и взял Зумруд, и повел ее на корабль, и другие невольницы пошли следом.
А погоня, посланная Бедр-ад-Дином за Бади-аль-Джемаль, уже преодолела перевал, и воины видели, как Бади-аль-Джемаль ведет беседу с купцом, и они подтолкнули пятками коней, чтобы успеть к пристани до того, как невольницы поднимутся на корабль.
И Бади-аль-Джемаль взяла деньги, полученные от купца за невольницу Зумруд, и задержала одну из его невольниц, которая шла последней, и отдала ей кошелек, чтобы та передала его Зумруд, потому что Бади- аль-Джемаль не хотела, чтобы мать ее племянника терпела в чем-либо нужду. И та невольница взяла кошель, и вдруг налетели всадники, и один поразил копьем ту невольницу, и она упала к ногам Бади-аль- Джемаль.
А Бади-аль-Джемаль знала, что погоня приближается, и она была готова нападать и защищаться, и она вынула саблю из ножен, и ударила того, кто убил невольницу, и поразила его в плечо. И налетел на царевну другой воин, и она ударила его саблей по руке, и он выронил копье. А купец и капитан корабля увидели этот бой, и испугались, что воины задержат корабль, и капитан приказал вытаскивать якорь, и корабль отплыл от берега.
Тогда Бади-аль-Джемаль, увидев, что Зумруд в безопасности, вскочила на своего коня Абджара и поскакала вдоль берега моря, а погоня помчалась за ней. И царевна призвала на помощь Аллаха, потому что раньше она не бывала в этих краях и не знала дороги. И она оборачивалась на скаку, и стреляла из лука, и поражала воинов стрелами. А когда они стреляли в нее, она пригибалась к седлу, и сползала то на левый бок коня, то на его правый бок, и быстро двигалась, и уворачивалась от стрел.
И вдруг из-за камня появилась большая черная собака, из охотничьих собак, и посмотрела на Бади- аль-Джемаль, как будто хотела сказать: «Иди за мной!», и побежала по дороге так быстро, как ни одна собака на свете, а царевна поскакала за ней.
И когда дорога раздвоилась, собака обернулась и поглядела на царевну, и потом она повернула вправо и побежала, оборачиваясь, а царевна последовала за собакой. И всякий раз, когда приходилось выбирать дорогу, это делала собака, а царевна ей повиновалась.
Так они скакали сперва по берегу моря, а потом между горами, и вдруг царевна видит – они в ущелье, и проход между скалами узок, и с обеих сторон нависают огромные камни, которые едва держатся на вершинах. И царевна испугалась, но собака посмотрела на нее и побежала по этому ущелью дальше. А у царевны не было выбора, она могла лишь следовать за собакой или поворачивать назад, потому что справа и слева были скалы. И она поскакала следом за собакой, и вдруг она смотрит – собаки нет. И царевна остановила коня, не понимая, куда делать собака, и стала звать ее так, как зовут охотничьих собак. А у входа в то ущелье появились всадники, и они поскакали следом за царевной, и она взяла лук, и положила стрелу на тетиву, приготовившись стрелять.
Но тут с грохотом стали рушиться с вершин камни, и иные упали на воинов Бедр-ад-Дина и убили их, а иные перегородила ущелье и тропу, что шла по нему, так что оставшимся в живых всадникам не было больше пути к Бади-аль-Джемаль. И они повернули назад и поехали прочь, оплакивая своих товарищей. А царевна поехала дальше ущельем, высматривая, где же собака, но та пропала без следа.
И царевна выбралась из горной местности на равнину и поехала куда глядят глаза, потому что вернуться на пристань она не могла из-за обвала, а другого пути к той пристани она не знала. И она ехала таким образом до вечера, а вечером увидела на вершине горы полуразрушенную башню и решила, что может там переночевать.
А в той башне жил старый мудрец, маг и звездочет, и она казалась разрушенной лишь с виду, и всякий, кто входил в его жилище, был поражен росписью стен, и коврами, и одеждами рабов, черных и белых. И Бади-аль-Джемаль была крайне удивлена, когда ввела туда за повод коня, и вдруг ей навстречу выходят слуги, и забирают коня, и ведут ее в светлую комнату, и навстречу ей выходит почтенный старец и приветствует ее!
И Бади-аль-Джемаль тоже приветствовала старца, и на его расспросы ответила, что была на охоте, и заблудилась в горах, и не знает дороги домой.
