Том 9. Новь. Повести и рассказы 1874-1877

54

Почти дословно совпадает с подлинной фразой из стихотворения Дехтерева, приведенной Тургеневым в письме к Философовой от 6(18) августа 1874 г. О Дехтереве как прототипе Кислякова упоминает Лавров (Революционеры-семидесятники, с. 28).

55

Возможно, что одним из таких, по мнению Тургенева, «настоящих» новых людей был Г. А. Лопатин, с которым писатель часто встречался в 1870-е годы в Париже и которого, по свидетельству Лаврова, он «очень полюбил» (см.: Лавров П. Л. Г. А. Лопатин. Пг.: Колос, 1919, с. 42; см. также отзыв о Лопатине в письме Тургенева к Лаврову от 23 ноября (5 декабря) 1874 г.).

56

Связь этих высказываний с образом Соломина впервые отметил П. Л. Лавров (Революционеры-семидесятники, с. 30).

57

См.: Т, Сочинения, т. IX, с. 446; Т, СС, т. IV, с. 503.

58

Подробнее об этом см. в кн.: Дельвиг А. И. Полвека русской жизни. М.; Л.: Academia, 1930. Т. 2, с. 544–549.

59

Тургенев узнал о взяточничестве Маркевича в начале 1875 г. — ср. его письма к Я. П. Полонскому от 25 декабря 1874 г. (6 января 1875 г.), М. В. Авдееву от 30 декабря 1874 г. (11 января 1875 г.) и А. С. Суворину от 14(26) февраля 1875 г.

60

Определение «ренегат» несомненно относится к M. H. Каткову, изменившему либеральным воззрениям своей молодости. Тургенев называет Каткова «ренегатом» в ряде писем 1869–1871 гг. Возможно, что фразу Фета о Маркевиче Тургенев слышал во время своего летнего пребывания в Спасском в 1874 г. и что именно ею навеяна следующая характеристика Каткова и Маркевича, данная Тургеневым в письме к П. В. Шумахеру от 5(17) июня 1874 г.: «Катков имеет особую способность — присущую, впрочем, всем ренегатам — воспитать себе клевретов, которые за него с азартом лезут в грязь».

61

Ср. с «клевретом ренегата». Эта фраза, по совету Анненкова, была изъята писателем и заменена в беловом автографе романа (глава XIV) выражением «прирожденный клеврет», сохранившимся и во всех последующих изданиях романа.

62

Намеки на нечаевское дело Тургенев сохранил и в самом романе, что позднее дало повод Г. А. Лопатину поставить в вину писателю, что он «смещал две ступени развития, резко различающиеся между собою по своим основным воззрениям на способ достижения новых порядков», — народническое и нечаевское движение (Из-за решетки. Женева, 1877, с. XV). Однако нет оснований преувеличивать роль нечаевского дела в творческой истории романа. Подобное преувеличение содержится, например, в содержательной статье Э. М. Румянцевой «Из творческой истории романа И. С. Тургенева “Новь“», автор которой считает, что Тургенев «показал в „Нови“ представителей различных социальных группировок молодежи, которые действительно участвовали в нечаевском движении» (Уч. зап. Ленингр. пед. ин-та им. А. И. Герцена, 1957, т. 150, вып. 2, с. 167), и, таким образом, относит революционную молодежь, изображенную в «Нови», не к народническому, а к нечаевскому движению.

63

2(14) февраля 1877 г. Головнин писал Тургеневу: «Невероятно также, чтобы губернатор, призвав Маркелова, не удалил из комнаты, кроме Сипягина, других лиц. Он доставил бы им свидание наедине и даже сам вышел бы, особенно после того, что сказал Калломейцеву» (Лит Насл, т. 73, кн. 2, с. 75).

64

См. во второй редакции «Рассказа» запись: «Приезд в город, к губернатору. Сцены в городе с ним, с Маркеловым, с мужиками, его поймавшими…» (с. 420).

65

Очевидно, в связи с описанием самоубийства Нежданова.