роста симпатий к местным просоветским силам. В полку даже возникла небольшая по численности, но достаточно авторитетная пробольшевистская группа [341]. Все эти обстоятельства были известны офицерам и войсковому правительству и вызывали у них вполне обоснованную тревогу. Этот полк вместо военно- политической опоры для правительства фактически стал серьезным очагом политической напряженности. Но реально повлиять на изменение положения в полку правительство, несмотря на активную поддержку полковых офицеров, не могло.
Определяющее влияние на развитие политических событий в Забайкальской области оказало возвращение забайкальских казачьих полков с фронта. Так, после прибытия в г. Читу в ночь на 17 января 1918 года 1-го Читинского полка, офицерский состав которого во главе с командиром полковником Комаровским и подавляющее большинство казаков придерживалось ярых антисоветских позиций, положение в городе и во всем войске изменилось в пользу местных антисоветских сил. Полк поддержал Народный Совет, и по его приказу казаки произвели аресты ряда руководителей и фактически парализовали работу Совета рабочих и солдатских депутатов, приступили к разоружению Красной гвардии [342]. Но уже в скором времени в область стали приходить другие полки, казаки которых были настроены, наоборот, просоветски, что сразу же сказывалось на изменении политического положения. Например, 22 января по пути в Забайкалье казаки 2-го Читинского полка на общем собрании постановили арестовать командира полка полковника Селинского и других антисоветски настроенных офицеров, избрали новое командование во главе с прапорщиком Жигалиным и утвердили резолюцию с осуждением действий Семенова, в поддержку советской власти [343]. На следующий день полк прибыл в г. Верхнеудинск, где состоялось совместное собрание его личного состава с казаками 2-го Верхнеудинского полка, представителями местного Совета рабочих, солдатских и казачьих депутатов и жителей города. В резолюции собрания одобрялся переход власти к Советам [344]. Такие же политические настроения в общем отмечались и в других полках 1-й Забайкальской казачьей дивизии. На митинге казаков ряда частей этой дивизии, состоявшемся 28 января на ст. Иннокентьевской, его участники также высказались за установление в Забайкалье советского строя [345]. От имени дивизии, которую сами казаки назвали революционной, было принято обращение к рабочим, казакам, крестьянам и бурятам области с призывом поддержать советскую власть [346]. Решительно настроенные на борьбу с антисоветскими силами полки дивизии двинулись по направлению к Чите.
Серьезные политические процессы происходили и в Амурском войске. 18 января 1918 года в г. Благовещенске открылся IV войсковой круг, на который прибыли делегаты от всех станичных округов. В политической резолюции круга приветствовалось Учредительное собрание, уже распущенное большевиками, и однозначно заявлялось о непризнании советской власти [347]. Круг принял и специальное постановление, в котором говорилось о том, что «...казачество всеми мерами будет бороться против попыток ущемления прав местных самоуправлений» [348]. Войсковым атаманом вновь был избран Гамов, который одновременно стал и председателем войсковой управы [349].
Во время работы круга, 19 января, Благовещенский Совет рабочих и солдатских депутатов объявил себя высшей властью в городе и во всей Амурской области [350]. Через два дня, 21 января, его исполнительный комитет выступил с заявлением о признании Совнаркома «...единственной революционной властью в Российской республике» [351]. Высшим органом власти в крае объявлялся Дальневосточный краевой комитет Советов [352]. Таким образом, в административном центре Амурского войска и области образовалось двоевластие, которое существовало и формально официально, и фактически. Схожее положение было и на местах, где в станицах властные полномочия продолжали осуществлять прежние органы казачьего самоуправления, а в крестьянских селах и поселках – Советы.
В Уссурийском войске 29–30 января 1918 года проходил III Приморский съезд крестьян и уссурийских казаков, участники которого одобрили роспуск Учредительного собрания и высказались в поддержку советской власти в центре и на местах [353]. Антисоветские силы, в том числе и войсковой атаман генерал-майор И.П. Калмыков и его сторонники, не смогли оказать какого-либо сопротивления съезду и вынуждены были спешно ретироваться в глубь территории войска, а позже перейти в Китай. Вопрос о власти в войске практически решился в пользу Советов, хотя официальные формальные постановления по нему были приняты несколько позже.
