датируется началом века. Мне она кажется замечательной, потому что написана в стиле модерн и представляет исключительно престолы — класс ангелов, который был в центре внимания ангелологов многие столетия. Престолы — это первая ангельская сфера, наряду с серафимами и ангелами. Они проводники между мирами и обладают огромной силой.
— Невероятно, — сказала я, пристально глядя на картину, внушающую трепет.
Доктор Серафина засмеялась.
— Действительно, — сказала она. — У нас очень большая коллекция. Мы строим сеть библиотек по всему миру — в Осло, Будапеште, Барселоне, просто чтобы было где ее разместить. Мы надеемся, что однажды у нас будет читальный зал в Азии. Такие рукописи напоминают об историческом базисе нашей работы. Все наши успехи заключены в этих текстах. Мы зависим от написанного слова. Это свет, который создал Вселенную и ведет нас через нее. Без Слова мы не знали бы, откуда пришли или куда идем.
— Поэтому так важно сохранить эти ангелологии? — спросила я. — Это проводники в будущее?
— Без них мы бы запутались, — объяснила Серафина. — Иоанн говорит: в начале было Слово, и Слово было у Бога. Но он не сказал о том, что Слово требует интерпретации, чтобы значить что-либо. В этом и состоит наша задача.
— Мы должны интерпретировать тексты? — небрежно уточнила Габриэлла. — Или защищать их?
— Что вы имеете в виду, Габриэлла? — холодно спросила доктор Серафина.
— Я имею в виду, если мы не защитим наши традиции от тех, кто их уничтожает, то вскоре нам нечего будет интерпретировать.
— О, да вы воин, — парировала доктор Серафина. — Всегда находятся те, кто облачается в доспехи и идет сражаться.
Но истинный гений придумывает способ получить то, чего хочет, никого не убивая.
— Сейчас другое время, — возразила Габриэлла. — У нас нет выбора.
Мы молча рассматривали предметы, пока не увидели в центре стола толстую книгу. Доктор Серафина подозвала Габриэллу, пристально глядя на нее, словно пытаясь понять каждый ее жест. Зачем она это делала, оставалось для меня загадкой.
— Это генеалогия? — спросила я, рассматривая схемы на обложке книги. — Здесь человеческие имена.
— Не все человеческие, — поправила Габриэлла, подходя ближе, чтобы прочесть текст. — Тут есть Зафкиэль, Сандалфон и Разиэль.
Бросив взгляд на манускрипт, я увидела, что она права, — здесь были перемешаны ангелы и люди.
— Имена расположены не в вертикальной иерархии сфер и хоров, это какая-то другая схема.
— Это теоретические схемы, — серьезно ответила доктор Серафина, и я поняла, что она привела нас сюда, чтобы показать именно эту книгу. — С течением времени появились иудаистские, христианские и мусульманские ангелологи. Космологии ангелов отводится важное место во всех трех религиях. Среди нас множество еще более необычных ученых — гностики, суфии и очень много представителей азиатских религий. Естественно, работы наших агентов критически отклонились от курса. Теоретические ангелологии — это работы ряда блестящих иудейских ученых семнадцатого века, которые рассматривали генеалогии семей нефилимов.
Я родилась в традиционной католической семье и, изучив свои каноны, знала очень немногое о доктринах других религий. Но мне было известно, что мои сокурсники придерживаются разных верований. Габриэлла, например, была иудейкой, а доктор Серафина — возможно, самая опытная и скептически настроенная из всех преподавателей, если не считать ее мужа, — была агностиком, к огорчению многих профессоров. Но сейчас я впервые окончательно поняла, сколько религиозных течений лежит в основе истории и канона нашей дисциплины.
— Наши ангелологи самым тщательным образом изучили еврейские генеалогии, — продолжала доктор Серафина. — Еврейские ученые вели подробнейшие генеалогические записи из-за законов наследования, а также потому, что поняли, как важно проследить историю до самого начала, поэтому на их свидетельства можно ссылаться, их можно проверить. Когда я была в вашем возрасте и только начинала изучать ангелологию, я занялась еврейскими генеалогическими методами. Я рекомендую всем серьезно настроенным студентам изучить их. Они удивительно точны.
Доктор Серафина перелистала страницы книги и открыла красиво написанный документ, обрамленный золотыми листьями.
— Это генеалогическое древо семьи Иисуса, его составил в двенадцатом веке наш ученый. В соответствии с христианской доктриной, Иисус был прямым потомком Адама. Здесь генеалогическое древо Марии, написанное Лукой, — Адам, Ной, Сим, Авраам, Давид.
Палец доктора Серафины скользнул вниз по схеме.
— А это история семьи Иосифа, записанная Матфеем, — Соломон, Иосафат, Зеруббабель и так далее.
— Это довольно распространенные генеалогии, — сказала Габриэлла.
Наверное, она видела сотни подобных схем, а я раньше не сталкивалась с такими текстами.
— Конечно, — пояснила доктор Серафина, — существовало много генеалогий, по которым можно было проследить, как родословные соответствуют пророчествам Ветхого Завета, касающимся Адама, Авраама, Иуды, Иессея и Давида. Но эта немного отличается от других.
Имена связывала обширная разветвленная сеть. Мне показалось обидным, что под каждым именем скрывался человек, который жил и умер, поклонялся и боролся, так и не узнав своей цели в великой исторической цепочке.
Доктор Серафина коснулась страницы, ее ногти заблестели в мягком свете ламп. Сотни имен были написаны цветными чернилами, множество тонких ветвей поднималось вверх, отходя от небольшого ствола.
— После Потопа сын Ноя Сим основал семитскую расу. Иисус, разумеется, происходит от этой линии. Хам основал африканские расы. Иафет, или, как вы узнали из лекции Рафаэля на прошлой неделе, существо, превратившееся в Иафета, стал родоначальником европейской расы, включая нефилимов. Рафаэль в своей лекции не упомянул одну деталь, а я считаю, что ее очень важно понять пытливым студентам. Дело в том, что генетическая дисперсия людей и нефилимов намного сложнее, чем кажется поначалу. Земная жена Иафета родила от него много детей, а те, в свою очередь, произвели множество потомков. Некоторые из этих детей были полностью нефилимами, некоторые — гибридами. Дети Иафета — Иафета-человека, убитого существом-нефилимом, принявшим облик Иафета, — до своей смерти родили много детей, которые были настоящими людьми. Таким образом, потомками Иафета были люди, нефилимы и гибриды. В результате их браков появилось население Европы.
— Это очень сложно, — сказала я, пытаясь отследить различные группы.
— Это и есть причина, для чего нужны генеалогические схемы, — сказала доктор Серафина. — Без них мы бы ни в чем не разобрались.
— Я читала, что многие ученые полагают, будто родословная Иафета смешана с родословной Сима, — сказала Габриэлла.
Она указала на ветвь генеалогии, выделив три имени — Эбер, Натан и Амон.
— Здесь, здесь и здесь.
Я наклонилась, чтобы прочесть имена.
— Почему ты в этом уверена?
— Я считаю, что есть определенные документы, но, честно говоря, они могут быть неверными, — сказала Габриэлла.
— Вот почему это называется теоретической ангелологией, — добавила доктор Серафина.
— Но многие ученые верят в это, — сказала Габриэлла. — Это постоянный и непрерывный элемент ангелологической работы.
— Уверена, что современные ангелологи в это не верят, — сказала я, пытаясь скрыть, как потрясла меня эта информация.
Мои религиозные убеждения были сильны уже тогда, и я не могла поверить в ничем не подкрепленную теорию о происхождении Христа. Схема, которая секунду назад казалась безупречной,
