– Как зовут старика?
Артем и Сережа переглянулись.
– Его все Алексом зовут.
– Алексей, что ли? А дальше?
– Понятия не имеем, – ответил за двоих Артем.
– Ясно, – буркнул врач. – Нужно поискать – где-то ведь лежат его документы.
Сережа немедленно пошел в дальнюю комнату, и не успел Артем толком расспросить врача про симптомы отравления разными снотворными, как он появился с чем-то плоским, чуть ли не в квадратный метр величиной.
– Документ, – сказал Сережа, разворачивая эту штуку к врачу и Артему. – Думаю, вам этого хватит.
– Ничего себе документ! – обрадовался Артем. И записал во внутренний клоунский блокнот, что здоровенный многоцветный диплом с картинками об участии в какой-то веселой выставке, застекленный и висящий на стене, может пригодиться в какой-нибудь репризе.
Главное, что им требовалось в этом дипломе, – так это фамилия, имя и отчество деда Алекса.
– Не паспорт, но сойдет, – решил врач. – Год рождения… М-м-м… ему лет семьдесят, пожалуй?
– Я думаю, поменьше, – осторожно сказал Артем.
– Шестьдесят пять?
– Может, и так.
– Ладно, – врач собрал и уложил в папку свои бумажки. – Меня ждут, поехал! Идем!
– Сережа! – позвал Артем.
Сережа, оказалось, пошел на розыски туалета, нашел его и даже использовал по назначению.
– А дверь захлопнем, – деловито заметил врач уже на лестнице. – Похоже, дед жил один. Мало ли что…
Все трое спустились к «скорой», врач еще раз уточнил координаты Артема и Сергея, после чего машина резво рванула вперед и с воплями понеслась по ночной, но все еще оживленной улице.
– А интересное самоубийство, – сказал Сережа. – Упаковок-то от снотворного даже в мусорнике нет.
– Ты всю кухню осмотрел? – поняв, что туалет был предлогом, спросил Артем.
– И в унитаз заглянул. Ничего там такого не плавало.
– Действительно, интересное самоубийство… Но если так – где же наш ненаглядный панк?
Сережа задумался.
– А ты заметил – на столе был разрезанный торт, одна чашка, варенье и три чайные ложки? – поинтересовался он.
– Вафельный торт, бутылка, рюмка, большая чашка… – стал вспоминать Артем. – Про ложки не помню. Но странный прощальный ужин для будущего самоубийцы.
– Почему?
– Бутылка не допита.
– А что, положено? – удивился Сережа.
– Я бы допил.
История попахивала уголовщинкой.
Конечно, дед Алекс мог с неведомого горя выпить пару рюмок, выматериться и кинуть в рот горсть таблеток, предварительно уничтожив упаковки. А потом раздеться догола и лечь в расхристанную постель?
Очевидно, Сережа был прав – Алексу помогли. Почему, ради чего – это уже, как говорится, второй вопрос. Неизвестный помощник мог растворить таблетки в чае с вареньем, напоить Алекса, потом унести чашку на кухню, вымыть и поставить в кухонный шкаф. Этот же помощник, не подумав, мог сунуть в карман упаковки. Вот тогда все сходилось.
Уйти от Алекса несложно – захлопнуть дверь, даже не прикасаясь к ней руками.
И остается понять – кому помешал старый чудак.
Сережа рассуждал про вход в чердачную мастерскую. В поисках документа он сунул нос в ювелирное хозяйство Алекса и был поражен сверлами на шнурах, как в зубоврачебном кабинете. Дальняя комната была невелика и имела какую-то дверь, но на ту дверь у Сережи уже не хватило времени.
А Артем ломал голову – рассказать Сереже историю с золотом или промолчать. Сережа – человек прямой. Если он поймет, что золото могло лежать у Алекса и что панк теоретически пришел за этим золотом, то вывод он сделает элементарно… И поди сбей его потом с позиции!
– Начнем сначала, – сказал Артем, когда Сережа в своих рассуждениях вплотную подошел к панку. – Мы ведь даже не знаем, как Андрей с Алексом договорились. Ушли они из парка вместе? Или Андрей должен был подойти к Алексу попозже? Или, может быть, они все переиграли, и Алекс пристроил Андрея ночевать к кому-то из друзей?
– Чтобы Андрей не помешал его бурной личной жизни! – сердито прокомментировал Сережа. – Ну и уложил бы его на чердаке! Погода теперь теплая, не замерз бы…
– Да, еще и личная жизнь… Знаешь, старик перед таблетками точно себе чего-то напозволял…
– Вот и мне так кажется. А почему?
– Потому что голый?
– Да не только…
Артем действительно не понимал, откуда у них обоих одновременно вдруг такое чувство. В той комнате была женщина. Прямых доказательств они найти не могли, но они это откуда-то знали. Вот, скажем, торт. Какой мужчина в здравом уме и твердой памяти ужинает дешевым вафельным тортиком? Если мужчине хочется сладкого, он скорее откроет литровую банку домашнего варенья, как на столе у Алекса, и навернет оттуда сколько надо столовой ложкой.
Или вымытая чашка. Вполне можно протереть ручку чашки краем скатерти. Но губную помаду так просто не сотрешь, она въедливая. Артем вспомнил, как в годы его молодости вошла в моду проявляющаяся помада, и сколько она создавала проблем.
Артем и Сережа искали еще аргументы, причем Сережа – из любви к искусству, а Артем – стараясь отвести собственные подозрения от панка.
Если милиция пойдет по следу, если станет известно, что панк собирался здесь ночевать, то могут добраться в конце концов до Аллы Константиновны.
И, Боже упаси, узнать про украденное золото. Дальше все просто – продал золото Алексу, часть денег прокурил, потом понял, что загнан в угол, пришел к старику переигрывать сделку, наткнулся на сопротивление и вот…
Вот любопытно – будет он рассказывать в милиции про нелепое сватовство тети Лиды? А еще любопытнее – где он сейчас?
– Надо найти Андрея и забрать его в гостиницу, – сказал практичный Сережа. – Давай-ка звякнем Машке с Икой. Может, чего и подскажут.
Нашли телефон-автомат. Звякнули. Вызвали девчонок на пять минут и встретили их в подъезде. А для переговоров вышли во дворик.
Тут и стало ясно, что, невзирая на одинаковой длины темно-русые волосы и солдатские башмаки, Машка с Икой – совершенно разные люди. Машка по дому ходила в красивом халатике, Ика надела ту самую рубашку, которую носила обвязанной вокруг талии, хотя в ее рюкзак влезло бы много-много пенюаров.
И Машка завязала волосы сзади бархатным бантиком, а Ика – видимо, шнурком от башмаков.
– Все очень просто, – сказала Машка. – Алекс куда-то еще собирался, или к нему кто-то собирался, и он велел Андрюхе прийти после десяти. Тогда они с Баксом и Гешкой пошли в «Шкаф». Может, они до сих пор там, в «Шкафу» балдеют.
Выяснилось – это небольшое кафе, отделанное темным деревом, откуда и ассоциация со шкафом, а на самом деле то ли «Минутка», то ли «Калитка». В общем, что-то женского рода. В этом заведении что хорошо – рядом «Жестянка». А «Жестянка» – маленький заводской клуб, где самые крутые и дорогие дискотеки. То есть, кафе и клуб – чуть ли не дверь в дверь.
– Может, они до сих пор там сидят? – обрадовался Артем.
– Может, и сидят, – согласилась Машка. – «Жестянка» всю ночь фурычит. А к Алексу тоже можно до
