Он оглянулся, чтобы убедиться, что насос у этой балды весит, сколько положено. Во всяком случае, пыхтела она так, словно волокла целого слона.
Словом, он оглянулся. Неподалеку от него возникла гладкая, загорелая лодыжка.
С насосом все было в порядке. Девица тяжело дышала, потому как уже принялась накачивать запаску.
Она стояла боком к Илье, немного приподняв платье, и он никак не мог оторвать взгляд от ее ноги, которая быстро и ровно перемещалась вверх-вниз. Было видно движение сильных мускулов, блики солнца на шоколадной коже и тоненькая голубоватая прожилка под коленом.
Чертыхнувшись, Илья поднялся.
— Наверное, хватит уже, — хмуро произнес он, кивая на манометр.
— Без сопливых скользко, — вспылила Женька.
— Между прочим, я вас старше лет на десять, так что не хамите.
— Между прочим, мне плевать на ваш возраст и на ваши умные речи, так что валите отсюда.
Она не переставала качать насос. Илья не переставал коситься на ее коленку.
— Вам надо к остановке выйти, — пробурчала Женька себе под нос, — отсюда налево на следующем перекрестке. Там машину проще поймать.
Он быстро отвел глаза.
— Что?
— Я говорю, топайте на остановку, вот что! Илья недоуменно поскреб переносицу.
— А вы?
— Послушайте, я не могу ездить без запаски! Мне на шиномонтаж нужно, так что, извините. Плату за проезд я, так и быть, с вас не возьму.
— Какое благородство, — пробормотал он саркастически, продолжая с ожесточением тереть нос.
Женька бросила на него негодующий взгляд и вдруг как-то странно всхлипнула.
— Вы что? — сердито осведомился Илья.
— У вас… э… производственная травма, — хихикнув, выдавила она.
И весьма невежливо ткнула пальцем ему в лицо.
Илья заглянул в зеркало. Оттуда на него уставилась перепачканная физиономия. Он достал платок и принялся наводить чистоту. Девица за спиной язвительно похохатывала.
— Ну? Мы едем на шиномонтаж или нет? — резко развернулся Илья.
Она глядела на него, потешаясь от всей души.
— У вас еще на шее пятно и лоб весь в крошках.
— Это родинки, — пояснил он.
— А… Вам очень идет.
— Ну хватит! Дайте сюда насос, у вас колесо скоро лопнет.
Надувшись, словно обиженный карапуз, он в обнимку с насосом двинулся к багажнику. Женька, опомнившись, крикнула вслед:
— Так вы что, со мной поедете?
— Нет, на аэроплане полечу!
Наверное, это был тонкий английский юмор, мысленно оценила она.
— Это не близко, — предупредила Женька, когда юморист залез в автомобиль.
— Надеюсь, в оплату вы это не включите, — машинально потирая шею, огрызнулся Илья.
Шушик, набирая обороты, помчался вперед. Женька выразительно молчала.
— И не гоните, пожалуйста, мы никуда не опаздываем, — добавил пассажир, опасливо косясь на спидометр.
Шиномонтаж они увидели спустя десять минут. Еще полчаса стояли в очереди, избегая смотреть друг на друга. А про себя оба костерили этот день и собственную нелепую жизнь.
Женька вяло препиралась с мастером, когда заметила, что ее пассажир бесследно исчез. С беспокойством она огляделась, прикидывая, что бы это могло означать: очередное похищение снеди или обыкновенное нетерпение клиента. Было бы лучше, конечно, если ему просто надоело ждать. Только о чем-то смутно сожалея, Женька все крутила головой, высматривая высокого брюнета с перепачканной шеей.
Брюнет появился со стороны Макдональдса.
— Гадость, конечно, но есть-то надо, — сообщил он, протягивая ей чизбургер и колу.
В животе громко заурчало, и Женька с конфузливой улыбкой девицы-ломаки пропищала:
— Спасибо.
И с энтузиазмом впилась в «гадость». Все-таки не такой уж он грубиян. Имеет понятие. Или догадался, что она осталась сегодня без завтрака?
— Ну все, — вздохнул мастер, подкатывая запаску к машине.
Женька исполнила сложный трюк с выуживанием денег из кошелька, ни на миг не выпуская из рук чизбургер.
Рядом, посмеиваясь, хрустел картошкой Илья. Еда немного примирила его с этой жизнью, и день показался не таким уж нелепым. Он залез в машину, отодвинул кресло на максимум и вытянул ноги.
У Женьки мелькнуло подозрение, что он устраивается здесь на вечное поселение.
— Хорошо-то как, — удовлетворенно произнес Илья, закинув руки за голову.
Спустя несколько минут Женя едва не пропустила нужный поворот, услышав с соседнего сиденья богатырский храп. Он не смолкал всю дорогу и звучал так, что Женька, с раздражением косясь на пассажира, все-таки не рискнула его разбудить.
Только когда подъехали к нужному указателю, она похлопала по пиджачной груди.
— Дальше-то куда?
— Только вперед, Константин Григорьевич, — бодро отрапортовал Илья, которому снился шеф.
Женька прыснула и с силой потрясла его плечо.
— Але, просыпайтесь! Я же не знаю вашего адреса!
— А вы мне позвоните, я вас встречу, — предложил Илья.
Сложная форма лунатизма, определила про себя Женька и принялась яростно сигналить, рискуя перепугать всю округу.
— Вы что? С ума сошли? — подскочил соня и со всего размаху ударился головой о крышу.
— Хватит дрыхнуть! — развеселилась Женька. — Вон ваш поселок, куда дальше-то?
— Э… Налево, дом семнадцать. Такой… мм… оранжевый забор.
— Оранжевый? — уточнила она с ехидцей. В ответ он только зевнул.
— Здесь? — спросила Женька, когда они оказались напротив большого дома за забором, переливающимся на солнце, словно апельсин.
— Да. Спасибо.
Он вернул кресло в исходную позицию и похлопал себя по карманам, нащупывая бумажник. Бумажника не было.
— Что такое? — вслух удивился Илья. Женя скучала в ожидании.
— Черт! Черт! — он вдруг вспомнил, как очутился в этой машине.
Командировка, бессонная ночь, липкие простыня. Рита. Аэропорт и снова Рита, которой он, — в припадке безумства, не иначе, — отдал свой джип, а вдобавок и бумажник.
Черт.
— Ну? — поинтересовалась Женька.
Илья о ней совсем забыл, придумывая, как забрать у Риты свое имущество и избежать разговора.
— А? А, сейчас, сейчас. Вы тут посидите, я схожу в дом за деньгами…
Женька мгновенно преобразилась на глазах, скидывая с себя летнюю истому и благодушие, навеянное чизбургером. Значит, в дом за деньгами? А на что он, позвольте, кушать покупал?
Вопрос вместе с негодованием нарисовался у нее на лице.
— Да у меня мелочь была, — торопливо кинулся объясняться Илья, — у меня всегда сотня лежит, на всякий случай. Я и не смотрел бумажник-то. А сейчас…
Она недоверчиво щурилась.
