Успел его смиренную походку,И робкий взгляд, и старческую бледность.То, наконец, я вижу дом огромный,Заброшенный, пустой, — мое гнездо,Где вырос я, где я мечтал, бывало,О будущем, куда я не вернусь…И вот я вспомнил: я стоял однаждыСреди высоких гор, в долине тесной…Кругом ни травки… Камни всё да камни,Да желтый, мелкий мох. У ног моихБежал ручей, проворный, неглубокий,И под скалой, в расселине, внезапноОн исчезал с каким-то глупым шумом…«Вот жизнь моя!» — подумал я тогда..Но гости те… Кому из них могу яЗавидовать? Где тот, который смелоИ без обмана скажет мне: «Я жил!»Один из них, добряк здоровый, глуп,И знает сам, что глуп… ему неловко;Другой сегодня счастлив: он влюбленИ светел, тих и важен, как ребенок,Одетый по-воскресному… другойОстрит или болезненно скучает…А тот себе придумал сам работу,Ненужную, бесплодную, — хлопочетИ рад, что «подвигается вперед»…Тот — юноша восторженный, а тот —Чувствителен, но мелок и ничтожен….Мне весело… но ты меж тем, о ночь!Не медли — проходи скорей и сноваМеня предай заботам милой жизни.
Тьма
(Из Байрона)
Я видел сон… не всё в нем было сном.Погасло солнце светлое — и звездыСкиталися без цели, без лучейВ пространстве вечном; льдистая земляНосилась слепо в воздухе безлунном.Час утра наставал и проходил —Но дня не приводил он за собою…И люди — в ужасе беды великойЗабыли страсти прежние… СердцаВ одну себялюбивую молитвуО свете робко сжались — и застыли.Перед огнями жил народ; престолы,Дворцы царей венчанных, шалаши,Жилища всех имеющих жилища —В костры слагались… города горели…И люди собиралися толпамиВокруг домов пылающих — затем,Чтобы хоть раз взглянуть в лицо друг другу.Счастливы были жители тех стран,Где факелы вулканов пламенели…Весь мир одной надеждой робкой жил…Зажгли леса; но с каждым часом гасИ падал обгорелый лес; деревьяВнезапно с грозным треском обрушались…И лица — при неровном трепетаньеПоследних, замирающих огнейКазались неземными… Кто лежал,Закрыв глаза, да плакал; кто сидел,Руками подпираясь — улыбался —Другие хлопотливо суетилисьВокруг костров — и в ужасе безумномГлядели смутно на глухое небо,Земли погибшей саван… а потомС проклятьями бросались в прах и выли,Зубами скрежетали. Птицы с крикомНосились низко над землей, махалиНенужными крылами… Даже звериСбегались робкими стадами… ЗмеиПолзли, вились среди толпы, — шипелиБезвредные… их убивали людиНа пищу… Снова вспыхнула война,Погасшая на время… Кровью купленКусок был каждый; всякий в сторонеСидел угрюмо, насыщаясь в мраке.Любви не стало; вся земля полнаБыла одной лишь мыслью: смерти — смерти,Бесславной, неизбежной… страшный голодТерзал людей… и быстро гибли люди…Но не было могилы ни костям,Ни телу… пожирал скелет скелета…И даже псы хозяев раздирали.Один лишь пес остался трупу верен,Зверей, людей голодных отгонял —Пока другие трупы привлекалиИх зубы жадные… но пищи самНе принимал; с унылым долгим стоном
