Тварь говорил уже?.. «Мерзавец! Не бери, ты же демократ теперь».
И произошло чудо — перестал брать. На работу вышел, секретарша:
— Что с вами? Я вас не узнаю.
Я говорю:
— Я взятки перестал брать.
Она — раз!.. Башкой об пол, говорит:
— А как же теперь?
Я ей:
— Думайте теперь.
И все. Мне не до нее уже. У меня пошел процесс перерождения — внутри свет разливается. Попозже внешне начало сказываться: кожа чистая стала, по большому в один и тот же час, перхоть не гнидообразная.
На третий день секретарша говорит:
— А знаете, вот как вы переродились, от вас запах пошел целебный… За него надо деньги брать.
А это такая женщина, она зря не обманет.
Теперь народ приходит — мы дела решаем бесплатно. Но если у кого недуг неизлечимый и вдруг ни с того ни с сего проходит, то деньги берем.
На днях старичок пришел, участник войны, у него колена нет, нога не сгибается с сорок первого года. Он насчет пенсии.
Пять минут побыл в кабинете, говорит:
— Чего-то мне легче стало! Нога сгибается в обе стороны.
Ну, и тогда я ему все бесплатно сделал, а за исцеление деньги, конечно, взял.
Кавказец один приходил — с трех лет страдал отвращением к коньяку. Насчет прописки приходил. Минуты не просидел, говорит:
— Тянет выпить — нету сил!
Я ему прописку, он мне — за лечение. Многим помог. Прямо люди молиться на меня стали.
Уникальный случай был — женщине одной гараж помог поставить… посреди сквера — бесплатно. А у нее на нервной почве хроническое бесплодие. Я еще сказал себе:
— Если ты, сволочь, гаденыш гунявый, маньяк сексуальный, не попробуешь помочь такой несчастной… красивой женщине, пожалеешь.
И мы с ней попробовали. И произошло чудо! Так я деньги взял только через девять месяцев. То есть преобразился уже до конца.
Вот что значит твердо сказать себе: «Перестань брать взятки, сволочь, реформы же кругом, тварь продажная».
И это под силу любому! Я знаю, еще один брал взятки каждый день, но он сказал себе: «Перестань брать взятки, сволочь, реформы же кругом, тварь продажная». И перестал!
Тут же у него потливость исчезла, пучить перестало, обжорство вошло в норму. Потом чудо произошло. Он кого похлопает по плечу, тому легче становится.
Лечит от плоскостопия. От кариеса — просто лучшее средство. Морщины у глаз убирает, белье отбеливает. У одной женщины девочка к выпускному балу готовилась, испортила платье. Он похлопал… даже не по плечу! — другую совсем женщину, а у той все очистилось.
Я ко всем обращаюсь:
— Перестаньте брать взятки! Перестаньте. У вас сразу восстановится обмен веществ, кислотно- щелочной баланс, и может даже наладиться гнилостный процесс. И вы своим гнилостным процессом будете помогать людям… и иметь с них хорошие деньги. Это — чудо!.. И возможно оно только у нас.
Жизнь после смерти
Вижу во сне: из нашего подъезда выносят гроб, в гробу я — ужас!!
Я заплакал, потом взял себя в руки — интересно, как похоронят: все-таки я заметный человек был. Даже посмотрел — нет ли где Ельцина. Не было его что-то. Наверное, болел… или отдыхал… а может, и работал!.. с документами.
Вдруг слышу в толпе разговор:
— Кого хоронят?
— Жулика одного. Ворюга, взяточник. Редкая была сволочь.
Мне так стыдно стало!.. Хотя все правда. Никогда раньше не было стыдно, а тут горю весь от стыда. И тут же мороз по коже — значит, совесть живет после смерти! Она замучает!
Заместитель мой вынырнул с бумажкой возле гроба, говорит:
— От нас ушел неподкупный человек.
Выпивши, что ли, он? Меня стыдом, как кипятком, с головы до ног — жжет все внутри. А он, гнида, не знает, что совесть жива, говорит:
— Смерть слепа — первыми уходят лучшие!
И по ошпаренной совести еще раз кипятком!.. А простые люди шарахнулись в сторону — если лучшие ушли, значит, остались худшие, то есть простым пришла хана.
Хорошо, тут оркестр заиграл, тронулись на кладбище. Еще я обратил внимание — жене так траур идет!.. такая она вся!.. Так я пожалел, что умер.
Ну, тащимся по Москве — ничего особенного. Вдруг вижу — сворачиваем к Мавзолею. Мне неловко опять сделалось! И жжет, жжет внутри! Но, слава богу, оказывается, не в сам Мавзолей, а за ним.
Подъехали ближе — в нашу могилку норовят какого-то хмыря опустить, перекупил кто-то
Стали разбираться — мат поднялся столбом, стрельба, мордобой, и все уже почему-то пьяные.
Мне стыдно так стало! За всех нас, за нашу жизнь, за эти рыночные отношения между людьми.
Вдруг оркестр заиграл вальс, все бросили драку, стали танцевать.
Меня огнем обдало — и все внутри выжгло навсегда — такое падение нравов, танцы на главном кладбище страны.
Я сам не святой, но все-таки. Сам при жизни и пьянки любил, и бани были, и девки; взятки каждый день, продал всех, кого мог, но всетаки.
И тут еще около жены какой-то тип объявился, говорит:
— Меня Рудик зовут. Что вы сегодня вечером делаете?
Моя на гроб косится:
— Я не знаю еще.
И платок роняет.
Тут я не выдержал и восстаю из гроба!!! Все попадали на колени, крестятся, плачут.
Я говорю:
— Так жить нельзя! Опомнитесь! Что вы делаете, падлы?!
И многие опомнились. Но тут Рудик ногой по катафалку — бэмс, я из гроба — бздэмс и башкой об землю.
Глаза открыл — в спальне… с кровати навернулся. Жена свешивается, спрашивает:
— Чего ты там?
Я говорю:
— Мы не так живем! У меня совесть горит внутри. Я сейчас весь сгорю!
Она говорит:
— Это ты вчера на банкете осетрины обожрался, а она несвежая, у тебя изжога внутри.
У меня гора с плеч — это не совесть, это изжога.
Я начал засыпать. Последнее, что помню, — жена гладит меня по голове, говорит:
— Сны не сбываются, дурачок. Успокойся, спи… Рудик.
Имя
— Гриш, ребята не звонили?
— Спи больше! Отвез уж в роддом.
— Николай звонил?
— Кто же еще?.. Сказали: с минуты на минуту родит.
