожу по этому делу ни в каком качестве. Тогда я сказал этой дуре, что через пять минут вернусь с прокурором области, и тогда все вместе дружно разберемся, как человек в одиночку перетащил семьсот кило железа на клумбу, почти не оставив при этом следов. Тут она так на меня заорала, что я чуть не оглох…
– И как?! – я уже была в полном восторге от истории. – Ты привел прокурора?!
– Привел, конечно. Потом я эту судью встречал в одной фирме, годовой оборот которой по бумагам составил одиннадцать тысяч рублей, а на самом деле – примерно семнадцать. Она там числилась юристом, а для поддержания штанов писала студентам юрфака курсовики. Не так уж все безнадежно.
– Хорошая история, – одобрил Намтар. – Одна из немногих, где справедливость победила сразу. И что интересно – ты принял решение В ОДИНОЧКУ.
Он произнес это очень выразительно.
– А чего там решать? – как-то фальшиво удивился Нартов. – Видно же – все шито белыми нитками.
– И ты сразу понял, куда надо бить. Парни поступили так, как должны поступать парни, – выпили и отправились колобродить. Родители поступили так, как должны поступать родители, – перепугались и кинулись спасать своих идиотов любыми средствами. Адвокаты поступили так, как должны поступать адвокаты, – за гонорар вывели ребятишек из-под удара. И только судья поступила не так, как ей положено, за что и испытала сильнейший удар справедливости. Очень хорошо, что ты рассказал эту историю, она мне еще пригодится.
Тут Нартов явно забеспокоился и даже быстренько взглянул на меня. Казалось – он понял, что брякнул что-то лишнее, и не может догадаться – что именно.
– У меня таких историй – выше крыши, – наконец сказал он. – Этого добра не жалко. Ты вроде объяснял, почему Иванушка-дурачок с твоей подачи взялся устанавливать справедливость.
– Да, действительно. Значит, расстановка сил такая – папа сидит в непросыхающей деревне, ведет душеспасительные разговоры с попом Василием и греет в ладошках морковные семена, а сына меж тем повязали, и все соседи клянутся, что видели его в подъезде пьяненького, а кое-кто даже видел с той девчонкой. Он со своей девочкой баловался, приставал, и она его оцарапала. Ну, конечно, царапину тоже объясняют в соответствии с задачей – повесить изнасилование и убийство на постороннего. Девочка