В феврале 1918 года во многих казачьих войсках произошли решающие военные и политические события, касающиеся противоборства советских и антисоветских сил. Они отличались остротой и драматичностью.
В феврале донские власти вели спешную подготовку войскового круга. Несмотря на очень сложную обстановку во всем регионе, М.П. Богаевский разослал приглашения официальным лицам Кубанского и Терского войск [354]. 19 февраля[49] в Новочеркасске открылся IV Малый войсковой круг войска Донского. Его председателем был избран Е.А. Волошинов. Делегаты проголосовали за избрание войсковым атаманом генерала А.М. Назарова. Несмотря на кризисную ситуацию на Дону, наступление на Новочеркасск советских войск и отрядов казачьего ВРК, участники круга проголосовали за политическую резолюцию, заявлявшую о непризнании советской власти. Одновременно было принято постановление об объявлении всеобщей мобилизации казаков и введении смертной казни на территории области за неисполнение приказов и постановлений круга, а также за противодействие мерам обороны [355]. С целью расширения своей социально-политической базы делегаты 20 февраля проголосовали за приглашение на заседания круга участников проходившего тогда же в Новочеркасске съезда неказачьего населения Донской области, большинство из которых также было настроено антисоветски. В ходе состоявшегося совместного заседания делегаты круга и съезда особое внимание обратили на организацию борьбы «с большевиками и немцами» [356]. Однако в силу известных обстоятельств об их объединении или официальном заключении политического союза ничего не заявлялось. Более того, в принятом чуть позже постановлении круга о высших органах власти на Дону однозначно говорилось, что только круг является носителем государственной власти в области [357]. В аналогичном направлении осуществлялась и деятельность исполнительных органов. Атаман Назаров распустил объединенное так называемое паритетное правительство, признав при этом ошибочной саму идею паритета [358].
Рассматривая вопрос о продолжении вооруженного сопротивления, делегаты круга с досадой и горечью констатировали, что сил в их распоряжении крайне мало. Причина этого всем хорошо была известна. По словам выступившего на круге М.П. Богаевского, «казаки защитить свою область отказались, отказались безнадежно» [359]. Поэтому круг принял постановление о начале формирования «боевых дружин всеобщего ополчения» [360]. Также были приняты решения об аресте и предании суду по законам военного времени лиц, ведущих агитацию против защиты Дона и об учреждении военных судов [361]. Однако все эти решения остались только на бумаге. По свидетельству полковника Добрынина, «круг отдал ряд решительных приказов, но никто их исполнять не желал» [362]. Полностью провалилась объявленная кругом всеобщая мобилизация казаков. Они, даже несмотря на угрозы применения суровых репрессивных мер, отказывались выполнять приказ о мобилизации. Так, например, общее собрание станицы Генерал-Ефремовской прямо постановило считать его недействительным [363]. Такие же решения принимались и во многих других станицах. Большинство же станичных обществ попросту проигнорировало данный приказ. По свидетельствам очевидцев, «попытка привлечь к обороне казачьи дружины близлежащих к Новочеркасску станиц успеха не имела» [364]. Этот же факт отмечало и советское командование. В частности, Антонов- Овсеенко в очередном докладе в СНК констатировал, что «мобилизация, объявленная атаманом Назаровым, мало успешна» [365]. В таком положении казачьи власти стали пытаться привлекать в свои отряды буквально кого угодно. Участники тех событий позже отмечали, что «объявленная кругом мобилизация дала единицы бойцов, и тогда для защиты Дона пришлось вербовать и китайцев – разносчиков шелка, и семинаристов» [366]. Из китайцев был сформирован отряд численностью около 50 чел. под командованием есаула Хоперского [367].
Никаких приказов круга и атамана не исполняли и «остатки еще не разошедшихся по домам строевых частей» [368]. Примечательный в этой связи случай произошел с 6-м Донским полком. Он пришел с фронта в Новочеркасск походным порядком и был, по словам генерала А.С. Лукомского, «в блестящем виде» [369]. В нем царила полная дисциплина, все офицеры находились на своих местах. И самое главное, что казаки полка заявили, что они хотят сейчас же идти на фронт и бороться против большевиков [370]. Для того времени это был достаточно редкий случай. Но вплотную соприкоснувшись с политической действительностью, испытав действие большевистской пропаганды, казаки стали менять свои позиции. По
