Мужчина подошел поближе и смотрел вместе с Артемом, как Сережа, скребя кроссовками по стене и подтягиваясь на прутьях балконной решетки, вскарабкался на эту ненадежную конструкцию. Женщина тоже оставила в покое дверь и ждала результата.
– Артем!.. – негромко крикнул сверху Сережа. – Я сейчас по балконам доберусь до окна и залезу… Это – один момент!
– Ты с ума сошел? Свалишься к чертовой бабушке!
– Артем!.. Там что-то стряслось! Полный разгром, на постели лежит голый мужик, а рядом никого нет!
– Никого нет? – повторил мужчина. – Ну а я что говорил?
– Сережа, слезай, я очень тебя прошу, – как можно убедительнее обратился Артем к балкону, на котором, возможно, Сережи уже и не было, из окна да в темноте он не мог понять. – Ты залезешь к каким- нибудь соседям и в ментовку попадешь!
Вдруг на фоне окна обозначился Сережин силуэт. Очевидно, оно было приоткрыто – Сережа толкнул створку и перекинул ноги через подоконник.
Тут только Артем понял, что окно на самом деле было ведущей на балкон дверью, только давным-давно навеки заколоченной. А вот трухлявый балкончик под ним остался, и как он выдержал мощного Сережу, остается только удивляться.
Через несколько минут дверь на лестничной площадке открылась.
– Входите, – сказал Сережа. – Я его простыней накрыл. Совсем деду плохо.
Нужно скорую вызвать.
– А что такое?
– Не знаю, но похоже, что помирает.
– И он там один? – спросил, входя, Артем.
– В том-то и дело, что один. В том-то и дело!
Это действительно был тот старик, которого Артем видел в парке. Он лежал на широкой тахте с высоким изголовьем, запрокинув лысую голову, задрав седую бородку. Лицо в мелкую морщинку если и побледнело, то в глаза это не бросалось, старческая кожа как-то гармонировала с этой бледностью, но вот губы явственно посинели.
Разгром был не такой уж страшный – в основном вокруг тахты. Наполовину содранный со стены коврик, опрокинутый стул, полка, повисшая на одном гвозде, и куча безделушек вперемешку с журналами на полу. Это могли быть и следы драки…
На столе был накрыт ужин – вафельный торт, бутылка, чашки, раскрытая банка варенья. Под столом стоял чайник.
Артем наклонился, потрогал – чайник был теплый.
– Душили его тут, что ли? – в полной прострации спросил Артем.
– Что-то с сердцем. Будил, тряс – ноль реакции, – сказал, присаживаясь на край постели, Сережа. – Может, искусственное дыхание сделать?
– Он просто пьян, – вмешалась женщина.
– Понюхайте, – предложил Сережа. – Нет, вы понюхайте.
Вместо нее принюхался Артем.
– Старик трезв, но без сознания, – внушительно сказал он. – Где тут может быть телефон?
– Артем! – позвал его Сережа, когда он, отстранив мужчину с женщиной, пошел вдоль стен на поиски. – Пусть они сами посмотрят. Нужно деда на пол переложить. А то я искусственное дыхание сделать не смогу.
– Бросьте одеяло на пол, – велел Артем женщине. – А ты, мужик, помогай…
Она брезгливо взяла и разложила на полу одеяло. Потом, когда Алекса укладывали и простыня соскользнула, она отвернулась. И вдруг, увидев в углу комнаты телефон, устремилась к нему.
– Дай носовой платок, – потребовал Сережа у Артема.
– Держи.
Сережа оказывал помощь грамотно – зажав старику рот, нагонял воздуху через ноздри, потом несколько раз с силой нажимал на грудину.
– Не поломай деда, – сказал Артем. – Дай-ка я тоже…
Он знал, что искусственное дыхание очень утомляет того, кто проводит эту процедуру.
– Артем, хошь верь, хошь нет, но он только что был тут с женщиной! – вдруг сказал Сережа, пытаясь нащупать у старка пульс.
Не желая сбивать дыхание, Артем кивнул. Ему тоже почему-то пришло на ум именно это. Они посмотрели на мужчину в толстом свитере. Он пожал плечами, глянул на жену, воевавшую с раздолбанным телефоном, и хмыкнул.
– Женщина-то женщина, а куда же она подевалась?
– Испугалась и удрала? – выдвинул версию Сережа. – Слушай, Артем, у него пульса нет…
Артем испугался – делать искусственное дыхание заведомому покойнику ему еще не приходилось. Он пощупал руки деду Алексу – руки были прохладные.
Приложил ухо к груди…
– Да ну тебя! – сказал он с облегчением. – Сердце бьется, а пульса нет?
Давай, дыши сам!
И предоставил место на полу Сереже.
Но если здесь была женщина, то где же может быть панк? Задав себе этот вопрос, Артем обвел взглядом просторную комнату.
Одна дверь вела из прихожей, через эту дверь они втроем вошли, женщины не видели. Другая дверь вела неизвестно куда. Вряд ли женщина там спряталась, впрочем, дуры – они разные бывают. Из прихожей, скорее всего, можно было попасть в кухню, в туалет, возможно, тут была даже ванная.
Нет, не родилась еще дура, которая с перепугу просидит полчаса в темной ванной, в то время как рядом будет умирать от приступа ее любовник. И все-таки – где же панк?
Женщина дозвонилась до скорой и дала адрес.
– Сказали – едут, – и она положила трубку.
– Лошадиная доза снотворного. Он сперва от этой дозы ошалел, метаться начал, потом выключился, – объяснл ситуацию молодой бородатый врач. – Вот, за ковер хватался, за полку… Вы никаких упаковок не находили? На столе, на полу?
– Сейчас поищем.
Артем, Сережа и муж взвинченной женщины пошли, как псы, по комнате, изучая каждую бумажку на полу, на стульях, на подоконниках. Деда Алекса уже уложили на носилки и потащили вниз – в машину.
– Лошадиная – это много? – поинтересовался Артем.
– Смотря чего… В милицию нужно будет позвонить.
– Туда еще зачем? – из дальнего угла осведомился Сережа.
– Ну, суицид же… Попытка самоубийства, – объяснил врач. – Вы ищите, ищите упаковки! Надо же понять, чем он накачался!
– Этого еще недоставало, – проворчал Артем. – Выходит, мы теперь – свидетели?
– Выходит, что так. Я в милицию позвоню сам. Потом… А вы скажите, где вас при необходимости искать.
– Мы артисты, сегодня – здесь, завтра – там, – сказал Артем, которому везло на бестолковых следователей. – А вот эти двое – местные жители.
– С чего вы взяли? – удивилась женщина. – Мы тут проездом! Хотели в гости, чаю со стариком попить, и на тебе! Нездешние мы! Виталий!
– Постойте! – воскликнул врач, но солидная парочка улетучилась со свистом. Только дверь в прихожей хлопнула.
– Кто это такие? – спросил врач у Артема.
– А Бог их знает. Может, и впрямь нездешние. Мы перед дверью встретились.
Звонили, стучали, наконец забеспокоились – мало ли что, старик все-таки… – в четвертый раз начал рассказывать про Сережино путешествие Артем.