Но старец понял, что перед ним не юноша, а девушка, ибо был умудрен годами, и он усадил Бади-аль- Джемаль, и велел принести столик с ужином, и накормил ее, и напоил, а потом велел слугам принести доску и песок. И он раскинул песок, и вышло, что перед ним сидит царевна, сестра царя Джаншаха. И мудрец осведомил царевну, что ему известна ее тайна. Тогда Бади-аль-Джемаль рассказала ему, что произошло во дворце и каковы ее обстоятельства.
Мудрец велел принести свои гадательные книги, и долго смотрел в них, и рисовал на песке линии, прямые и изогнутые, и знаки, и буквы. А потом он сказал Бади-аль-Джемаль так:
– Судьба Бедр-ад-Дина воистину связана с судьбой сына твоего брата, но недостаточно спасти мать ребенка. Если в час его появления на свет его не будет охранять могущественный талисман царицы Балкис, все твои старания будут напрасны, о царевна. Талисман этот находится у мага по имени аль-Мавасиф, и он живет далеко отсюда в Облачных горах. И я могу послать к нему гонца из подвластных мне духов, и этот гонец принесет талисман, а ты тем временем живи у меня, но только никуда не выходи из башни, особенно по ночам, ибо здесь живет немало джиннов, подданных синего царя, и это племена правоверных джиннов, и они поклоняются Аллаху великому, могучему. Но все же я советую тебе проявить осторожность.
Но начертал калам – как судил Аллах! Три дня и три ночи провела царевна в башне, и рабы мудреца служили ей, и она ждала возвращения гонца. А к концу четвертого дня грудь царевны стеснилась, и она бродила по башне, пока не вышла наружу, и прошла немного, и села на землю. А там рос куст с ягодами, и царевна сорвала несколько ягод, и съела их, и ее потянуло в сон, и она легла на землю и заснула.
И когда она внезапно проснулась, то не ощутила под собой земли, и открыла глаза, и вдруг видит – ее несет по небу в объятиях джинния, и земля далеко внизу, а звезды близко.
И царевна подумала, что это – пучки пестрых сновидений, и опять закрыла глаза.
А эту джиннию звали Азиза, и у нее была двоюродная сестра по имени Марджана, а в обычае джинний из этого рода было искать себе возлюбленных среди людей. И марджана полюбила одного купца, по имени Ильдерим, и показала его Азизе, и Азиза стала искать юношу, который превзошел бы красотой Ильдерима. И она под видом шейха проходила мимо пристани, и увидела Бади-аль-Джемаль, и пленилась ее лицом и станом, и родинкой на щеке. Но Азиза не знала, что это – девушка, потому что видела ее на коне, и с саблей в руке, и Бади-аль-Джемаль наносила удары и отражала их, как один из тех бойцов, которых цари приберегают на случай опасности.
И азиза полюбила Бади-аль-Джемаль, и известила об этом свою сестру Марджану, и вышел у них спор о том, чей возлюбленный лучше, и Марджана предложила принести Бади-аль-Джемаль и Ильдерима в назначенное место, чтобы сравнить их.
И это Азиза спасла Бади-аль-Джемаль от погони, обернувшись черной собакой и сбросив камни на воинов Бедр-ад-Дина, а потом она три дня кружила вокруг башни мудреца, но начертанные на стенах и над дверью знаки не позволяли ей проникнуть внутрь. Но когда Бади-аль-Джемаль отведала ягод и заснула, джинния Азиза взяла ее в объятия и полетела.
Я увидела внизу землю и поняла, что мне снится удивительный сон. То, что во сне можно летать, я знала давно, но никогда еще этот полет не был таким стремительным и высоким.
Тело мое было расслаблено, я ощущала, что меня держит в воздухе какая-то сила. Но тут я стала опускаться, приблизилась к земле и меня осторожно положили на мягкую траву. Я сквозь ресницы посмотрела, кто это выпустил меня из объятий, и убедилась, что сплю и грежу. Это была девушка, красивая и прелестная, со стройным станом и лицом, подобным луне, но только в два человеческих роста высотой. И на вид она была совсем юной.
Одновременно опустилась рядом и другая джинния, постарше, и с перепончатыми крыльями, а моя была с оперенными. Та тоже принесла в объятиях человека и уложила его рядом со мной.
– Крепко ли оба спят, о Азиза? – спросила вторая джинния.
– Пока мы не разбудим их, они не проснутся, о Марджана, – отвечала Азиза. – Ну вот, они лежат рядом и мы можем наконец сравнить их и сказать, чьи качества превосходнее. Взгляни, мой возлюбленный подобен обрезку месяца, и это про него сказал поэт:
– Стихи поэтов – это стихи поэтов, и не более того! – возразила
